Синдзи-кун. Тетралогия

— Проблема… ик! — все-таки Акира не умеет пить. Малокапельная, как говорит Майко. Выпила всего ничего, а уже раскраснелась и кимоно на груди распахнулось больше чем приличному человеку дозволено.

— Заключается в том, что на самом деле я не лесбиянка. Вот! — и Акира потрясла анкетами: — одна у нас на все готова, а другая всего боится. А ты, Син — психопат, поэтому все, что ты там написал — отметается. Вы, психопаты, умеете следы запутывать… ик!

— И что это такое я там написал?! — удивился я.

— Неважно! — махнула рукой Акира: — важно то, что нам тут всем надо потрахаться… то есть — как там, Майко?

— Провести мероприятие по тим-билдингу? — подсказала веселая Майко.

— Именно! — Акира торжествующе подняла вверх палец и некоторое время на него смотрела. Потом перевела взгляд на Майко.

— А вот тебя бы я трахнула. — сказала она. В наступившей тишине это прозвучало особенно громко.

— Ик! — икнула от неожиданности Майко и выпучилась на Акиру.

— У меня и дилдо есть. — поделилась с нами Акира: — не то, чтобы я прямо планировала, Майко, но тебя надо трахнуть. Будешь знать, вот. — она села и задумалась.

— Эм… теперь моя очередь тост говорить, нет? — Читосе поднялась и не глядя на нас, подняла фарфоровую чашечку с сакэ: — ну, я тоже не лесбиянка. Вот. И, Син, ты мне очень нравишься. Но я … не могу так сразу. Мне надо чтобы… ну вот. Но я вас всех люблю. — она покраснела и села на место.

— Ну хорошо. — встал с места я. Поднял эту смешную посудинку с сакэ.

— Дорогие мои. — сказал я: — хочу сказать несколько важных вещей. Во-первых, я все-таки, наверное, лесбиянка. Потому как люблю женщин и все такое.

— Браво! — подняла свою чашку Майко.

— Во-вторых, хотелось бы отметить, что вы все мне очень сильно нравитесь и я, конечно хотел бы со всеми вами переспать.

— Класс! Оргия! — неорганизованные выкрики из зала. Майко, кто ж еще.

— И если таково ваше взвешенное и продуманное решение, если вы хотите того же — я только за. Но! Никто никого тут не заставляет, и я лично уверяю вас, что мое отношение не измениться вне зависимости от принятого вами решения. Ваше здоровье! — я поднимаю чашку и под дружное «кампай!» — выпиваю ее.

— Теперь — в купальню! — кричит Майко и мы дружной толпой идем сперва в душевую. Душевая тут, к моему невнятному сожалению раздельная и я моюсь через стенку, слушая невнятную возню за стенкой и сдавленное хихиканье.

— Син… — раздается голос сзади, я поворачиваюсь и вижу Читосе, которая прижимает к груди большое белое махровое полотенце.

— Д-да? — в горле сразу пересохло и голова стала неожиданно легкой.

— Знаешь Син… я ведь так и не сказала тебе спасибо… как следует. — и полотенце упало на пол, а совершенно голая Читосе легко перешагнула через него босыми ногами. Я сглотнул.

— Если ты из-за … то ты ничего мне не должна. — сказал я, глядя как она приближается ко мне во всем своем великолепии, как при каждом шаге ее небольшие, упругие груди качаются из стороны в сторону.

— Иногда ты умный, Син, а иногда такой дурак. — сказала Читосе, подойдя вплотную и я вдруг почувствовал вкус ее губ у себя на губах. И запах. Легкий, цветочный запах свежести. Плюнув на приличия (какие сейчас могут быть приличия?!) я притянул ее к себе. Читосе простонала что-то тихое и мы погрузились в негу поцелуя. Сколько мы так стояли, я не знаю, душ лился на нас сверху, а мы все стояли, слившись воедино и только одна часть меня чувствительно давила Читосе на бедро. Наконец она оторвалась от меня и улыбнулась, посмотрев вниз.

— Эм… естественная реакция молодого организма на … тебя. — сказал я.

— Это я вижу. Что же, раз я вызываю у тебя такую реакцию, то наверное я должна принять эту ответственность… — и Читосе медленно опускается передо мной на колени. Нет, гордится тут нечем, но я же еще подросток! Потому Читосе, едва опустившись на колени, уже с удивлением разглядывает «мое все», разбрызганное по ней, по ее плечам, лицу, грудям и рукам. Да что там, по-моему я всю душевую забрызгал. Из-за двери высовываются две любопытных моськи. Майко свистит, Акира хлопает в ладоши.

— Есть! — кричит Майко: — вишенка сорвана!

— Технически. — поднимает палец Акира: — акта не было. То есть пенетрации, ик! Прррнокновения! Ик!

— Так, все, Читосе, закончила — моя очередь — в душевую входит Майко, конечно же без полотенца. Вообще без всего. Встает так, чтобы я мог видеть ее всю и проводит руками по телу.

— Нравится? Вижу, что нравится. У тебя… барометр встал в положение «буря!».

— А я какая в очереди? — озадачилась Акира: — я ж первая должна была быть! Мы ж жребий бросали!

— Пойду-ка помоюсь. — Читосе встала с колен и подмигнула мне уходя: — ты был великолепен.

— Ну да. Целых пять секунд. — бурчу я. Половой гигант! Флэш «Молния» Гордон! Вы и не узнаете, что у вас был секс!

— Ладно, это ж твой первый раз. — наставительно поднимает палец Акира, потом наклоняет голову вниз: — отстань ты от него, Майко. Моя очередь. Эта вертихвостка Читосе и так встряла вне очереди…

— Мммм! — ответила ей снизу Майко. Ее рот был занят, что не помешало ей проворчать что-то в адрес Акиры. Зная Майко — ничего хорошего она не сказала.

— Ах так. — сказала Акира, поцеловала меня в губы, да так, что, казалось я почувствовал ее язык на своих гландах. Оторвалась, вытерла рот рукой и вышла из душа.

— Ааах. — сказал я: — Майко, а мы ее не обидели случайно?

— Ой, да какая разница, хах. Задавака. И сиськи у нее мелкие. — тут дверь в душевую снова распахнулась и снова появилась Акира. На этот раз на ней не было полотенца вокруг бедер, на ней были надеты какие-то кожаные ремни, похожие на сбрую лошади. Спереди эта конструкция удерживала подробную анатомическую модель (разве что слегка увеличенную) мужского достоинства. Да, даже вены сбоку были видны.

— Да ты весь день у меня напрашивалась, сучка. — Акира стремительно подошла к нам, нагнула Майко вперед (та только охнула) и с размаху вставила свою … анатомическую модель глубоко внутрь. Майко открыла глаза, они были мутные, с какой-то туманной поволокой и притянула меня к себе спереди.

— Син! Син! — машет перед моим лицом Майко: — ты чего задумался опять?

— Да так. Говорю груди у Акиры что надо.

— А у меня? — выпячивает свои достоинства Майко. Я протягиваю руку и жамкаю эти вещественные доказательства наличия бога на земле. Мягкие, но упругие.