Симфония убийства
Шрифт:
Виктор отпрянул от окна и рванулся к театру, машине, подальше от Дома актера…
Лиза спала. Силов забрался в постель, не раздевшись, укрывшись с головой одеялом. У каждого из супругов было свое одеяло… Виктор с детства вертелся во время сна и очень хорошо знал это – еще Людмила, первая жена, как-то завела второе одеяло, и ночью стало спокойнее…
Гений-полуубийца лежал, уткнувшись лицом в подушку – воздуха не хватало. Повернулся, рядом с ним лежала грудь Лизы, прикрытая рубашкой, – Силов, расстегнув пуговицы, открыл ее. Лиза не шелохнулась – Виктор знал, что никакой реакции не будет…
Он смотрел на грудь, его собственность, поэтому алчности не было…
«Жирный! Сука, ищет меня! Зачем? Он дал мне деньги – я ему
Силов сжал грудь Лизы так, что она вздрогнула и проснулась!
– Вставай, девочка, – Виктор никак не мог назвать ее иначе – женой, другом… В лучшем случае – Лизой, – поехали!
Девочка послушно оделась. В машине у ресторана Силов достал из-под ног Лизы деньги, пересчитал и медленно проговорил:
– Зайдешь, там направо – две пальмы. У окна сидят три мужика – круглый, в очках, – Николай… Подойди к нему и положи деньги. Все! Поняла?
– Да.
Лиза открыла дверцу и вылезла из машины. Как это она делала! Где этому она научилась – выставив одновременно две ноги на асфальт, девушка оперлась на плечо Силова и, приподняв себя, продвинулась на краю сидения. Все остальное – техника и органика…
Виктор сдал машину немного назад, чтобы точно видеть встречу Николая с деньгами. Вошла Лиза! Он никогда ее такой не видел! Метра за два до столика она остановилась и что-то громко проговорила! Громко – в зале несколько человек обернулись, – по губам было понятно, что она назвала Николая по имени. Кругломордый встал – Лиза, она была еще ниже этого колобка, поднялась на цыпочки, длинными пальцами отвернула подбородок Николая в сторону и что-то прошептала ему в ухо. Толстяк не успел отреагировать, как в руке Лизы появились деньги – она спокойно, не отводя лица от уха, продолжала что-то говорить и вложила в протянутые руки Николая толстую пачку купюр. Очкастый слушал (Лиза не переставала говорить), сжал деньги в кулак и сел на место. Девушка осталась в той же позе – цыпочки и руки – одна у ушедшего уха, другая вкладывала деньги в протянутые ладони… Медленно опустившись на пятки, Лиза повернулась и пошла к выходу – руки продолжала держать так же, как и при Николае. Зал провожал девочку завистливо по-мужски, осуждающе по-женски…
Эта ночь осталась у Силова в воспоминаниях как самая прекрасная в жизни! Он ни на секунду не терял контроля над собой – он был весь в этой ночи. Лиза по привычке своей спала, а Виктор сидел на кровати, рассматривал свою жену и боготворил ее в этот момент.
Но уже под утро, когда стало совсем светло, Силов решил, что больше Лиза ему не нужна, ее надо бросить, забыть, убить… Он стал бояться ее – и это Силову не нравилось…
В гримерке раздался звонок. Это было редкостью – просто уже не вспомнить, когда это было в последний раз. Трансляция работала громко и круглосуточно, Силов всегда успевал к началу, успевал к репетициям и специально вызывать его никогда не приходилось… Сейчас репетиция кончилась, Виктор переодевался в свою обычную одежду.
– Да? – дирижер удивленно спросил трубку.
– Виктор Викторович, к вам люди какие-то, – вахтер не понимал, что и как правильно сказать Силову.
– Какие люди?
– Из газеты, говорят, – похоже, что сам вахтер мало верил тому, что говорит.
– Хорошо, через пятнадцать минут я выйду. Пусть ждут у служебного…
Силов повернулся к зеркалу – он верил ему больше, чем самому себе. На него смотрел нормальный мужик, разве что немного глаза бегали. «Понял», – сказал Силов себе самому и полез в ящик гримерного стола. По давней традиции театра все спиртное нужно было хранить только в нижних ящиках, этого придерживались все без исключения. Виктор уж точно не хотел быть таким исключением, тем более в таком вопросе.
Достав коньяк – у Силова не могло быть пустого ящика – и сильно глотнув, дирижер вышел в коридор для встречи с газетой!
