Симбиоты. Мой самый страстный кошмар
Шрифт:
Единственный шанс для Нейфа жить бесконечно долго и быть здоровее других – это однажды стать на Тае вторым.
И я должна была придерживаться этого курса.
Пока мы еще не набрали команду и не навострились летать, я жила на Тае. Так что просто зашла в свою каюту-квартиру, вызвала Нейфа, мы вкусно поужинали – заказали на кухне жареных королевских креветок, томатный сок и картошку по-деревенски. А потом легли на ночь в своих спальнях…
…Остаток недели мы с Ральвигом Дельмером были заняты набором команды. Опять через меня проходили люди, инопланетники – друг за другом. Однако теперь основную роль играл тиргон – он знал многих и получил на каждого исчерпывающее досье. Проверял в рубке
Хорошо еще, что эта красотка оказалась не особо капризной и ни разу не отвергла нашего кандидата. А то я уже наслушалась историй, когда бергам не нравились многие из предложенных членов в экипаж, и отсев шел сотнями, тысячами…
Тая же ни разу нам не противоречила.
В общем, набор в команду получился в довольно лайтовом режиме, и в конце недели мы уже готовились к тренировочному вылету.
Бомбардир – гигантский ардикотт – спокойный, как скала, насколько я видела – ждал своего часа, дабы опробовать стрельбище.
Механики следили за исправностью оборудования, медики продолжали распаковывать установки и нанороботов для врачебных обследований. Остальные же члены экипажа оставались, как и положено – пока на подхвате.
Нейфа я сегодня взяла с собой – пусть привыкает. Тренировочный вылет совсем не предполагал опасность для жизни, так что меня никто не останавливал. Руководство МЧС нашей станции знало, что я взяла сына и не препятствовало.
Только Ральвиг как-то странно смотрел, хотя и поприветствовал сына радушно. Казалось – тиргон в курсе моего плана и как-то собирается его поменять. Впрочем, он может думать все, что захочет. Да, он мне нравился, как мужчина. Я ощущала удушливое волнение, и даже этих ужасных бабочек в животе, когда мы здоровались каждое утро. Стоило нам лишь коснуться друг друга, как пресловутый, омерзительный ток проскальзывал по всему телу и хотелось невпопад улыбнуться… Мне нравилось, когда Ральвиг замирал рядом и шумно дышал. Я ощущала его волнение, возбуждение и даже жар его тела чувствовала на расстоянии… Ммм… Я укутывалась в него, словно в кашемировое одеяло после мороза и… одновременно ощущала себя такой женщиной… Пожалуй, слишком уж женщиной для нынешней ситуации… В мыслях мелькало: вон от меня обнимет… поцелует и…
И потом я себя всегда резко одергивала.
Я отлично навострилась справляться с эмоциями. Тем более, когда речь шла о моем сыне. Нет такого, что мать не сделает для ребенка, и вставать между ними совершенно бессмысленно.
Просто у тиргона детей пока не было…
Мы заняли места в рубке управления – на креслах, что сразу же выехали из пола. Они могли подниматься до самого потолка и двигаться, как потребуется, дабы управлять кораблем при помощи гигантских пультов, что распростерлись практически на всю стену. Экраны демонстрировали карты Галактики – увеличенные, уменьшенные, трехмерные и двухмерные. Я пока еще не разобралась – зачем их так много. Впрочем, мы пока лишь начали учиться летать, думаю, потом все станет понятней.
Нейфу Тая тоже выдвинула кресло, но он должен был сидеть в центре рубки и не мешать, не отвлекать, не сбивать концентрацию.
Я постоянно помнила про то, что наши потоки с Ральвигом нельзя ни в коем случае смешивать до узла хонтра. И, видимо, поэтому инстинктивно от него закрывалась.
Увы, это сыграло совсем не в мою пользу…
Корабль летел рывками, вдруг притормаживал, внезапно делал новый неровный вираж, вращался, дергался и опять притормаживал…
Мы, словно неумелые водители машины, не могли плавно тронуться с места и двигаться по заранее заданной траектории.
