Сильнее неземной любви

Он медленно опустился на стул, переобулся. Прошел мимо нее в ванную.

— Ты ничего не должна думать по этому поводу, — выйдя из ванной, устало проговорил он. — Если тебе что-то непонятно, ты должна у меня спросить.

— Почему ты поставил пароль?

— Потому что я нарушил инструкцию и принес документы для служебного пользования домой. На флешке принес. И пароль я поставил не от тебя, а для того, чтобы никто другой не мог их увидеть. Я же с этого компа в Интернет выхожу, а там такие любители есть. Вообще-то эти бумаги на фиг никому не нужны, но правила соблюдать нужно. Я, во всяком случае, стараюсь их соблюдать. Еще вопросы есть?

— Костя. — Лиза хотела сказать твердо, а получилось жалобно. — Ты что-то нашел у Влада на сервере. Что-то неприятное, я уверена. Я видела это по тебе.

— Нашел. — Вздохнув, он потрепал ее волосы. — Пойдем ужинать, я устал и хочу есть.

Лиза молча разогрела и подала ужин. Он может подумать, что она постоянно за ним следит. Наверное, это конец их браку, мужчины такого не любят и не прощают.

Костя молчал, он осунулся за последнее время, а она только теперь это заметила. Лизе хотелось уткнуться ему в грудь, забыть про все, что мучило ее в эти дни, но она продолжала сидеть напротив него, уставившись в тарелку.

— Ты решила, что я убил Влада? — Наконец он поднял на нее злые глаза.

Лиза не ответила, стараясь сдержать слезы. Она этого не думала. Но… она допускала, что это возможно.

— Ты хочешь удостовериться в моей невиновности, — усмехнулся он. — Чтобы решить, продолжать со мной жить или нет?

— Дурак! — Лиза думала, что закричит, а на самом деле тихо прохрипела: — Ты… Ты просто идиот!

Слезы все-таки полились, Лиза уткнулась лицом в ладони и почти сразу почувствовала, что очутилась у Кости в руках.

— Я боялась, что тебя заподозрят! — Она не шевелилась, чтобы он не перестал ее обнимать. — Понимаешь? Я заметила, как ты что-то откопал на сервере, Жанна могла это заметить… И вообще… Ты был рядом, когда Влада убили…

— Я его не убивал. — Костя отпустил ее и вернулся в своей тарелке.

— Мне наплевать! — зло сказала Лиза. — Мне наплевать, убил ты его или нет! Если убил, значит, было за что!

— Я его не убивал, — повторил он.

— Костя, я не смогу без тебя жить. — Лиза вытерла слезы, боясь на него посмотреть.

— Ты не будешь без меня жить, — заверил он. — Меня не за что сажать, потому что я невиновен. Я не убивал Юрлова.

Она наконец осмелилась на него взглянуть, он улыбался.

— Влад любил делать пакости…

— Знаю, — кивнула Лиза.

— Нет, — покачал он головой. — Не знаешь. Это только мы знаем, я, Мишка и Жанна. Влад этим жил. Про каждого пытался нарыть какую-нибудь мерзость и потом кайфовал, когда над человеком издевался.

— Бабушка говорила, что у него было трудное детство…

— Да кончай ты! — отмахнулся Костя. — У многих было трудное детство. А у Влада, кстати, детство было не такое уж тяжелое. Мать у него неплохо зарабатывала, и он ни в чем не нуждался.

Лиза встала и собрала со стола тарелки.

— Я не удивился, когда нашел нечто, что могло бы… осложнить мне жизнь. — Костя помолчал, глядя в окно. — У Влада с кем-то из нашей конторы был сговор. Ему сбрасывали мелкие договоры. Такие идут вне конкурса. Это обычный «распил» денег, заключается договор на какую-нибудь пустую работу, которая никому на фиг не нужна, а денежки делятся пополам. Много на этом не заработаешь, но и с голоду не помрешь.

— А ты здесь при чем?

Лиза включила чайник, наклонилась и обняла мужа за плечи.

— В таких случаях очень трудно доказать мошенничество. Что работа ненужная, могут понять только очень немногие, кто действительно в нашей тематике разбирается, а таких во всяких проверяющих органах нет. Их и в нашей-то отрасли мало. Но если руководство про такие штучки узнает, человек обречен.

— Понимаю, — кивнула Лиза.

— Уволят тут же, — подтвердил Костя. — И можно смело менять профессию.

Лиза опять кивнула.

— Короче, Владик проделал большую работу. Очень ему хотелось меня подставить. Писал мне письма, которые можно трактовать как угодно. Я замечал, что он иногда пишет не поймешь о чем. То есть доказать, что я ни при чем — раз плюнуть, но не факт, что кто-то возьмется это доказывать. В любом случае, пятно на репутации останется, это точно.

— Но… — не поняла Лиза. — Ему тоже было не выгодно, чтобы кормушка прикрылась. Даже если при этом ты пострадаешь.

— Он и не собирался прикрывать кормушку. Он это делал просто по привычке. Лиза, я не сбрасывал ему договоров. Он делал все, чтобы меня подставить, если бы схема вскрылась, но я бы все равно доказал, что не имею к этому отношения. Я не кролик, не дам себя съесть.

— Ты знаешь, с кем он был в сговоре? — Чайник закипел, Лиза заварила чай, налила Косте.

— Нет. — Муж подвинул чашку, поймал Лизину руку, поцеловал. — Сначала хотел вычислить, а потом не стал. У меня работы полно, некогда ерундой заниматься. Пошел сегодня с этим к директору, пусть у него голова болит.

За окном о чем-то раскричались вороны, потом улетели.

Лиза выглянула в окно. Костина «Хонда» находилась чуть дальше, чем обычно, его обычное место пустовало. Рядом стоял черный мотоцикл с зигзагообразной желтой полосой на боку. Мотоцикл был связан железной цепью с низкой оградой газона. От воров.

Заглянуть в планшет хотелось немедленно. Жанна и заглянула бы, но аккумулятор давно сел, а зарядки Влад Диме не оставил.

За окном машины зеленели деревья, создавая впечатление густого леса. Жанна знала, что впечатление это обманчивое. За лесополосой должно быть поле, а за ним большой пруд. Когда-то она с родителями ездила сюда купаться. Она до сих пор испытывает счастье от теплой воды и белых облаков над головой.

Летом буду ездить купаться, решила Жанна. Даже если Миша не захочет.

Иван впереди внимательно следил за дорогой. Смотреть на него отчего-то было неловко, и она снова отвернулась к окну.

Машина въехала в знакомый с детства двор, Лиза попрощалась и вышла. Иван проехал вперед и развернулся. Не доезжая до Жанниного дома, прижался к тротуару, выбрался с водительского места, открыл дверь и сел рядом с ней.

— Ты что? — удивилась Жанна.

Его плечо прикасалось к ней, и от этого сразу стало жарко, губы сделались непослушными, а сама Жанна замерла, боясь пошевелиться.