Сильвия и Бруно. Окончание истории

 А Нерон уже летел по полю, словно борзая — так, по крайней мере, мне казалось, судя по тому, что я наблюдал: длинный хвост пёрышком, несущийся по воздуху как метеор. Спустя полминуты пёс уже вцепился в маленького воришку.

 — Он его крепко держит, за ногу схватил! — воскликнула Сильвия, с возбуждением следившая за погоней. — Можно не торопиться, Бруно!

 И мы, ничуть не прибавляя шагу, направились через поле туда, где замер перепуганный паренёк. Более причудливого зрелища я ещё не видывал, даже учитывая весь мой «наважденческий» опыт. Каждый мускул на теле мальчугана отчаянно дёргался, кроме одной левой ноги, которая точно приклеилась к земле, ведь ничего видимого глазу её не держало. Правда, на небольшом расстоянии благодушно вилял из стороны в сторону пушистый чёрный хвост — Нерон, очевидно, относился к происходящему всего лишь как к весёлой игре.

 — Что с тобой, мальчик? — спросил я, изо всех сил стараясь не прыснуть со смеху.

 — Ногу свело! — захныкал в ответ воришка. — Не шевелится, словно заснула! — И он заревел в голос.

 — Эй, ты! — скомандовал ему Бруно. — Отдавай свои яблоки!

 Паренёк взглянул на меня, но, видимо, понял, что на заступничество надежды нет. Тогда он взглянул на Сильвию, но и она нимало не была озабочена его судьбой. Мальчонка набрался храбрости и с вызовом крикнул:

 — Небось, сам знаю, кому их отдать!

 Сильвия склонилась и похлопала невидимого Нерона.

 — Капельку покрепче! — прошептала она. Резкий крик сорванца показал нам, что Король-Пёс отлично понял намёк.

 — Что, хуже стало? — спросил я. — Сильно болит?

 — И будет болеть всё сильнее и сильнее, и сильнее, — мрачно уверил его Бруно, — пока ты не отдашь яблоки!

 Воришка, наверно, и сам это понял, потому что надулся и начал облегчать карманы от яблок. Сильвия, стоя поодаль, наблюдала за ним, а Бруно даже приплясывал от удовольствия при каждом новом вскрике пленника, попавшегося Нерону в зубы.

 — Вот! Это всё, — сказал, наконец, паренёк.

 — Нет, не всё! — крикнул Бруно. — А в том кармане у тебя ещё три!

 Опять намёк со стороны Сильвии — и опять вскрик со стороны мальчонки, изобличённого ко всему прочему ещё и во лжи. Оставшиеся три яблока были выданы противнику.

 — Теперь отпусти его, будь любезен, — сказала Сильвия по-собачьи, и мальчуган, высоко подскочив, ринулся прочь, останавливаясь по временам только для того, чтобы потереть болезненную ногу из опасения, как бы её вновь не свела судорога.

 Бруно, подобрав свои трофеи, подбежал к стене, огораживающей фруктовый сад, и одно за другим перебросил через неё яблоки.

 — Боюсь только, что некоторые упали под неправильные деревья! — сказал он, переведя дух после того, как снова нагнал нас.

 — Как это, под неправильные деревья? — рассмеялась Сильвия. — Деревья не могут быть неправильными! Таких деревьев не бывает!

 — Тогда не бывает и правильных деревьев! — возразил Бруно. Но Сильвия не стала продолжать эту тему.

 — Постойте-ка минутку, — обратилась она ко мне. — Нужно ведь снова сделать Нерона видимым.

 — Ой, не надо, ну пожалуйста! — стал упрашивать её Бруно, который успел уже взобраться на королевскую спину и сейчас заплетал королевскую шерсть в подобие узды. — Мне хочется покататься на нём так! Это здорово!

 — Да уж, вид забавный, — согласилась Сильвия и, не оборачиваясь, пошла вперёд по направлению к дому, в дверях которого стояла жена мистера Хантера, с изумлением глядя на приближающуюся к ней диковинную процессию.

 — Очки у меня заляпаны, что ли? — пробормотала она, сняла их и принялась старательно протирать уголком своего передника.

 Тут Сильвия торопливо стащила Бруно с его «боевого коня» и вдобавок успела сделать Его Величество полностью видимым, пока очки вновь не оказались у хозяйки на носу.

 Теперь всё выглядело, как положено в природе, однако добрая женщина продолжала поглядывать на нас искоса.

 — Глаза у меня устали, — наконец сказала она, — но теперь, любезные, я вас хорошо вижу. Дайте, деточки, я вас поцелую!

ГЛАВА V. Матильда Джейн

 — Поди-ка сюда, мой маленький джентльмен, — сказала наша хозяйка, усаживая Бруно к себе на колени, — и расскажи мне всё-всё.

 — Я не могу, — сказал Бруно. — У меня не хватит времени. И ещё, я не знаю всего.

 Добрая женщина удивленно подняла брови и обратилась к Сильвии.

 — С ним далеко не уедешь!

 — Но он не хотел на нём уезжать, — объяснила Сильвия. — Он всего лишь хотел покататься.

 — На чём?

 — На Нероне.

 — А, Нерон славный пёс, правда? Так ты любишь кататься на собаках, мой маленький человечек? А как насчёт лошадей?

 — На счёт лошадей было ноль, — ответил Бруно, всего секунду подумав. — Я ни одной не увидел.

 Тут я решил, что неплохо было бы вмешаться и заговорить о деле, по которому мы пришли. Заодно мы избавили бы хозяйку от затруднительных ответов Бруно.

 — Мне кажется, эти милые детишки не прочь угоститься пирогом! — сказала гостеприимная фермерша, когда дело было решено. Она открыла дверцу буфета и достала оттуда пирог. — Ты ведь не станешь выбрасывать корочку, маленький джентльмен? — добавила она, подавая добрый ломоть Бруно. — Ты знаешь, что говорится в книжке стихов про небережливость?

 — Нет, не знаю, — честно признался Бруно. — А что в ней говорится?

 — Расскажи ему, Бесси. — И мать любовно и с гордостью глянула вниз, на маленькую розовощёкую девчушку, которая только что робко пробралась в комнату и прилепилась к материнским ногам. — Что говорится в твоей книжке стихов про небережливость?

 — Небережливость губит нас, — едва слышно забубнила Бесси по памяти, — идёт за ней нужда; ты скажешь: «Корочку б сейчас, что выбросил тогда!»

 — Ну а теперь посмотрим, как выйдет у тебя, мой милый! Не-бе...

 — Небежалость... — с готовностью начал Бруно, но затем сразу же наступила мёртвая тишина. — Дальше я не запомнил!

 — Ну, хорошо, а вот какой из этого следует урок? Хоть это ты можешь нам сказать?

 Бруно ещё раз откусил от своего куска и задумался. Но вывести из этого стихотворения какую-либо мораль ему оказалось не под силу.

 — Всегда нужно... — шёпотом подсказала ему Сильвия.