Сильная женщина

Я молчала.

– Понятно. Ладно, у нас есть. Я без необходимости через влагалище смотреть матку не буду. Возможно, так будет видно хорошо.

Я устроилась на кушетке, приспустила одежду с живота. Врач выдавила мне на живот прозрачный гель и стала водить датчиком из стороны в сторону. Потом обратилась к медсестре:

– Тело матки увеличено до 5-6 недель. В полости матки одно плодное яйцо. Сердцебиение плода регистрируется.

Теперь никаких сомнений у меня не осталось. Я беременна. Я беременна... Я беременна?! Ну, Рома-а-а. Дай я только до тебя доберусь, и если ты не запрыгаешь от радости, то мой минет покажется тебе детской шалостью.

С протоколом узи я вернулась к гинекологу. Анжела Игоревна внимательно все изучила и сказала:

– Ну что же, Ольга Аркадьевна, эмбрион один развивается нормально. Разрешите Вас поздравить?

В этот момент я четко осознала, что если Рома меня кинет, никакого ребенка у меня не будет. Я не готова к роли матери-одиночки.

Поэтому и ответила ей:

– Я не знаю, буду ли оставлять этого ребенка. Сначала сообщу его отцу. Потом мы вместе примем решение, и я приду к Вам не прием.

Анжела Игоревна недовольно буркнула:

– Не затягивайте.

Я села в машину, посидела, стараясь сообразить, как быть дальше. Достала из сумки результаты узи с фотографией и стала рассматривать черно-белое пятно. И это вот будущий человек? Мой сын или моя дочь? Почему я не чувствую никакой радости? Только панику? Мне страшно? Еще как! Ведь помочь мне некому. Рома под вопросом, подруги после истории с СИЗО от меня отдалились. Мать... Я даже рассуждать на эту тему не буду.

И куда мне сейчас податься? В офис? Домой? Я не выдержу до вечера, ведь Рома может работать допоздна. А я за это время, что только не успею придумать. 

Решение я приняла мгновенно. Я поеду к нему в офис. Подарю свой подарок ему на Новый год. Раньше, чем хотелось бы. Но хотя бы буду знать точно, что меня ждет.

К его офису я приехала быстро. И тут паника накрыла меня по новой. Теперь мне было страшно выходить из машины и идти к нему. Это, наверное, гормоны. Беременные, говорят, очень странные.

Кое-как справившись с волной страха, я вышла из автомобиля, поставила его на сигналку и, повернув голову в сторону нужного здания, увидела будущего папашу. И не одного. Возле него находилась симпатичная особа в голубой норковой шубке. Барышня так обворожительно улыбалась моему почти мужу, что мне захотелось одновременно пойти и создать ей причины для посещения дантиста накануне праздников и забраться назад в машину и сорваться с места на бешеной скорости. Я стояла и прислушивалась к себе, пытаясь понять, чего же мне хочется больше. В это время приставучая особа ласково положила свою ручку в перчатке на плечо Романа Александровича и что-то смахнула. Или она его погладила? А он, вместо того, чтобы убрать руку захватчицы, чуть наклонился к ней, и я рассмотрела на его лице довольную улыбку. В эту секунду я определилась с выбором. Милый, подожди чуть-чуть, и ты бросишь улыбаться чужим бабам.

Уезжать я собралась? Ага-ага. Это точно не я. 

Я направилась прямиком к милующейся парочке. Был, конечно, шанс, что Рома заметит, как я к ним иду. Но видимо разговор был такой важный, а собеседник настолько умный, что замечать что-то вокруг не было необходимости. Мне еще пришлось покашлять, чтобы привлечь к себе внимания.

Девица перевела на меня недовольный взгляд, выражение которого означало: "Как ты смеешь нам мешать?"