Раз за разом получалось
исключительно так.Причем, я задавала курс мысленно, Ральвиг рулил при помощи пульта и вроде бы достаточно ловко, умело. Однако же Таю словно мотало по космосу и дергало, и разворачивало… Мы выписывали какие-то китайские иероглифы. Казалось – бергом управляют два пьяных симбиота, с полным отсутствием координации движений.
Ральвиг косился очень многозначительно, словно все понимал, ну или почти все… Однако пока не сказал мне ни слова.
Тая, как это ни поразительно, была настроена даже игриво. Мне все время чудился ее звонкий смех, переходящий в хохот и внутреннюю вибрацию.
Она-то понимала – в чем сегодня загвоздка.
И, видимо, мои жалкие потуги сохранить статус-кво в плане энергетики жутко развлекали женского берга.
У каждого подобного живого звездолета был свой характер, привычки, загибы…
Тая ужасно любила повеселиться, чисто по-женски немного поерничать. Чем сейчас с удовольствием и занималась.
Казалось, она ощущает себя сегодня, как мать, что наблюдает за хулиганством любимого чада. И смеяться хочется, и пожурить, и объяснить – почему так никогда не следует поступать. И в то же время приятно, что ребенок настолько активный. Не сидит в углу – веселится, что-то придумывает…
Мне нравилось, что Тая – терпимая и очень дружелюбная. Рассказывали, что берги мужского пола довольно-таки жесткие, требовательные, резкие. Я снова порадовалась, что Тая – другая.
Тем не менее, мы продолжали заниматься ерундой.
Корабль все еще швыряло из стороны в сторону, он вдруг неожиданно зависал на вираже, затем выполнял совершенно другой, летел вперед, а после – сразу назад.
Я вздохнула.
Нет.
Дальше так продолжаться не может.
Если мы не освоим полеты на Тае, то и Нейфу здесь места уже не найдется. Корабль могут списать, как не способный участвовать в операциях МЧС, и прикрыть «наш проект» насовсем.
Я изменила поток энергии из пупка. Просто заставила его как бы скруглиться и течь прямо в лоб, а уже тот, что льется оттуда, полностью открыла, выдохнула и постаралась ощутить второго.
Как бы дала ему «доступ» к себе.
Ральвиг вдруг чуть вздрогнул, весь как-то напрягся, набычился так, что все мускулы вздулись… будто вот-вот прорвут плотную ткань комбинезона для второго симбиота.
Пару секунд он сидел словно статуя, разве что глубоко и неровно дышал…
Затем как-то встрепенулся, закинул ногу на ногу и покосился на меня с пониманием, с благодарностью, замешанной на чем-то глубоком, и абсолютно непонятном пока для меня.
Я настроилась на Ральвига, на Таю, продолжая внимательно контролировать поток, что не должен был соединиться с тиргоном напрямую, а только лишь опосредованно.
Даже удивительно, что я раньше не нашла такое простое и банальное решение.
Если замкнуть энергию на себе, она уже точно не выйдет из-под контроля. При этом связь симбиотов останется – будет на уровне обеих энергий, ведь они – обе – льются у меня изо лба…
Да и поток вдруг стал сильнее, более чистым и более четким.
И… мы полетели так, словно каждый рулил собственным телом: быстро и просто.
Тая неслась вперед, ускорялась и замедлялась, выполняла сложные виражи в космосе. Ральвиг то и дело ерзал на кресле, будто не мог найти удобного положения. Немного даже покраснел и вспотел. Иногда крутился ко мне спиной, а затем резко возвращал кресло в прежнее положение снова.
Тем не менее, нам теперь удавалось все, что только заблагорассудится. Причем, даже без особых усилий.
Ральвиг нажимал на нужные кнопки, а я – мысленно приказывала Тае. В итоге, все ее системы и оборудование работали, как часы или того лучше.