Сильвио Берлускони – Премьер Италии
Шрифт:
В середине XIX века мафиозные группировки помогли созданию единого итальянского королевства, возникшего после присоединения Сицилии и Неаполя к остальной части страны. Местная аристократия была тогда решительно против объединения. «Если мафия защищала землю и верно то, что мне о ней доложили, то я – сам первый мафиози», – заявил король – объединитель Италии.
В годы Второй мировой войны мафия активно противодействовала фашистскому режиму Муссолини и помогала западным союзникам, высадившимся в 1943 году на южном побережье. Но ее известность так и ограничилась бы пределами отдельно взятого острова и двух прибрежных провинций, если бы не массовая эмиграция жителей бедных европейских стран в Америку в конце XIX века. В новой стране для маленькой, но сильной своей дисциплиной организации открылись невиданные перспективы. Правда, не сразу. Сначала выходцы из Италии довольствовались мелким рэкетом да уличными азартными играми. «Золотой дождь»
Удовлетворяя ничуть не уменьшившуюся потребность общества в спиртном, мафиози зарабатывали огромные деньги, а их преступные синдикаты превратились в могущественнейшую силу. Знаменитые гангстеры 20–30-х годов и по сей день известнее и популярнее в обществе, чем политики той поры. Ни об одном периоде американской истории не написано столько книг и не поставлено столько фильмов. Принято считать, что это были кровавые, жестокие, но знаменательные времена. Кто-то острил, что было бы более справедливо на долларовых купюрах вместо изображений президентов Соединенных Штатов поместить портреты Аль Капоне, Фрэнка Нитти, Лаки Лутчано и других мафиози, ставших легендами еще при жизни. Романтизация их образов в кино и литературе, равно как и образов множества вымышленных донов – «благородных» бандитов, в значительной степени обусловлена тем, что среди писателей, голливудских режиссеров и артистов очень много людей, имеющих итальянские, ирландские и еврейские корни. Так получилось, что представители наций, внесших наибольший вклад в мировую культуру, внесли ничуть не меньший вклад и в развитие организованной преступности. И ирландцев, и евреев с итальянцами объединяет высокий уровень национальной и клановой солидарности, позволивший им стать в мафии своими. Другие же этнические группировки называть мафиозными вряд ли было тогда правомерно? В сегодняшней Америке существует масса преступных кланов, выходцев из Азии и Латинской Америки. Силой, организованностью, жестокостью они подчас даже превосходят мафию, но у них нет «исторической базы» «элегантности», присущей «аристократам организованной преступности», «этики семейных отношений». Та «старая добрая» мафия уходит в прошлое, если уже не ушла совсем.
Если раньше сферой деятельности мафиозных кланов были торговля спиртным, контроль над игорным бизнесом и проституцией – занятия не особо почетные, но помогавшие людям получать удовольствие, то сегодня это в основном наркотики, оружие, утилизация радиоактивных и химических отходов, то есть то, что несет обществу только смерть и страдания. Мораль полностью отошла на задний план.
Не случайно непревзойденный знаток мафиозных нравов Марио Пьюзо назвал свой вышедший в 1996 году роман «Последний дон». Джон Готти, глава когда-то могущественной семьи Гамбино, отбывал пожизненное заключение в нью-йоркской тюрьме из-за того, что один из его «солдат» нарушил закон молчания – омерту и дал показания на босса… И после этого остался жив! О времена, о нравы! И в Америке, и на Сицилии сегодня «крестных отцов», чуть что привлекают к суду и дают им длительные сроки. Коза ностры перестали бояться… На смену ей приходит нечто пугающее и неизвестное, имя которому «русская мафия»… Хотя слово «русская» имеет весьма относительное национальное содержание.
В одном из отелей в центре Милана мне показали номер-люкс, в котором холодным вечером 8 января 1992 года проходило тайное совещание представителей международных мафиозных группировок. Здесь заседавших и арестовали агенты криминальной полиции. «Деловых людей», собравшихся в финансово-промышленной столице Италии, выдал предприниматель из Дании, некто Дезидор Острогонак. Он стал первым мафиози из международного преступного синдиката, согласившимся сотрудничать с полицией (в Италии таких лиц называют «пентито» – раскаявшийся), и предоставившим документальные сведения о корнях и масштабах деятельности русской мафии в Западной Европе и, в частности, в Италии.
