Симфония любви

Он всегда считал себя самодостаточным человеком. Черт возьми, он и сейчас не перестал им быть, и ему вовсе не нужно, чтобы какая-то женщина влезала в его жизнь и располагалась там по своему усмотрению, как в свое время проделала его мать. Стал бы отец так безоговорочно сносить ее поучения все эти годы, если бы она с самого начала его не охомутала?

Так что правильнее всего взять себя в руки, и чем скорее, тем лучше. Неясные отблески некоего семейного счастья, которые почудились ему в какой-то момент, на деле оказались обычными мучительными иллюзиями. Он слишком хорошо знал жизнь, чтобы позволить себя одурачить, пусть даже Лили исключительно привлекательная женщина и, если судить по этому дому, подлинный гений домостроительства и экологии. Большую часть времени она будет занята своей работой, как и он своей. Его творческая муза, по всей видимости, действительно заскучала, раз он оказался способен додуматься до таких банальностей. Лучше всего направить всю энергию на доработку второй части симфонии.

Легкий толчок в нужном направлении — и он благополучно возвратился на правильный путь.

Глава 5

Лили закрыла за собой дверь и шагнула в холл, откуда раздавались звуки рояля. Она улыбнулась и замерла, очарованная красивой мелодией, неспешно перетекавшей от одной октавы к другой. Ей впервые довелось слышать, как работает Ник, и она отдавала себе отчет в том, что, как только он обнаружит ее присутствие, все это волшебство немедленно закончится. Похоже, он считал, что дать ей возможность услышать и понять, как он сочиняет музыку, значит, раскрыться перед ней и стать более уязвимым.

Лили тяжело вздохнула. Как оказалось, Ник отнюдь не шутил, когда уверял ее, что, сочиняя, он полностью отключается от всего вокруг. Они жили в доме всего пять дней, но он сразу ушел в свой внутренний мир и с головой погрузился в работу. Он вежливо дал понять, что хочет работать, и она старалась ему не мешать, хотя удержаться от желания пообщаться и поболтать всякий раз, когда она с ним встречалась, было неимоверно тяжело.

Она задумчиво начала расстегивать пальто, продолжая слушать мелодию, гармонично подбиравшуюся к своему, крещендо. Лили в восхищении затаила дыхание, нетерпеливо ожидая, куда же он выведет мелодию после такой эмоциональной кульминации, как вдруг вся эта божественная красота рассыпалась и завершилась несколькими беспорядочными оглушительными аккордами. Ник, должно быть, с размаху ударил обеими кулаками по клавишам, рассудила она, а может быть, добавил и локтем, чтобы хоть как-нибудь завершить сочиненное. От такого финала Лили непроизвольно поморщилась. Звякнуло еще несколько высоких нот, и Ник с грохотом захлопнул крышку рояля.

«Интересно, означает ли это, что он на сегодня закончил?» — усмехнувшись, подумала Лили. Она пошарила рукой у себя за спиной, нащупала ручку, приоткрыла входную дверь и громко ее захлопнула, чтобы Ник узнал, что она вернулась. Если он действительно намерен придерживаться тех отношений, о которых заявил, то сейчас спустится вниз, чтобы поздороваться. Это будет тот редкий случай, когда они окажутся в относительной близости друг от друга. Еще на свадьбе сестры Лили поняла, насколько щепетильно он относится к своей частной жизни и творчеству, и в силу этого полагала, что неплохо подготовлена к такой ситуации. Как вскоре выяснилось, она на этот счет заблуждалась. Всякий раз, когда он удалялся в свою спальню, звук захлопываемой двери как бы напрочь отсекал ее и вызывал в душе неуютное тягостное чувство.

До последнего времени Лили не отдавала себе отчета в том, насколько же она общительна и как нелюдим на самом деле Ник. Она до сих пор не верила, что кто-то может столько времени жить и не нуждаться в общении. Ее работа тоже требовала творческой самоотдачи, но она всегда делала ее совместно со своими коллегами, щедро раздавая направо и налево свои самые невероятные идеи, да и другие не упускали случая поделиться с ней мыслями и проблемами. На необитаемом острове она бы долго не выдержала, уж это точно, зато Ник бы там расцвел.

