Сильный 3

Супруга даже привстала и решила пройтись. Сейчас мы занимали довольно богато обставленные несколько комнат в гостевом доме вблизи небольшого городка, в который не планировали даже заезжать. Здесь была своя гостиная с мягкой мебелью. Сопровождающие не постеснялись раскошелиться, за что им очень благодарен.

— Так же не буду упоминать про твою нездоровую тягу к женщинам. Любой расы, стоит отметить. Уверена, когда твои привычки стали известны в твоём же окружении, это стало отдельной темой для разговоров. Хотя я слышала, что у вас такие отношения не порицаются, если не зациклены сами на себе. Если женщины не забывают и про мужчин.

Лина внимательно следила за реакцией вновь подопытной. Для супруги сейчас весь интерес происходящего сводился к прежде определённой задачи в отношении Цэлиэнель — научиться влиять на её поступки, установить как можно больший контроль.

— В отношении к людям для тебя есть исключение, и оно перед тобой…

В этот момент ворожея сделала совсем неожиданный для меня ход — принялась избавляться от платья через верх, начав с ослабления шнуровки в груди, чтобы освободить плечи.

— … Ты безумно жаждешь заполучить меня. Как интересно в моём случае сошлись твоя похоть и желание доказать, что ты лучше низших рас. Только и себе доказать не сможешь…

Моя красавица сбросила платье на пол, полностью обнажив стройное тело. Белья на ней сегодня не было, что о многом говорит.

— … Потому что ненависть твоя к людям на самом деле является обидой. Во многом обидой на общество, но в первую очередь на мужчин… Да, Цэлиэнель эла Ватэ? Досталась тебе от бабки тяга к вниманию сильного пола?

Альва молчала.

— Наверное, и мать твоя тоже любительница крепких… мужских объятий.

Точно! Такой реакции даже я не упустил, хотя Цэлиэнель сумела вернуть свою непробиваемую маску. Только Ангелина Старза уже выстроила план победы, не позволила противнице собраться с мыслями.

— Потому ты и Мирослава невзлюбила сразу. Вначале… очень сильно он тебя раздражал, потом бесил ревностью ко мне, но вот сейчас… Скажешь что сейчас, дорогая?

Глава 24

Скорее всего Цэлиэнель не ответила бы на вопрос Ангелины, как та относится к моей замечательной персоне в данный момент. Или же выдала соответствующий её натуре поток любезностей в мой адрес. Но у супруги были свои методы устранить сомнения.

Лина не просто так оголилась. Хоть мне и было приятно в очередной раз посмотреть на красоту своей жены (она, конечно, это чувствовала), но воздействовать своей внешней одарённостью она планировала на подопытную. Однако, двинулась ко мне.

Одним только привлечением внимания моя ворожея не ограничилась. Ещё до оголения, она в очень малом количестве стала применять свои способности на говорившую, незаметно, но постепенно, одурманивая её. Выразилось это в ещё большее возбуждение девушки.

Когда же я узнаю её реальный возраст? Спросить бы сейчас в лоб, но это собьёт её настрой.

— Хочешь знать, как же я отношусь к твоему драгоценному Мирославу?

Целия вновь старалась выражать презрение, но глаза её отражали совсем иную картину. Они горели предвкушением. Ещё бы, ведь Лина решила устроить представление не хуже, чем сумела демоница.

— Да, это было бы славно…

В своих словах Ангелина прервалась на долгий приятный поцелуй с моим участием. Свою игру супруга решила выстроить весьма похожей на свою же задумку с Ракси, только сменила активные роли. Мне теперь самому не требовалось ничего предпринимать, этим занялась главная распорядительница вечера.

Я с начала разговора занимал достаточно широкое кресло. Жена села на меня сверху, изначально подразнив немного уже твёрдыми сосцами, и лишь потом нагнула голову для поцелуя, направляя вверх мой подбородок длинным изящным пальчиком.

— …Ты же знаешь, насколько я люблю мужа.

Даже если бы хотел что-то сказать, у меня бы не получилось. Стоило только прервать поцелуй, как мне в язык упёрся сосок, тут же поощряя к игре, а губы почувствовали теплую мякоть груди. Лина при этом свернула корпус назад и повернула голову к единственной зрительнице.

— И теперь сама знаешь за что, пускай и весьма поверхностно. А кое-какие достоинства тебе ещё только предстоит оценить.

Видеть Цэлиэнель не мог, её эмоции мне доставляла наша связь с женой. Но выражение её лица я бы хотел увидеть, потому что хорошо мог себе представить, какой сейчас вид предстаёт с той стороны.

Эх, даже завидую. А была бы там Агнес, я бы мог и посмотреть. Ух, возможности какие у меня есть, оказывается! Только ограниченные, надеюсь только пока ограниченные.

Лина тем временем вновь повернулась ко мне и начала неторопливо избавлять меня он одежды, вначале занявшись пуговицами на верхнем жакете. Теперь она выжидала, полностью переключив внимание на меня. И возбуждённая девушка, конечно, не вытерпела.

— Мне хочется придушить твоего мужчину!

— Ахаха, — звонко засмеялась Лина, положив тут же на мою шею свои руки и ощутимо надавив, — вот так, да?

Хорошо, она беззвучно попросила меня напрячь шею, прежде чем действовать.

Давила она не долго. С жакетом она уже справилась, спустила его с плеч, чтобы я его сбросил. Тут же подцепила низ лёгкой рубахи и потянула его вверх, чтобы снять. Мне осталось только поспособствовать.

— А ещё пройтись острыми ноготками по его сильной груди.

Свои слова Лина подтвердила действиями, опять предварительно попросив меня потерпеть.

— Да! — чуть ли не крикнула Цэлиэнель.

Бурная реакция, не ожидал. Моя возлюбленная ждать тоже не стала. Слезла с меня и взялась за ремень штанов. Справилась с ним быстро, но дальше пришлось слегка подняться, чтобы помочь остаться таким же голым, как моя вторая половинка.

— А вот и то, о чём я говорила!

Провозгласила довольным голосом Ангелина, демонстрируя мою воодушевлённость. Чтобы зрительница лучше видела, моя актриса даже чуть отодвинулась и снова повернулась в сторону единственной зрительницы.

— И хочешь ты вот этого.

Ой-ой. Мы довольно быстро нашли с Ангелиной её любимый вид предварительных ласк. Так же быстро моя супруга выяснила, что сама она с большим удовольствием готова трудиться над подобными ласками и для мужа.

Сейчас могу точно сказать, что в этом методе доставления мне удовольствия она достигла немалых высот. Взяла она плотно и глубоко, сразу дав приятную волну ощущений. Потом пошли продолжительные чувствительные движения, приносящие приятное напряжение. Она ещё и ручкой поглаживала. Но цели довести меня до конца у любимой женщины не было, потому она прервалась.

— Хочешь же? Я знаю.

Этот момент был решающий. Подводила Ангелина понятно к чему, и меня это пугало и будоражило одновременно. Дать ей в рот… сума сойти можно.

Напряжение ощущали все. Свой ход должна была сделать Цэлия. Сама, она должна была, наконец, перейти от слов к делу. С буквально каменным естеством внизу, удерживаемым моей златовлаской только, чтобы дразнить зрительницу, мне это ожидание казалось вечным. Цэлиэнель мучилась не меньше моего, все барьеры для неё сломались, осталось только упрямство.