Я сегодня ей не конкурентка - не в шубке и не на каблуках, уж извините. Куда мне до Вас, само изящество! На мне пуховик оранжевого цвета, шапка вязанная с помпоном, стеганые штаны от спортивного костюма и ботинки на толстой ребристой подошве. И, кажется, я не красилась, потому что с утра мне очень хотелось спать. Но это не значит, что я убегу, поджав хвост. Во всяком случае, до того, как поставлю все точки над "i" с одним хлопающим ресницами кобелем.

– Любимый! Вот ты где! А я тебя обыскалась! Мы же договорились вместе детские коляски посмотреть, - с удовлетворением отметила, как у девицы дернулся правый глаз, и продолжила, - Ну и что, что срок еще маленький и пол ребенка не смогли определить, но можно выбрать какой-нибудь нейтральный цвет, чтобы подходил и для мальчика, и для девочки.

Взгляд барышни начал метаться от меня к Власову и обратно. Рома перестал хлопать ресницами и недовольно нахмурился.

– Ой, - пискнула я, - А еще я хочу посмотреть ползуночки, пеленочки, распашоночки, чепчики. И конвертик на выписку. Мне очень нравится оранжевый. Ты как, Ром, не против?

Мужчина нахмурился сильнее. Девица не торопилась убирать от него руку, поэтому я вклинилась между ними и повисла у него на локте. Мне теперь можно. На улице скользко. А мне беречься нужно. По мере речи про детскую одежду рот у девицы начал приоткрываться, так, что захотелось засунуть туда что-нибудь - грязный носок, например. Ромыч посмурнел сильнее.

Предчувствуя грозу, барышня в шубке сделала несколько шагов назад и пробормотала:

– Роман Александрович, извините. Вам некогда, а я Вас задерживаю, - и заторопилась в офис.

Так и хотелось крикнуть ей вслед: "Катись!"

Пока я засмотрелась на ее походку от бедра, меня слегка встряхнули.

– Что за шутки, Оля?!

Ох, не тот Вы тон выбрали, Роман Александрович, чтобы разговаривать с будущей мамочкой.

– Шутки?
– зашипела я - А это что были за шутки?

Я кивнула в сторону ушедшей девушки.

– Это моя сотрудница. Что она теперь в офисе болтать будет?

– Интересно, ты со всеми сотрудницами так любезен?

– Да, какая муха тебя укусила! Мы просто разговаривали!

Я с ненавистью сузила глаза:

– Кобель ты, Власов. Разговорчивый. Надо было тебе хрен в прошлый раз откусить, чтобы ты ... не разговаривал. А насчет коляски и остального - это не шутка. Это почти свершившийся факт, - я полезла в сумочку и, порывшись там, вытащила оттуда результаты узи с фотографией и всучила их Власову.

– Что это?
– он с недоумением рассматривал бумажки.

– Презервативами научись пользоваться! С Новым годом тебя, папа! Будущий.

Он пялился на протокол узи и на фотографию и молчал. Я, растеряв запал, тоже молчала.

В конце концов, мне это надоело, и я внесла ясность – вдруг до него не дошло:

– Я беременна. Срок 5-6 недель. Беременность от тебя. Ничего не хочешь мне сказать?

Если бы он помолчал еще несколько минут, я бы развернулась и ушла. Аборт бы я точно делать не стала. Это мне сначала всякий бред в голову лез. А сейчас я вдруг ясно поняла – я хочу дочку. Может этот мир выполнить хоть одно мое желание?

Но Роман Александрович вдруг отмер, сграбастал меня в свои медвежьи объятия и закружил.

– А я кольцо тебе купил. Оль, ты из-за чего опять разозлилась? – и через секунду в его голосе засквозили встревоженные нотки, - Оль, ты что плачешь-то?

Только, когда услышала от него, что плачу, осознала, что по моим щекам действительно бегут слезы.

– Не знаю, - ответила сквозь слезы и зарыдала еще сильнее.

– Ой, дурочка, - Рома поставил меня на снег и предложил, - Пойдем, чай с ромашкой попьешь, кольцо заберем и домой поедем.

<