Спустя несколько минут, услышав, как выдвигается и задвигается ящик, она сообразила, что он ушел на кухню. Сбросив с себя пальто, она положила его на стоявшую у входа декоративную деревянную скамью и прошла по выложенному кафельной плиткой полу на кухню.

— Привет, — поздоровалась она и, подойдя к столу, уселась на ближайший к ней стул.

— Привет, Лили, — ответил Ник, бросая на нее мимолетный взгляд, и продолжил сосредоточенно взбивать в миске яйца. На плите уже шипело на сковороде растопленное масло.

Лили улыбнулась про себя. Линия поведения выдерживалась твердо: любое обращение к ней вежливо и официально. Да, видели бы его сейчас те гости на свадьбе Айви, на глазах у которых Ник в мгновение ока превратился б нежного и заботливого влюбленного.

— Это твое любимое блюдо?

— Да нет, — пожал плечами Ник и осторожно вылил взбитые яйца на раскаленную сковороду. — Просто возни меньше. Сегодня был долгий день.

— У меня тоже. Признаюсь, я рада, что сегодня пятница.

— Пятница? — Сообщение о дне недели повергло его в столь явную растерянность, что Лили с трудом удержалась от смеха.

— Пятница-пятница, — улыбнулась она. — Последний день рабочей недели. — Заметив, что он босиком, она сказала: — Я вижу, полы с подогревом пришлись тебе по душе.

— Угу, — хмыкнул в ответ Ник.

— Мне пришлось поломать голову, пока я сообразила, как обогревать дом и не раскалять при этом кафельную плитку. В отчетах я читала, что жильцы часто на это жалуются. В доме прекрасная теплоизоляция, и поэтому полы можно не перегревать. По правде говоря, — чуть понизила голос Лили, — температура пола и днем, и ночью двадцать восемь градусов.

— Ничего себе, — удивился Ник.

Подхватив сковороду с плиты, он подошел к буфету и, методично выдвигая ящики, быстро отыскал тот, в котором лежало столовое серебро. Лили наблюдала за его действиями, исподволь наслаждаясь размеренными и расчетливыми движениями. Да, этот человек не тратил время и силы на беспорядочные поиски. Босые ноги лишь добавляли ему естественности.

— Как твои музыкальные дела? В течение дня здесь спокойно? Ничего не отвлекает?

Со ртом, набитым яичницей, Ник что-то невнятно пробурчал в ответ.

Лили улыбнулась, обратив внимание, что он ест прямо со сковороды.

— Это нечленораздельное мычание я перевожу как «да».

Он ответил ей хмурым взглядом.

— Я знаю, ты мне говорил, что когда сочиняешь, то пытаться втянуть тебя в отвлеченный разговор — безнадежное занятие. Однако сейчас ты не работаешь, вот я и разговорилась, — озорно улыбнулась Лили. — В конце концов, ты, можно сказать, оторвал меня от родных пенат, от дома и, что еще важнее, от моей сестры, которая всегда хотела слушать меня с утра до вечера.

Ник подцепил вилкой последний кусок яичницы и точно рассчитанным движением отправил его себе в рот. Снова Лили не смогла не восхититься красотой его движений. Потом он аккуратно положил свой столовый прибор в сковороду, поставил ее на кухонный стол и только после этого посмотрел на Лили.

— Вижу, ты сегодня в хорошем расположении духа.

— А какое еще может быть настроение в удачном браке? — поддразнила она его.

— В обычных обстоятельствах именно такое. Но мы оба прекрасно знаем, что наши обстоятельства вовсе не обычные. — Он вгляделся ей в лицо, и Лили заметила, как в его глазах мелькнули насмешливые огоньки. — Я и не думал, что ты такая болтунья. Твой папа убеждал меня, что его дочь вся в работе и женщины серьезнее просто нет.