Силуэт

– Простите, Антон Владимирович - ничуть не смущаясь, отозвался Илья - моя девушка заболела. Вот, спрашиваю, как себя чувствует.

– Узнали?

– Да, всё очень плохо. Можно мне уйти?

– Что?

Я поспешно сбросила вызов, пряча лицо в подушку, чувствуя как становиться трудно дышать, а внутри все замирает от смущения и какого - то неясного чувства. Хоть Илья часто и работал на публику, но иногда даже Преображенский выкидывал что - то из ряда вон выходящее. Я и так уже прославилась на факультете журналистике и получила прозвище "Джульетта", к надоевшему мне Цветочку. Всё-таки любит Илья широкие жесты. И как его только окружающие терпят?

Про сообщение Алого Оленя я вспомнила только ближе к вечеру.

***

– Вот смотрю я на него и диву даюсь: откуда в нём столько бесхребетности?
– Кирилл переглянулся с Сашей и с трудом подавил желание расхохотаться на всю аудиторию - может, это у вас семейное?

– Кто знает - пожал плечами Саша, стараясь отсесть как можно дальше от близнеца, который смотрел преподавателю в глаза, нисколько не раскаиваясь в своих словах.

– Стул освобождать не буду - предупредил Кирилл, картинно поставив на свободное место рядом с собой сумку - мне и одному хорошо.

– Больно надо!
– отозвался Преображенский - старший, стараясь изо всех сил сделать вид, что у него нет никакого брата.

Антон Владимирович Додока ненавидел активистов - это знали все, кто учился на факультете журналистики. Антон Владимирович ненавидел позеров - это знали все студенты, кому посчастливилось отучиться у сорокалетнего мужчины хотя бы один семестр. Антон Владимирович ненавидел Илью и Александра Преображенских - это знали даже те, у кого Додока не преподавал никогда, а именно весь университет.

В отличие от брата, который всегда сначала делал, а потом уже задумывался о последствиях, Саша всегда старался просчитывать свои действия хотя бы на пару шагов вперед. И парень был совершенно уверен, что ссориться с Антоном Владимировичем, когда у него и Ильи впереди нерушимой стеной стоит экзамен по предмету, что преподавал въедливый и вредный Додока - это последнее дело. Но разве этому дятлу можно что - то объяснить?

– Вот дурак - пробормотал Саша, отворачиваясь к окну и морально готовясь к скандалу, который не заставил себя ждать.

– Преображенский - прошипел Антон Владимирович, заставив вздрогнуть одногруппников близнецов - что Вы себе позволяете, позвольте Вас спросить?

– "Началось" - горестно подумал Саша, устало вздохнув.

Теперь бы самому не ввязаться в ссору. Раз Илья виноват - то пусть он сам выкручивается.

– Я хочу у Вас отпроситься, Антон Владимирович - спокойно сказал Илья, никак не реагируя на шипение мужчины.

– Смело, - хмыкнул Кирилл, смотря как краснеет лицо препода - но глупо.

И в этом вопросе Саша был совершенно согласен с Осиповым.

– И по какой же причине?
– уточнил Антон Владимирович, нависая над Ильей Немезидой.

– Моя девушка очень плохо себя чувствует - отозвался Илья, чем вызвал приступ кашля у Кирилла и обреченный стон у брата - а дома у неё совсем нет лекарств. Я не могу просто так оставить её одну, беззащитную, на произвол Судьбы.

– Какое благородство!
– препод театрально захлопал в ладоши - вот уж чего не ожидал от Вас, Илья, так это именно благородства! Мне казалось, что Вы на него не способны.

– Ну не на Вас же мне его распространять - пожал плечами Илья - простите, но благороден я только с девушками, а Вы на девушку ну ни как не похожи.

Одногруппники испуганно пригнулись, стараясь не попасть под раздачу взбешенного преподавателя, а Саша понял, что это конец. Надежда на то, что Илья смолчит и не станет отвечать на подколки препода, рассыпались как карточный домик на ветру. Теперь они с Ильей экзамен сдадут только с третьей попытки как минимум.

– Господи, за что мне это?
– обреченно спросил сам у себя Саша.

– Это карма, чувак - Кирилл посмотрел на Преображенского - старшего взглядом, в котором было что - то очень похожее на жалость.

– Вон из аудитории!
– голос Антона Владимировича дрожал от едва сдерживаемой ярости - и чтобы я тебя больше на своих занятиях не видел!

– А по какому праву Вы его выгоняете?
– спросил Саша, понимая, что он следующий на очереди, поэтому смысла тянуть этот спектакль парень не видел.

– Я смотрю, что мозгов Вам с братом досталось поровну - зло фыркнул Антон Владимирович, поворачиваясь к Саше - жаль, я надеялся, что у Вас хватит сообразительности не вмешиваться.

– Илья же сказал, что у него веская причина - отозвался Саша, не обращая внимания на удивленные и сочувствующие взгляды ребят - человеку плохо, он даже за лекарствами не может выйти, что ему, умирать теперь?

– Это какому человеку?
– удивился преподаватель - его девушке, что ли?

– А Вы считаете, что девушка - не человек?
– встрял Кирилл, с царственным видом закидывая ногу на ногу - да Вы, Антон Владимирович, просто женоненавистник, какой - то.

По аудитории прошлись смешки, которые тут же попытались спрятать за кашель, но Осипов своего уже добился. Пусть, он и подставился из-за этих братьев - акробатов.

– Вон из аудитории!
– взревел преподаватель - Преображенские, чтобы я вас двоих больше у себя на занятиях не видел до экзамена! Осипов! Думаешь, раз твой дядя - ректор, тебе всё можно?

– Я это знаю - пожал плечами Кирилл, с усмешкой смотря на мужчину, которого, казалось, вот - вот хватит удар.

– Пошли прочь!

– Антон Владимирович - Илья встал со своего места, став с хватающим ртом воздух преподом - Саша и Кирилл ни в чем не виноваты. Они просто хотели помочь мне. Не надо отстранять их от занятий.

– Ты ещё указывать мне будешь?
– завопил мужчина - уйди с глаз моих! Немедленно!

Илья внимательно посмотрел на преподавателя и, нарочито медленно, закинул рюкзак себе на плечо.

– Ну что ж, до встречи на экзамене, Антон Владимирович - усмехнулся Преображенский и галантно поклонился, легко обойдя ошарашенного мужчину сбоку - надеюсь, теперь Вы довольны моим благородством?

– Вон!

Кирилл расхохотался и, не обращая внимания на дрожащего от ярости преподавателя, не спеша пошёл к двери. Саша только покачал головой, смотря на двоих позёров, но тоже не стал задерживаться.