Синдзи-кун. Тетралогия
Шрифт:
– Ты нас искал? – Атсуши наклоняет голову: – и зачем же?
– Странное место ты выбрал для поисков. – замечает Акеми, обводя взглядом пустую крышу: – никого тут нет.
– Я сперва тут искал, а потом проголодался. – говорю я. Никогда не умел убедительно врать, агента влияния из меня не выйдет, как Мария-сан все эти годы продержалась?
– Конечно. – кивает Акеми и Атсуши делает легкий шаг назад, уступая инициативу. Эти двое – слаженный ансамбль, и они давно уже усвоили, что на Акеми я реагирую лучше чем на Атсуши, как и положено любому мужчине, увидевшему Акеми. Потому в разговоре со мной вопросы задает всегда она, а Атсуши – так, для антуража. Но на самом деле эти двое – как один, а потому надо держать ухо востро.
– Я хотела спросить –
– Сам удивляюсь. – развожу я руками: – такая была девочка приличная.
– Синдзи-кун. – Акеми морщит свое прекрасное лицо и ей не это не вредит ни капли, так она еще красивей, живая, непосредственная, богиня. И как это у нее получается, думаю я, знаю же, что какая-то способность у нее есть, а все равно влюбляюсь, как только перестаю следить за собой. Взять себя в руки, напомнить себе, что я практически уже женатый человек, и скорей всего – неоднократно. И физическое состояние моих будущих жен колеблется в диапазоне от превосходного до невероятного, а толерантности в этой группе кот наплакал. Нулевая, я бы сказал, толерантность. Своими глазами видел, что Читосе может с людьми натворить, а ведь Инквизиторы ей даже ничего и не сделали. Пришлось потом все-таки лечить Томоко, у нее уже два синяка от нашей команды, неудобно. И все-таки, какая Акеми красивая…
– Синдзи-кун?!
– А? Что? – включаюсь в разговор я.
– Ты полегче. – буркает Атсуши: – не видишь, у него мозги и так наперекосяк, еще и ты со своей…
– Так не действует же! – топает ножкой Акеми. Своей божественной ножкой по этому грубому бетону крыши, который должен быть благодарен, что богиня ходит по нему… как там – я готов целовать бетон, по которому ты ходила?
– Еще как действует. – говорю я внезапно охрипшим голосом: – прямо-таки жутко тебя хочется. Опять.
– Ой! – говорит Акеми и снова превращается в обычную школьницу, а не Богиню Из Влажных Мечтаний. Я облегченно выдыхаю.
– Все-таки вы менталисты. – говорю я: – знаете анекдот про менталистов?
– Да не менталисты мы! – отрицает Атсуши: – это гормональное. Мы на уровне гормонов, в голову не залезаем, не умеем.
– Ну, вы поосторожнее с этим. – я закрываю коробочку с бенто, поесть мне все равно уже не дадут: – а то как-нибудь я тебя изнасилую прямо вот на месте. У меня к сожалению вся романтика в секс уходит.
– Это ненормально. – хмурится Акеми: – тебе бы психологу показаться. Любовь и секс это разные вещи.
– Серьезно?!
– Угу. Это должно быть состояние легкой влюбленности, а ты сразу лапами своими лезешь. – говорит Акеми: – я между прочим еще девственница, вот. И парень у меня есть.
– Ай, у вас у всех есть парень. – машу я рукой: – я вот вообще почти женат. Давай пару раз, а потом никому не скажем. Будет наш с тобой секрет. Ты не скажешь своему парню, а я – своим девушкам.
– По-моему ты переборщила. – Атсуши смотрит на меня с плохо скрываемым сочувствием: – прекрати воздействие уже. Не видишь – перебор. Еще сосуд какой в голове лопнет.
– Да я уже и не воздействую! – возражает Акеми: – это он сам такой!
– Тут я с ней согласен. – киваю я: – я сам по себе развращенный и все такое. Могу, кстати научить. Вот ты, Акеми, твоя способность – вызывать легкую влюблённость, ну или там безумную страсть, а сама про страсть и не знаешь ничего. Как представитель своего клана разве ты не должна стремится к покорению вершин и улучшению своей эффективности как боевой единицы?! Тысячелетия женщины внушали своим последователям любые идеи, могли посылать людей на гибель только из-за одобряющего взгляда. Елена Троянская, Клеопатра, Мата Хари, все они в совершенстве знали науку соблазнения. А как ты можешь что-то об этом знать, если ты девственница? Это как солдат, который знает о войне только из книжек.
– Эээ? – зависает Акеми, сдвинув брови и пытаясь осознать.
– А у тебя сейчас есть уникальная
возможность – я проведу обучение великой науки соблазнения мужчины и что с ним делать после того, как соблазнила! Секс! Величайшая тайна и источник самого большого стыда! Отбросим в сторону сомнения и стеснения, потому что только преодолев свой страх ты сможешь бросить вызов… Ай! – я хватаюсь за ухо, потому что на секунду стало больно. Юки в совершенстве отработала этот прием – она бьет меня по уху, но в ее ладошке скрывается сосулька. Очень больно, да.– Бабник. – говорит Юки: – а ну как Читосе-нээсан узнает?
– Кобель. – кивает Иошико, стоящая рядом с ней: – лишь бы на новенькую залезть.
– Да ну ничего подобного! – отрицаю я. Если тебя поймали – все отрицай. Дорогая, чему ты веришь – своим глазам, или моим словам?
– Ээ… Юки-сама… – робко вставляет Акеми, но Юки ее не слушает, она стоит, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Так что может стоять Иошико, но она… и кстати, юбка у Юки тоже – закатана. Правда в отличие от Иошико, которая носит под юбкой спортивные шорты, Юки не удосужилась озаботиться такой безопасностью. И каждое ее движение заканчивается тем, что все окружающие в состоянии оценить ее трусики. Красивые, кстати.
– А ну-ка, пошли отсюда. Мне потом Читосе-нээсан спасибо скажет. – Юки хватает меня за руку и волочет с крыши. Атсуши идет рядом и что-то говорит Юки, своим мягким и увещевающим голосом.
– Какое еще свидание?! – отвечает ему Юки: – знаешь, что Атсуши, иди-ка ты в жопу!
– И подружку свою прихвати. – добавляет Иошико, и мы спускаемся с крыши по лестнице, оставив Мацумотов в полном недоумении. Нет, вернее – в полном охренении. Я их понимаю, я когда в первый раз услышал слово «задница» из уст Снежной Королевы – я сперва тоже завис. На полчаса не меньше. Но с тех пор речь нашей Юки весьма обогатилась оборотами, сравнениями, аллегориями и силлогизмами. И просто новыми словами – у меня ощущение, что Майко ее специально этому учит. Ну не может же Акира этого делать?! А сейчас, если Юки начинает о чем-то эмоционально говорить – так и проходящие мимо моряки промысловых судов останавливаются и уважительно поглядывают, еще немного и будут блокноты доставать и просить повторить особо удавшиеся обороты. А уж сквернословить лучше и душевнее чем моряки промысловых судов, это достижение. Никто так не может выругаться и душевно послать как моряки. Разве что в Веселый Квартальчик сходить к девушкам и попросить парочку уроков преподать… и о чем я только думаю?
– Ты с ней лучше и вправду поосторожнее – добавляет Иошико: – мутные они какие-то оба. Не зря их сюда Минору-сан прислал, Акира-нээсан считает, что они все равно менталисты и давить их надо. Но не сейчас, а как Минору в другую сторону посмотрит, так и удавим.
– Лично гаденыша удавлю. – добавляет Юки: – свидание ему… – и она добавляет парочку оборотов, которым явно научилась у какого-нибудь боцмана в отставке.
– Кровожадные вы. – вздыхаю я: – а ведь эти двое тут – это результат нашего соглашения с Мацумото и надо бы по-хорошему хотя бы не задирать их, я уж молчу про сотрудничество. Ну вот чего ты взъелась, Юки?
– Ну их в жопу. – отвечает мне Юки: – я же теперь поняла, что никому и ничего не должна. Хочет свидания – пусть добивается, как положено, а не требует, как будто я ему должна чего-то. Еще раз так подойдет, я ему рожу начищу.
– … - я вздыхаю. Ну что поделать, тут она права, а юный Мацумото – неправ. Минору-доно в свое время просил о шансе, шанс у него был. Честно говоря – еще и есть, но уже очень маленький. Сам себе злобный буратино.
– Синдзи-кун! Юки-сама! – еще голос. А вот это уже будет посложнее. Впереди – Ая-чан и Мико-чан, сестрички Сато, обе возмущенные донельзя, как так – Юки тусит с Иошико, перекрасилась, постриглась, ведет себя черте-как, юбку подвернула так, что весь класс в курсе цвета ее трусиков и судя по всему – она сама об этом знает и ей плевать. Много чего, в общем. Объяснять что-либо Юки отказалась, мол, принимайте меня как есть, ну или… или не принимайте.