Показания датчанина легли в основу расследования, проведенного журналистами Витторио Бруно и Джанлука Джорда. Их материалы опубликовало итальянское объединение коммерсантов «Конфкоммерчо» под названием «Путешествие в криминалпол». По мнению американской журналистки Клэр Стерлинг (автора серии тенденциозных публикаций по «делу Антонова» о покушении на Папу Римского Иоанна Павла II), исследования итальянских коллег позволили сделать вывод, что Россия близка к тому, чтобы стать первой в мире криминальной «республикой», страной, где мафия держит почти под полным контролем экономическую деятельность, производство сырьевых материалов. На восьмидесяти страницах «Путешествия в криминалпол» приводились доказательства связей российской мафии с преступными картелями Сицилии, Неаполя, Калабрии. Коза ностра научила русских, как следует «отмывать грязные деньги» и играть на ценах на
нефтяном и других сырьевых рынках. Все три ветви итальянских преступных синдикатов потянулись в Россию и СНГ. Сицилийская мафия обладала авуарами в одном из частных банков Екатеринбурга. Калабрийская н’дрангетта пустила щупальца в Москве и Санкт-Петербурге, в Украине и Узбекистане. Неаполитанская каморра наладила контакты по торговле оружием и наркотиками в России, Румынии, Германии, Чехии и на Балканах. Треть фальшивых долларов, печатавшихся у подножия Везувия, переправлялись в Россию.По журналистским данным, различные мафиозные структуры оказывали влияние на деятельность примерно 35 % всех российских коммерческих банков, двух тысяч государственных предприятий, обкладывали «налогами» около 75 % торговых точек, держали под контролем 60 % коммерческих операций, проводимых в России. За последние три-пять лет из страны вывезено более 20 млрд долларов.
Специалисты считают, что сицилийская мафия проводит различные, «деловые» операции, оценивающиеся в 45 млрд евро в год; каморра и н’дрангетта – в 10 млрд, колумбийская наркомафия, действующая в итальянских областях Лигурия, Лацио, Ломбардия и Тоскана – в 2 млрд евро. Самая молодая российская мафия, вышедшая на «оперативный простор», уже манипулирует миллиардами. Но это, отмечал криминалпол, только начало.
В феврале 1995 года, вскоре после ухода правительства Берлускони, проводившего антимафиозную политику, на севере Италии полиция арестовала группу фальшивомонетчиков (восемь граждан Италии, двое – из России). Преступники наладили целую сеть «по производству американских долларов» в трех подпольных типографиях в областях Ломбардия, Тоскана, Эмилия-Романья, отработали свою технологию подделок: однодолларовые купюры «превращались» в стодолларовые так искусно, что их было трудно отличить от подлинных.
Особый вид деятельности русской мафии – обкладывание налогами «челночников», летающих чартерными рейсами из России в Римини, на Адриатическое побережье Италии. По данным печати, в среднем каждый российский «челночник» закупал товаров на складах – «стоках» Римини на сумму примерно в 5 тыс. долларов. Эти, не пользующиеся спросом в Италии, товары продавались затем в России по бешеным ценам, за счет чего получали свой «процент» итальянские и российские представители мафии.
В последние годы в Италии, связанной со спецслужбами всех западных стран, начался отлов отдельных российских мафиози, приезжающих на Апеннины. Так, все ведущие итальянские газеты, радио и телевидение сообщили об успешной операции криминальной полиции и американских агентов ФБР, арестовавших в городе Фано, неподалеку от побережья Адриатики, одного из боссов русской мафии, действовавшего на Западе.
Преступника звали Моня Эльсон, по кличке Кишиневский. Ему было 44 года. В Италию приехал из Соединенных Штатов с американским паспортом. Его разыскивали ФБР и Интерпол, обвиняли в двух убийствах, в попытках совершения убийства, в торговле наркотиками, в незаконных валютных операциях и других преступлениях. В борьбе за руководство мафиозными структурами Эльсон физически устранял со своего пути соперников, но и сам мог стать жертвой преследования со стороны главного конкурента – одного из боссов русской мафии в Америке – некоего Бориса Найфельда. В Италии Моня надеялся не только заняться контрабандными операциями, но и найти убежище, скрыться от карающей пули Бориса.
«Спасителями» Мони стали… агенты криминалпола, предъявившие ему ордер на арест.
– Преступник сдался без малейшего сопротивления, – рассказывали мне руководители римского управления по борьбе с организованной преступностью. – У него при аресте даже вырвался вздох облегчения: понял, что имел дело с полицейскими, а не с наемными убийцами, посланными по его следу из Соединенных Штатов.
В полицейском участке Фано Эльсон дал самые подробные показания о том, какие совершал преступления и как четыре раза на него совершались покушения. Эльсон решил «завязать», не препятствовать Борису, «уйти на дно» где-нибудь в Италии и «спокойно промышлять» наркобизнесом под прикрытием фирмы, торгующей кухонной и другой мебелью. Не удалось.
В гостиничном номере Мони полицейские обнаружили чемодан с деньгами в различной валюте (не было только российских рублей), золото, телефон спутниковой связи. На аэродроме в Болонье была арестована жена Эльсона – Мария, которой супруг назначил свидание в Фано. Теперь им предстояла очная ставка в следственном изоляторе, а затем выдача американским властям и отправка в США, что и было сделано.
В Италии гремели выстрелы. За две недели – семь заказных убийств, за два месяца – более двадцати. В Палермо и других городах Сицилии пули гангстеров настигали родственников тех, кто решил сотрудничать с правоохранительными органами и давал показания следствию. Жители городов опасались выходить в вечернее время из домов: их преследовал страх стать жертвами разборок противоборствующих мафиозных кланов.