Симфония Поднебесья

— Это интересно, у меня дома живёт кошка, ее зовут Марта, она тоже не любит купаться, — ответил Лукас, с удовольствием лёжа в теплой воде и наблюдая за ночным небом. Фарфор продолжал что-то бормотать, но уши мальчика уже скрылись под водой.

В эту ночь звезды на небе ярко светили для человека, который прошел этот тяжкий путь. Казалось, что все проблемы позади и можно наконец-то расслабиться. От усталости Лукас закрыл глаза и погрузился в воду полностью. И лишь когда в голову ударило ощущение, что сон на подходе, мальчик вынырнул наружу.

Усевшись на стул снова, он посмотрел на Фарфора, который что-то сказал слуге. Тот схватил поднос со сладостями и чаем и полез к Лукасу. Когда слуга оказался рядом с мальчиком, то чуть не упал вместе с угощениями. Но он моментально собрался с мыслями, дрожащими руками прикрепил поднос к краю бочки и тут же выбежал за дверь.

— Он тебя испугался, Лукас, — отхлёбывал чай Фарфор.

— Я, наверное, страшный, — ответил мальчик, посмеявшись.

— Ну явно не красивее меня, — поддержал смехом гоблин.

— Вечер хороший, душевный.

— Да, я буду долго помнить о нашем приключении. Кстати, у тебя макияж смылся, вот почему кэт ломанулся со двора.

— Ой, точно! Нет зеленых лап, — подчеркнул Лукас.

— Тяжелая дорога была у нас с тобой, но не настолько, насколько тяжелым будет выбор, — расстроенно произнёс гоблин. По его лицу было видно, как его что-то гложет.

— Ты о чем, Фарфор?

— Ты погрейся тут и попей чаю, а я скоро вернусь, — сказал гоблин, вылезая из бочки. Он поспешил скрыться за легкой бумажной дверью, которая сдвигалась в сторону.

Лукаса не нужно было долго уговаривать доесть печенье и выпить чай, вопрос с ними решился за пять минут! Потом еще пять минут он смотрел на звезды, еще пять плескался в бочке, еще пять пускал пузыри, а еще через пять минут окончательно заскучал и решил выбраться наружу.

Мальчик тайком подошел к двери, через которую вошел Фарфор. Приоткрыв ее, он увидел, как гоблин сидел на полу рядом с Илисой и другими гостями. Над всеми, на заднем плане, возвышалась картина того самого небольшого кэта, списанная с бронзовой статуэтки в такой же позе.

Лукас видел только Илису и Фарфора, остальные участники чаепития были скрыты от его глаз.

— Я рада, что все члены совета наконец-то собрались вместе. Мы должны были сделать это гораздо позже и обсудить вопросы надвигающейся чумы в лице адептов мглы. Но сейчас произошло не менее важное событие… Итак, для новых членов совета сначала хочу представить Вождетроля 18-го, предводителя народа тайрили, правителя Трольдена и Тройного союза, — Илиса указала на синего мускулистого мужчину.

Красивый, с длинными волнистыми волосами, зачесанными назад, Вождетроль сидел в позе лотоса, а на его ногах лежал ритуальный тараунталь. Он закрыл глаза и кивнул в знак приветствия.

— Далее идет вождь долины Таки и объединённых коммун канипиларов, — собакен имел белую шерсть на лице с характерной черной полоской посередине. Шерсть средней длины покрывала всё его тело, а серые доспехи с голубым обрамлением сильно бросались в глаза. Он клацнул зубами, оказывая тем самым свое уважение и приветствие присутствующим.

— Следующий, отец главенствующего дома катапиларов, мяутян Мисима, и его сын Кусима из дома «Мехосима».

Это были два кэта, похожие на самураев феодальной эпохи, одетые в боевые доспехи. Они низко поклонились и чуть помурчали в уважение.

— В дальнем углу, — когда Илиса произнесла эти слова, то повернулась в сторону двери. Лукас испугался, что его раскроют, и чуть прикрыл дверь, оставляя всё же маленькую щель. — Хочу представить — официальный представитель Гоблинариума по особым делам, Шейкоб Ротштепсель.

Это был довольно худой гоблин, с длинным носом, похожим на каплю, с опущенными ушами и лысиной. Он чуть усмехнулся и снял перед присутствующими шляпу.

— И, наконец, последний, но немаловажный, многоуважаемый делкан Поднебесья, изобретатель, филантроп и просто надежный спутник — мяутян Фарфор Квадракоптер!

Фарфор произнес сухие слова приветствия и посмотрел в глаза всех присутствующих по очереди.

После представления старых членов совета, которые допущены за стол для обсуждения решения проблемы, Илиса приказала слугам подать нагретый чайник. Она слила содержимое в чашку перед собой, наполнив ее доверху. Потом взяла и подала Вождетролю. Тот принял посуду с поклоном и, отпив из неё немного, передал чашку следующему, предварительно протер место, к которому он прикладывался губами, шёлковой тканью.

Собакен принял чашку и без поклона и особых удовольствий отпил с краю, и тоже протер салфеткой, передавая чашку существу, которое сидело спиной к Лукасу.

— Долой эти ваши традиции, давайте уже к делу! — разразился в недовольстве незнакомец, передавая нетронутую чашку Ротштепселю. Тот вытащил из кармана свою салфетку и принял чашку, а свободной рукой вытащил из кармана трубочку и отпил ею содержимое, после чего с благодарностью передал чашку Фарфору.

Мистер Квадракоптер повторил ровно то же, что сделали кэты дома «Мехосима».

— Что мы с ним будем делать? — донесся голос незнакомого существа. Но никто не отвечал, все ждали, пока хозяйка дома «Бомбису» сделает глоток. Когда чашка дошла до нее, она сделала то, что должна была и передала посуду и чайник слуге.

— Я здесь уже два дня, в этом морозе, не вылезаю из проклятых ванн, у меня дел по горло, что будем делать с этим существом?! — Лукас украдкой смог разглядеть, что эту речь произнесло существо, похожее на жабу.

Но никто не обращал внимания на наглеца. Зато все присутствующие оживились, когда слуги принесли и поставили на стол скромные угощенья, чашки и еще один чайник. Его тут же взяла Илиса и наполнила содержимым все чашки, после чего слуги разнесли их гостям, каждому по одной.

— Я отвезу его домой, — произнес Фарфор, да так тихо, что Илисе пришлось повторить его слова для всех присутствующих, ведь гоблин сидел по правую руку от нее.

— Фарфор предлагает отвезти человеческого детеныша по имени Лукас домой. Моя душа согласна с этим предложением, но моя голова говорит, что он когда-то вырастет, мой друг.

— И захочет вернуться! — сказал собакен.

— И что вы предлагаете? — спросил Фарфор.

Сын главы дома «Мехосима», что сидел рядом с отцом, посмотрел на старшего, и тот кивнул ему: