Синдром Дездемоны
Шрифт:
Теперь Алька уже знала, что девушку с обложки журнала звали Натальей. Эта самая Наталья оказалась бывшей женой Тихона. Тихоном звали хозяина дома, Алькиного похитителя. Немолодой, но бодрый голос, доносящийся из-за стены, принадлежал необычного вида старушке – потертые джинсы, свитерок в обтяжечку, стильная стрижка на голове! – которая, по всей видимости, была Юлькиной няней. Сама Юлька решила не упускать возможности поучаствовать в «народных гуляньях» и заливалась ревом где-то на границе спальни и гостиной.
Тихон ходил по квартире и на всех орал.
Сначала он орал на Наталью:
– Ты
Потом Тихон стал орать на стильную старушку, которую звали тетей Аней.
– Тетя Аня! – орал Тихон. – Я не понимаю, неужели так трудно успокоить ребенка? Она уже минут десять у вас плачет! А ну-ка, дайте ее мне, сейчас же! Нет, уж лучше давайте я ее подержу! Я понимаю, что она голодная! Ну так идите и сварите ей еду!
Потом Тихон снова немного поорал на Наталью. Та все никак не выходила из ванной, и его это страшно нервировало.
Наконец, когда Тихон успокоился сам и успокоил орущую Юльку, в квартире воцарилась тишина, нарушаемая только слоновьим топаньем хозяина. Он, по всей видимости, в суматохе забыл разуться и теперь ходил с Юлькой на руках по квартире, громыхая подошвами по паркету.
Тишина продлилась минуты две, не больше. Выскочив из ванной, Наталья принялась исполнять свою сольную партию. Суть партии сводилась к следующему: ее бывший муж – настоящая сволочь, его любовница – ничуть не лучше.
– Никакая она не любовница! – грохотал в ответ бывший муж.
– Не рассказывай мне сказки! – вопила бывшая жена.
– Не ори! Ребенка разбудишь! Она только что задремала! – орал Тихон.
– Да перестаньте же вы наконец! – кричала из кухни тетя Аня. – Молоко уже готово!
– Да какое молоко? Мне ее сначала помыть надо!
– Где телефон?! Я не понимаю, где в этой квартире телефон?!
– В сейфе!
– Где?!
– Тихон Андреич, да девочка же голодная, лучше сперва покормить!
– Почему телефон в сейфе?!
– По кочану! Не ори!
– Мне позвонить надо!
– Звони с мобильного!
– Тихон Андреич, да что же это, в самом деле! Дайте мне ребенка, я ее сама искупаю!
– Я не могу с мобильного! У меня батарея села! Дай мне ключи от сейфа!
– Вы только осторожнее, теть Ань! Воду попробуйте сперва, чтоб не горячая…
– Дай мне ключи от сейфа!
– Не дам! У меня в сейфе миллион долларов!
– Идиот!
– Сама идиотка!
– И как это меня угораздило…
– Заткнись!
– Дай мне телефон!
– Я же сказал, он в сейфе…
– Да мобильный, мобильный твой телефон дай мне!
Вся эта свистопляска продолжалась больше часа.
Дурдом, заключила Алька. Психбольница на гастролях! От этого бесконечного ора у нее просто голова раскалывалась. Она уже и не знала, плакать ей или смеяться. Участники разворачивающихся за стеной событий, кажется,
напрочь забыли о ее существовании. При желании Алька могла бы запросто улизнуть из квартиры… Если бы не чертова дверь, которую Тихон, отсмеявшись, все-таки запер на ключ! А ключ положил к себе в карман пиджака – Алька видела собственными глазами…И ничего другого ей теперь не оставалось, кроме как стоять у окна в «своей» комнате, разглядывая то пыль на подоконнике, то потемневшее беззвездное небо.
Ближе к концу последнего действия музыкальной драмы на сцене появился новый участник. Вернее, участница – подруга Натальи, которую та вызвала по телефону. Подругу звали Альбиной, и она привезла Наталье чистую одежду. Голос у нее тоже оказался очень высоким и пронзительным. Зажигательным дуэтом они исполнили арию на тему «Все мужики – сволочи». И бывший муж Натальи, Тихон, из всех сволочей оказался самой последней.
Или – первой?..
Тихон к концу действа, видно, посадил голос, потому что в ответ на гневные обвинения подружек-манекенщиц только мычал что-то невразумительное и нечленораздельное.
Устал, решила Алька.
Устанешь тут, столько времени орать!
Громкий хлопок двери прозвучал финальным аккордом.
На бис никто из участников, к счастью, не вышел.
Тишина словно обрушилась с потолка, как снег с крыши. В первую секунду от этой тишины у Альки даже заложило уши.
Некоторое время она еще постояла у окна, почти наслаждаясь этой внезапно наступившей тишиной. Потом, почувствовав усталость, присела на раскладушку, которая знакомо и дружелюбно скрипнула.
Она все сидела и ждала, когда что-нибудь произойдет.
Например, откроется дверь комнаты и Тихон охрипшим от крика голосом сообщит, что отпускает ее на все четыре стороны. Или объяснит, что она будет оставаться его пленницей до конца жизни и рассчитывать на освобождение нет никакого смысла. Предложит ей поужинать или пожелает сдохнуть с голоду. Поблагодарит за уборку в квартире или пригрозит отрубить ей руки, если она еще раз прикоснется к его вещам…
Хоть что-нибудь ведь должно было произойти!
Но время шло, и ничего не происходило.
Вообще ничего!..
Набравшись смелости, Алька поднялась с раскладушки, неслышными шагами подкралась к двери, тихонько отворила ее и выглянула наружу.
В гостиной горел свет и был едва слышен приглушенный звук работающего телевизора.
Похититель, кажется, совсем забыл про свою пленницу…
«Идиот, – мысленно выругалась Алька. – Правильно сказала его бывшая жена – всем идиотам идиот!»
Злость придала ей храбрости. Без лишних церемоний она вошла в гостиную и громко откашлялась, заявив о себе.
Тихон сидел в кресле спиной к двери. Обернувшись на звук, он замер, удивленно уставившись на Альку, словно увидел перед собой летающую тарелку. И в самом деле, видно, забыл о ее присутствии…
– Это я, – сообщила она на всякий случай.
– Вижу. – Он кивнул, жестом приглашая ее сесть.
Алька приглашение проигнорировала – так и осталась стоять в дверях. Ну и что, что ему так неудобно с ней разговаривать? Ей-то какое дело до его удобств? Пусть выворачивает себе шею! Сам кашу заварил, сам пускай и расхлебывает!