Сильный 3

Особенно выделился на последнем опыте Иминаэл, который принял участие. Он перехватывал у Ангелины контроль над женщинами, которых умел направлять намного лучше, чем моя ворожея, тем самым вносил разлад в мужские ряды. Иминаэл эла Дамэ отличался от своего собрата Кэндиэла тем, что не брезговал никакими представительницами слабого пола, если они его привлекали.

Так что Лина набралась опыта в последнем заходе сполна. Поделилась этим со мной и решила взять перерыв в исследовании собственных возможностей. Поддержал, конечно, радуясь, что меня с ней не было на том представлении. Иминаэлу я бы чего-нибудь сломал.

***

Думал, меня оставили на сегодня в покое. Обычно после ужина меня никто не беспокоил. Если я не гулял по огромной окружающей территории, часто выбираясь на территории небольшого окружающего строения дворца ухоженного леса, то был занят общением с супругой, чтением, или двумя этими вещами одновременно. Читал для нас двоих, прерываясь часто на обмен мнениями о прочитанном.

Сегодня у занятых в благоустройстве помещений и территории комплекса людей и альвов был небольшой праздник, приуроченный к каким-то событиям местной истории. Лина опять не скучала и проводила весело время. Надо отметить, что проблем с непроизвольным контролем Силы у неё сейчас не было совсем, и излишнего внимания окружающих мужчин она не испытывала.

Я планировал бездельничать, но за мной пришли жрицы. Не знаю, как так выходило, но эти женщины перестали быть для меня отдельными личностями. За ними всегда стоял образ Алимэитэ, роскошный образ едва одетой светловолосой матроны с яркими искрами голубых глаз.

Глазами по фигурам я всё же пробежался, отмечая для себя, что плотные мантии должны быть достаточно не удобные для ношения в таком тёплом окружении. Если снизу ещё какая-то церемониальная одежда, то завидовать их положению не стоит.

Мне было любопытно, что же придумает сегодня самая уважаемая женщина Альвэналэн. Такое внимание мне льстило, но настораживало, как любая вещь, не имеющая логического обоснования. Ну, правда, мальчиков ей не хватает, что ли? Вот с таким настроем я и встретился вновь с властительницей, чтобы в очередной раз быть слегка ошарашенным её видом и обаянием.

Формат сегодняшнего вечера точно предполагал продолжительное общение уже потому, что Алимэитэ занимала сидячее положение на огромном расположенным почти вровень с полом ложе. Оно выступало всего лишь на несколько ладоней от пола и служило как раз для такого типа отдыха — общения в приятной кампании. По краям стояли такие же низкие столы с закусками и винами. Чтобы сами отдыхающие не беспокоились о мелочах, помогать с любыми капризами должны слуги. В нашем случае — те же четыре жрицы.

Но жрицы это… спутницы своей звезды. Сегодня облачённой в бледно-лазурный перламутр достаточно простого на вид платья. Пожалуй, его можно было бы назвать хитоном, если бы его длина не противоречила общим понятиям подобного одеяния. В той позе, которую приняла женщина, хороши были видны привлекательные для меня, как мужчины, оголённые ноги, бёдра и… дальше уже начинался, или заканчивался короткий хитон. Верх платья тоже отличился, нарушал веяния современной моды альвов, скрывая ложбинку между увесистыми половинками груди, но сами литые формы спрятать было не возможно. Ткань облачения вообще была тонкой, не скрывая особенностей своей носительницы.

— Неужели мы тоже будем отмечать сегодняшний праздник? — решил начать с шутки.

Вообще осмелел последнее время рядом с этой властной особой.

— Из-за праздника у меня появилось и время, и возможность уделить себе немного времени. Но бросить своего гостя не могли позволить мне законы гостеприимства.

Слишком много обещающая улыбка появилась на лице альвы. Вообще этот народ не любит выражать свои эмоции открыто, а эта женщина меня вообще баловала в этом плане.

— Определённо в кругу друзей проводить свободное время приятнее. Знаете, насколько интересно общаться с моей супругой, Ангелиной?

— Даже если вновь захочется помочь тебе немного снять напряжение? — улыбка оставалась такой же весёлой.

Говорило мне это о том, что планы у матриарха явно определены. Мне стоило совершить или сказать что-то уж совсем из ряда вон выходящее, чтобы она изменила ко мне отношение.

— Особенно! Ведь у меня по настоящему особенная супруга! Но Вы должны об этом знать. Возможно, действительно удастся снять напряжение, а не как прошлый раз.

— Заметь, я сказала «немного». Если бы я хотела действительно тебе помочь…

Она потянулась к прозрачному бокалу с голубоватым вином, пригубила и предложила жестом сделать то же. Не стал отказываться.

— …а я хочу помочь.

Глаза её слегка изменили выражение. Пожалуй, меня изучали пристальнее.

— Вы просто мастер уходить от ненужных вам вопросом. Понял, жену не буду здесь ожидать, к тому же у неё опять образовалась кампания из одного настойчивого охмурителя…

Иминаэл эла Дамэ вновь явился к Лине. Хорошо там сейчас много посторонних глаз, можно приглядывать меньше.

— … и вновь без реакции от Вас. Тогда я задам вопрос, от ответа на который Вы не сможете уйти, Сиятельная Мать!

— Не для тебя, Мирослав! — быстро возразила ясноокая, — для тебя я женщина, подруга, возможно любимая. Но не мать.

— Хм… Может, это и есть ответ на незаданный мною вопрос?

— Тебе интересно, почему я так ищу твоего внимания?

Родственная Богам закрутила воронку содержимое своего бокала.

— Моё внимание Вы находите сполна. Мне интересно, почему вы заходите так далеко и при этом так далеки от вроде бы очевидного результата. Может сложиться странное впечатление, что вокруг нет кандидатов. Глупость, конечно. Или вовсе нет?

— Они все слишком слабы, — слегка с пренебрежением произнесла альва, — или являются моими близкими родственниками.

Она посмотрела на меня проникновенно.

— Мне не интересны слабые мужчины, или же свои собственные потомки.

— А младенцы в сравнении с вами? — позволил себе немного нагловатую улыбку.

— Содержимое твоей головы, Дара и, раз уж ты перешёл на частности, твоих штанов приводят тебя в самое начало моего списка заманчивых кандидатов.

Почему-то мне показалось, что её платье стало короче, а грудь больше.

— Кандидатов куда?

— Это, Мирослав, как раз та часть вопроса, которая меня мучает.

— Неужели?

Пригубил вино. По обеим сторонам от меня и моей собеседницы расположились жрицы.

— Твои… — я обвёл пальцем высокопоставленную прислугу, — служительницы не просто так задействованы в нашем общении?

— Я могу касаться только своего мужчины, Мирослав. Это важное правило.

— Думаю у такого мужчины очень много обязательств?

Пока я ещё неплохо соображал, хотя голос, слова, внешний вид Алимэитэ дурманили голову.