Синдикат должен быть разрушен

«А пошло оно всё к черту! Скажу, прямо сейчас!»,

— Мадлен… — я глянул в сияющие карие глаза, и слова острым комом застряли в глотке.

— Что? — переспросила девушка, подавшись вперед.

Что меня в тот момент удержало от признания, не знаю. Я уже почти решился разрубить этот гордиев узел окончательно и бесповоротно, но в самый последний момент замолчал. Внутри взвыло пожарной сиреной плохое предчувствие, сердце кольнуло тревогой, ощущение надвигающейся катастрофы возопило: «Не вздумай!»

— Ничего, — хрипло выдохнул я. — До встречи в Москве. Я буду тебя ждать.

— До встречи, — успокоившаяся девушка тепло улыбнулась.

Уже сидя в поднимающемся самолете, я расстегнул воротник рубашки, вытащил медальон. Щелкнула крышечка и на меня снова уставилось улыбающееся выразительное личико Мадлен.

«Черт. И что со всем этим делать?», — обреченно подумал я. — «Признаться и уничтожить то, над чем долго работал? Такая девушка как Мадлен, если почувствует себя обиженной и брошенной, не простит. Что со всем этим делать, кто бы подсказал? Классический треугольник с непредсказуемыми последствиями».

* * *

Смуглый плечистый мужчина лет тридцати пяти в черном костюме открыл дверь служебного хода «Рокфеллер центра». Куривший неподалеку болезненно худой изнеможенный старик в длинном плаще, выбросил окурок в мусорный бак и шагнул навстречу.

— Что-то ты долго, Рамон. Я уже беспокоиться начал.

— Думаешь, всё просто? — огрызнулся плечистый. — Сперва подлить снотворное в кофе старшему смены и оператору, присматривавшему за мониторами. Затем отключить запись на камерах. Забрать из сейфа универсальную карточку-замок, уничтожить кое-какие документы и сведения из базы данных. На всё это требуется время.

— Я не спорю, Рамон, не спорю, — примирительно поднял ладони старик.

— Деньги принес? — уточнил охранник.

— Конечно, Луис, вот держи, старик вытащил три пачки стодолларовых купюр и сунул в ладонь плечистому. — Здесь тридцать тысяч. Больше у меня нет.

— Отлично, — буркнул Рамон, распихивая деньги по карманам. — Пойдем.

— Подожди, — остановил его старик. — Давай кратко пробежимся по нашим действиям, мы сейчас едем на служебном лифте к смотровой площадке на 67-ом этаже, правильно? Там всё закрыто и подготовлено к завтрашнему ремонту. Никто посторонний появиться не должен. Правильно?

— Да, — кивнул охранник. — Там смотровая площадка с большим окном и балкон. Все подготовлено к ремонтным работам. Этаж и площадка закрыты для посторонних. Если возникнут какие-то непредвиденные проблемы, можешь перекантоваться в техническом помещении. Как и выход на пожарную лестницу, оно открывается универсальным ключом-карточкой, которую я тебе передам. Дальше действуй сам. Помни, времени у тебя минут двадцать, максимум. Если появишься из пожарного входа, тебя никто ожидать не будет, пост охраны находится в вестибюле с лифтами. Ещё парочка сидит в кабинете у главного. Остальные ждут в машинах на стоянке. Наше здание считается защищенным, неприятностей не ждут, охрану никто, за редким исключением в здании не держит, так что если сделаешь всё тихо, может получиться. Клиент в кабинете и будет ещё как минимум, часа два. Дай мне пять минут, чтобы покинуть здание.

— Это правильное решение, — мягко улыбнулся старик. — Советую тебе уезжать из страны, как можно быстрее. Старик Агуэро вышел из тюрьмы и уже в Нью-Йорке. Ищет человека, выпустившего кишки его любимому сынишке.

— Он сперва зарезал брата, — буркнул Рамон. — Михелю было семнадцать. Он у меня на руках вырос. А этот пьяный подонок Рохелио убил его просто так, чтобы выпендриться перед дружками.