У входа стояли-курили две певички из хора, чуть подальше – трое мужчин: Виктор их видел раньше, в Доме актера – это был Николай и с ним два прежних мужика.
– Силов! Виктор Силов! – Николай улыбался предельно искренне
и, подталкивая вперед своих друзей, шел к Виктору. – Давай отойдем отсюда?– Давай! – Силов по-настоящему испугался…
Все четверо появились в ресторане Дома актера неожиданно. В это время никогда никто сюда не заходил: все бизнес-ланчи были рядом – вкуснее и дешевле, а больше в полдень или чуть позже от нечего делать в ресторанах…
Один из мужчин, как потом оказалось, Борис, заказал люля, салаты и водку. Силов всегда думал, что коньяк – самый распространенный напиток среди людей, пьющих в ресторане. Ошибся… Когда подошла официантка и приняла заказ с салатами и водкой, вопросительно посмотрела на Виктора – тот кисло улыбнулся и сказал:
– Как всегда, только без водки – у меня вечером спектакль…
Борис, как только ушла официантка, перешел к делу:
– Виктор Викторович, давайте профессионально… Я готов обеспечить гонорар, Николай уже сказал мне суть вопроса… Что вам необходимо, чтобы начать действовать?
Силов изо всех сил пытался сохранить спокойствие. Самое страшное, что крутилось в его голове, мгновенно испарилось – сейчас он сидел перед своими палачами и понимал: все только начинается…
– Парни, – выдавил из себя Виктор, – вы ошиблись… Я не имею к этому никакого отношения. Я работаю…
Борис не дал договорить; держа вилку как указку или даже дирижерскую палочку, он взмахивал ею в такт своему голосу:
– Вы это круто придумали, маэстро! Кто заподозрит дирижера в каком-то преступлении? Никто!
– А вы хотите меня заподозрить?
– Нет, на фига нам это надо… Нам нужна помощь, мы пришли с конкретным предложением. Здесь, – тут Борис выложил на стол толстую кожаную борсетку, – все, что нужно. Информация и деньги. Когда поймете, что это за тип – вы сами захотите с ним расправиться.
Третий, высокий, чтобы не сказать длинный, рыжий полупарень-полумужчина, если судить по одежде, остановил мстителя:
– Подожди, Борис, – так Силов узнал, что второй был Борисом, – подожди… Виктор Викторович, все понятно, извините нас, что мы так нагло начинаем с вами разговаривать. Просто очень рады, что есть в городе человек, который может помочь решить наши проблемы. Это здорово, мы вам больше не будем надоедать. Я только скажу: что если вы поможете нам в этом деле, то весь торговый бизнес города и области вздохнет и скажет вам спасибо! Там, – рыжий указал на борсетку, – все четко написано, что это паскуда! Главное, нельзя ничего решить нормальным путем: у него друзья в полиции и во власти. Они там на его взятки и живут – им нет дела до местных. Ну, вы по роже поймете, какой это чувак-чурбан. Там есть всё: где бывает, что делает, какая охрана… И помните, собирали всем миром вам на гонорар.
Рыжий чуть-чуть заикался. Когда он договорил, все поняли, что лучше закончить разговор. Первым встал Борис. Николай нагнулся к Виктору:
– Там и мои деньги лежат. И аванс ваш, и вторая половина. Я честный человек, обманывать не буду. Они в конверте, отдельно. Еще раз спасибо, Виктор Силов, огромное спасибо. Мы с женой в отпуск сейчас собираемся…
Длинный теребил Николая за пиджак, все трое удалялись, Борис сбегал в сторону кухни – через минуту он вернулся и, проходя мимо Силова, сложил пальцы обеих ладоней в о’кей – мол, за все заплачено, ешьте, Виктор Викторович…
– Подождите, – Силов сказал так, что все трое вынуждены были обернуться и остановиться. Длинный рыжий остановился ближе всех и ждал, что скажет Виктор. Нервничал он, кажется, больше остальных, это Силов заметил. Заметил он и то, как пальцы левой руки рыжего дергались почти у самых колен. Чаще всех дергался безымянный, да так, что сам долговязый не выдержал и спрятал руку в карман пиджака. От этого он стал еще нелепее – борт синего пиджака оттопырился, обнажив клетчатую рубашку, заправленную в брюки под ремень. Рыжему было непросто. Совсем не так, как Борису – тот стоял спокойно и даже улыбался. Обычный пузатый тяжеловес, разве что щеки, как брыли у немецкого боксера, свисали ниже подбородка. Глазки маленькие, но смотрели точно и уверенно. С этим взглядом и встретился Силов…