Симулакрон

У моего собственного брата, с горечью отметил Винс, все еще не в состоянии постичь услышанное.

Время было уже позднее, почти одиннадцать часов, близкое к комендантскому часу. Тем не менее, Винс тотчас же решительно направился к лифту и мгновеньем позже уже поднимался на самый верхний этаж «Авраама Линкольна».

Я убью его, твердо решил он. А еще лучше — убью их обоих.

И мне это, по всей вероятности, сойдет с рук, рассудил он, перед лицом суда присяжных, состав которых подбирался среди жильцов дома по жребию, потому что, в конце-то концов, я не кто иной, как паспортист, официальный учетчик удостоверений личности; все это понимают, и я пользуюсь всеобщим уважением. Мне люди доверяют. А какое положение занимает Чик, здесь, в нашем доме? И еще я работаю в, по настоящему, солидном картеле, «Карп унд Зоннен», в то время, как Чик работает в какой-то вшивой компании, находящейся на грани банкротства. И всем это тоже прекрасно известно. Факторы, подобные этим, очень важны. Их принимают в расчет. Независимо от того, нравится ли это кому-то или нет.

И был еще один, по сути, решающий фактор, совершенно неопровержимый факт, заключающийся в том, что Винс Страйкрок был гестом, а Чик даже не мог бы представить документов, гарантирующих уплату квартирной задолженности.

Возле двери в квартиру Чика он приостановился, стучаться сразу не стал, а просто какое-то время стоял в нерешительности в коридоре. Как это все-таки ужасно, признался он в душе. Ведь в действительности-то он очень любил своего старшего брата, который в свое время так помогшему стать на ноги. А может быть, Чик для него в самом деле значит куда больше, чем Жюли?

Подняв руку, он постучался.

Дверь отворилась. На пороге стоял Чик в синем рабочем халате с журналом в руке. Он выглядел чуть старше, чем обычно, каким-то более усталым, более угнетенным, чем обычно, он даже, кажется, еще сильнее облысел.

Теперь я понимаю, почему ты не заходил ко мне все эти дни и не пытался меня утешить, — сказал Винс. — В самом деле, как ты мог это сделать, если все это время Жюли жила здесь, у тебя?

— Проходи, — сказал Чик, держа дверь нараспашку.

Усталой походкой он прошел вместе с братом в небольшую гостиную.

— Как я полагаю, ты намерен хорошенько мне досадить, — проговорил он, обернувшись. — Только этого мне еще и не хватало. Моя чертова фирма вот-вот обанкротится…

— Кого это беспокоит? — произнес, отдуваясь Винс. — Это как раз то, чего вы заслуживаете.

— Он стал искать взглядом Жюли, но нигде не видел ни ее саму, ни каких-либо следов ее вещей. Неужели старик Джо Пард опростоволосился? Это исключено. Парду было известно доподлинно все, что происходит в доме.

Сплетни составляют суть его жизни. Здесь он был непререкаемым авторитетом.

— Я слышал кое-что интересное в сегодняшнем выпуске новостей, сказал Чик, усаживаясь на кушетку напротив своего младшего брата.

— Правительство решило сделать исключение в применении Акта Макферсона. В отношении психоаналитика по имени Эгон…

— Послушай, — перебил его Винс. — Где она?

— У меня неприятностей предостаточно и без твоих этих наскоков.

Чик поглядел в упор на своего младшего брата.

— А за нее я тебе сейчас влеплю пощечину.

Винс Страйкрок едва не задохнулся от ярости.

— Я пошутил, — промямлил Чик натянуто. — Прости, за то, что так сказал. Сам не пойму, как это у меня вырвалось. Она ушла куда-то за покупками. Содержать ее — дело недешевое, кому, как не тебе знать об этом?

Тебе следовало предупредить меня. Сделать пометку на домовой доске объявлений. А вот теперь давай говорить серьезно. Я хочу предложить тебе вот что. Я хочу, чтоб ты помог мне устроиться на работу к «Карпу и сыновьям». С того самого дня, как Жюли объявилась здесь, мысль об этом не выходит у меня из головы. Если хочешь, можем считать это обоюдовыгодной сделкой.

— Никаких сделок!

— Тогда нет Жюли.

— Какого рода работу ты хотел бы получить у Карпов? — спросил Винс.

— Любую. Ну, хоть что-нибудь в отделе связей с общественностью, в сбыте, в рекламе. Только не в конструкторском бюро или на производстве.

Такого же рода работу, какую я выполнял для Маури Фрауэнциммера. В общем, работу такую, чтобы руки оставались чистыми.

С дрожью в голосе Винс произнес:

— Я устрою тебя помощником экспедитора по отгрузке.

Чик отрывисто рассмеялся.

— Прекрасная работа. А я тебе отдам за это назад левую ногу Жюли.

— Господи, — Винс уставился на него, не в силах поверить собственным ушам. — Ты или совсем развращен, или просто…

— Вовсе нет. Но у меня совсем никудышнее положение в смысле карьеры.

Всем, чем я располагаю, чтобы поставить на кон, — это твоя бывшая жена.

Что же мне еще в таком случае остается делать? Покорно уйти в небытие?

Дудки. Черта с два. Я борюсь за существование. Чик внешне казался совершенно спокойным, да и голос его звучал вполне благоразумно.

— Ты ее любишь? — спросил Винс.

Вот теперь, впервые, самообладание, казалось, оставило его брата.

— Что? О, конечно же! Я без ума от любви к ней — неужели ты сам не в состоянии понять это? — В тоне его голоса начала сквозить искренняя речь.

— Вот почему я намерен выменять за нее работу у Карпа. Послушай, Винс, она такая эгоистичная, такая ко всем враждебная — она живет только для себя одной, а на остальных ей наплевать. Насколько мне удалось это выяснить, она и сюда пришла только для того, чтобы, как можно сильнее насолить тебе.

Подумай об этом. А я вот что скажу тебе. У нас обоих неприятности в этом вопросе, в том, что касается Жюли; она губит нам жизнь. Ты согласен? Мне кажется, нам следовало бы показать ее специалисту. Честно говоря, мне одному это не под силу. Сам я не в состоянии разрешить эту проблему.

— Какому специалисту?

— Да какому угодно. Например, домовому консультанту по супружеским взаимоотношениям. Или давай отведем ее к последнему оставшемуся в СШЕА психоаналитику, этому доктору Эгону Сапербу, о котором так много твердят по телику. Давай пойдем к нему, пока его еще тоже не прикрыли. Что ты на это скажешь? Ты ведь в душе понимаешь, что я прав. Нам с тобою самим никогда не разобраться в этом мирно.

— Пойдешь ты.

— О'кэй. — Чик кивнул. — Пойду. Но ты согласен поступить именно так, как он решит? Поладили?

— Вот черт. Тогда я тоже пойду. Ты что, думаешь, я намерен зависеть от твоих голословных заявлений в отношении того, что он сказал?

Дверь в квартиру отворилась. Винс повернул голову в сторону двери. На пороге с пакетом под мышкой стояла Жюли.

— Подожди немного, — сказал Чий. — Пожалуйста.

ОН поднялся и подошел к ней.

— Мы намерены проконсультироваться в отношении тебя у психоаналитика, — сказал Винс, обращаясь к Жюли. — Таков уговор.