— Понимаю, ты поступил правльно, — кивнул дед. — У меня, ты знаешь, тоже погибла дочка. Но Игнасио твои аргументы не интересуют. У него достаточно денег и влияния, чтобы тебя найти. Он прилетел в Нью-Йорк с парочкой настоящих мясников. Дал денег Фелипе и «Королям», чтобы помогли найти убийцу сыночка. Уезжай в Европу, как можно быстрее. Там тебя достать намного труднее.

— Так и сделаю, билеты уже купил, документы тоже, — фыркнул охранник. — Пусть ищут уроды. И помогаю не ради денег — ты тоже пострадал от этих сраных гангстеров.

— Знаю, — кивнул старик. — Ладно, не будем терять время. Показывай, куда идти.

В коридоре служебных помещений обнаружилась ниша с отдельным лифтом. Охранник повернул ключ в специальном гнезде, запуская подъемник, нажал кнопку, жестом пригласил старику заходить в кабину, затем вошел сам. Скоростной служебный лифт взмыл вверх, с каждой секундой набирая скорость. Через несколько минут двери открылись.

— Шестьдесят седьмой этаж, — хмуро сообщил охранник. — Сбоку смотровая площадка, рядом балкон. Выход на пожарную лестницу справа от лифта. Удачи, Луис, отомсти за свою девочку.

Последние слова он прокричал уже в спину уходящему старику.

И тебе Рамон, — не поворачиваясь, откликнулся седой. — Как договорились, жду пять минут, потом начинаю действовать.

Плечистый молча нажал на кнопку, двери закрылись, лифт заскользил вниз. Старик многозначительно глянул на циферблат часов. Отошел к большому панорамному окну смотровой площадки, задумчиво посмотрел вниз и невидящими глазами, уставился куда-то вдаль. Так он простоял несколько минут, потом снова глянул на часы.

Вздохнул:

— Пора. Пусть Всевышний и Пресвятая дева Мария помогут мне совершить правосудие.

Расстегнул плащ, поправил пояс с навесными карманами, забитыми плотными черными прямоугольниками взрывчатки. Достал из кармана электромагнитный ключ. Развернулся к пожарному выходу, приложил пластинку к специальному гнезду. Замок щелкнул, дверь приоткрылась. Пластинка отправилась обратно в карман, старик прошел несколько лестничных пролетов. Остановился возле горящего указателя с цифрой «60». Кивнул, вытащил из-под правой наплечной кобуры «глок», навинтил взятый из специального заднего кармашка на поясе, длинный цилиндр глушителя, достал второй пистолет, повторил процедуру.

Подошел к дверному проему, тихонько приложил к прямоугольному квадрату пластинку. Раздался тихий щелчок. Старик замер, прислушиваясь. Никого. Глубоко вдохнул, носком ботинка тихонько оттолкнул чуть приоткрывшуюся дверь и вышел в коридор, выставив перед собой два длинных дула.

За небольшой нишей пожарного входа, недалеко от кабины лифта, за столом сидел скучающий охранник в светло-голубом костюме. Старик шагнул к нему. Мужчина побледнел, привстал, запустив ладонь под пиджак, но больше ничего сделать не успел. «Глок» в правой руке сухо дважды щелкнул, охранник опрокинулся назад. Стул со здоровенной тушей с грохотом обрушился на плитку. На изорванных лохмотьях белой рубашки секьюрити расцвели кровавые кляксы. Старик стрелой метнулся к кабинету в конце коридора.

— Пит, что, черт подери, случилось?! — взревел мужской голос

Дверь приоткрылась, в коридор выбежали двое, на ходу, выхватывая пистолеты. Частой дробью защелкали выстрелы, дула глушителей задергались, выплевывая скупые короткие очереди.

Череп первого телохранителя треснул, брызнув обломками костей и бордово-серыми сгустками слизи. Второй, успевший щелкнуть предохранителем и почти вскинуть навстречу свой «зиг-зауэр» с коллиматорным прицелом, выронил пистолет и медленно оседал по стенке, оставляя кровавые разводы.