Силуэт

– Вы против сайта знакомств? – весело спросил Соколов, который внимательно прислушивался к разговору.

– Да – кивнул мама, поправив рукава зеленой водолазки – это настоящая глупость.

– А если человек просто не может знакомиться в реальности? – не отставал Женя.

– Тогда, полагаю, что и детей он тоже будет делать с помощью переписки. Мне его очень жаль.

Женя усмехнулся, в то время как я с трудом подавила в себе желание хорошенько приложиться лбом о поверхность чего – нибудь. Говорят, помогает.

– Что ж, думаю, мне действительно пора – не стал рассиживаться Соколов, поднимаясь из –за стола.

– Ты ещё даже не высох – подперев голову рукой, заметила мама, которой очевидно не очень хотелось расставаться с таким собеседником.

Всё-таки, с ней нечасто спорил даже папа. Судя по всему, маме этого очень не хватало, может, папе стоит намекнуть на то, что ему нужно с ней о чем – нибудь поспорить? Например, об эволюции.

– Я провожу – тут же подскочила из-за стола я, едва не падая вместе со стулом, на котором несколько секунд раннее сидел парень.

– Не стоит, не заблужусь – мягко отказал Соколов.

– Ты всё-таки гость – не согласилась я, с нажимом выделяя слово «гость».

Хотя, какой он гость! Разве гостей тычут носом в их прошлое? Господи, только бы я смогла нормально перед ним извиниться! Мне вполне хватает проблем с Преображенским, чтобы ещё и с Соколовым начать враждовать.

– Хотя бы зонт возьми – взмолилась я в прихожей, протягивая парню зонт – трость – пожалуйста, или я поеду с тобой до твоего дома.

– У нас нет чая – покачал головой Женя, но зонт всё-таки взял, выходя на лестничную площадку – что ж, спасибо за чай.

– Послушай, - я вышла следом, закрывая за собой двери и вертя в пальцах ключи – я…

– Не стоит – отозвался парень, улыбнувшись – всё не так плохо, как могло показаться.

– И всё равно – не поверила я – мне ужасно жаль. Прости, пожалуйста, я правда не думала, что мама начнет говорить о…таком.

– У неё интересное мышление – вежливо отозвался Соколов, поежившись в своей мокрой куртке – но это её право. Я с ней не согласен, и это – мое. Всё в порядке. Я не стану относиться к тебе хуже или лучше после того, что услышал.

Я промолчала, не зная, куда мне смотреть. А что тут скажешь?

– Что ж, завтра верну – помахав передо мной зонтом, Женя легко улыбнулся и начал спускаться вниз, решив проигнорировать лифт.

– До завтра – запоздало отозвалась я, без сил сползая по стене и садясь на корточки у нашей двери.

В последние дни я будто стала пассажиром американских горок. Всё неслось с такой скоростью и поворотами, что хотелось кричать, визжать от страха и ужаса, как это делают остальные пассажиры. А я только сильнее сжимаю в руках поручни и закрываю глаза, чтобы ничего не видеть.

Когда же этот аттракцион закончиться?

С трудом поднявшись на ноги, я вернулась обратно, захлопывая за собой дверь. Идти на кухню не хотелось, но лучше было сделать это сейчас, а не когда сама мама захочет поговорить. Если буду ждать – сделаю только хуже.

Мама все так же сидела за столом, задумчиво смотря на картину, на которой были изображены красивая девушка в беседке времени Романтизма, и не менее красивые белоснежные лебеди. Сама картина была довольно большой и, более того, написана она каким – то известным художником, чью фамилию я никогда не запоминала. Откуда это произведение искусства у нас я тоже совершенно не помню, но прекрасно знаю, что мама терпеть ее не может. Папа тоже недолюбливает бедную девушку с лебедями, но снять ее они почему – то не могут. Кажется, на эту тему, у них даже был какой – то спор.

– Проводила? – поинтересовалась мама, спустя какое – то время, как я села за стол напротив неё, выныривая из своих мыслей.

Сразу под картиной. Может, поэтому ей понадобилось столько времени, чтобы меня заметить?

– Да – отозвалась я, подвигая к себе коробку конфет, к которой за чаепитием никто не притронулся, и, набравшись решимости, взглянула маме в глаза – могу я спросить?

– Конечно.

– Что это было?

– Ты о чем? – удивилась мама, переводя взгляд с картины на меня.

– Ты же видела, что ему неприятно было говорит на тему семьи! Зачем ты продолжала бить? – прямо спросила я.

Мама задумалась, прокручивая в голове разговор, пытаясь точно понять, что я имею в виду. Всё-таки, из-за колоссальных различий как в мировоззрении, так и в моральных ценностях, мы не всегда точно понимали друг друга. Наверное, именно поэтому мне было гораздо проще разговаривать с папой, который мыслил если не так же, как я, то очень похоже.

– С опасными людьми ты водишься, Лиля – внезапно сказала мама, заставив меня подавиться воздухом.

Вот что – то, но такого ответа я точно не ожидала!

– Что? – уточнила, на всякий случай отодвигая от себя так и не начатую конфету.

Конечно, мама врач, но кто знает, что она выкинет в следующий раз?

– Ладно, Илья, признаю, он парень мутный, но ты хотя бы его с детства знаешь – как не слышала меня мама – да и Саша там есть, он бы тоже не дал брату сорваться, но этот парень…ты хоть представляешь, по какому краю ходишь?

– Да в чем дело? – не выдержала я – это опять как – то связанно с тем, что я не вижу дальше собственного носа?

– Напрямую.

– И ты, конечно же, не расскажешь мне, почему ты решила, что я общаюсь с «плохими» людьми – я даже не спрашивала.

Плавали, знаем.

– А какой в этом смысл? – не разочаровала меня мама – понимаешь, дело не в том, что я желаю тебе плохо. Как я могу? Я же мать, в конце концов.

– Мне иногда кажется, что папа смог затащить тебя под венец только после того, как ты забеременела мной – мстительно ввернула я.

– Избавь меня от своего комплекса Электры – спокойно отозвалась мама.

– Что? – я едва не вскочила – как ты можешь!

– Уймись, я пошутила – мягко улыбнулась мама, наливая себе чай и наполняя мою чашку – уже и шутить нельзя. И за что мне досталась дочь с такой нежной психикой?

– Ну должен же у тебя быть стоп – кран – отозвалась я, с трудом успокаиваясь – и всё-таки, почему тебе не понравился Женя?

– Что изменится если я скажу?

– Ничего.

– Тогда зачем мне говорить?

– Может потому, что так делают все матери? Предостерегают, учат, берегут?