Синестетик

— Зачем мы вам? — недрогнувшим голосом произнес он.

— Мы? — Вопросительно приподнял одну бровь Вивисектор. — Кроме тебя здесь никого нет. А Болван — мой тупой помощник, недоделанный ИИ — искусственный интеллект…

— Я знаю, что такое искусственный интеллект, — перебил маньяка Роман. — Я имел ввиду нас — синестетов. Вы ведь тот самый маньяк? Вивисектор?

— Вивисектор? — неожиданно развеселился маньяк. — Меня так зовут в вашей среде?

— Так вас зовут следователи «убойного отдела». Вивисектор. Так зачем вы убиваете нас? Какую цель преследуете? Ведь это противоестественно человеческой природе!

— О, как? — фыркнул Вивисектор. — Мясо меня учить уму-разуму будет? Какая тебе разница? Ты же все равно скоро сдохнешь?

— Это не ответ, — не поддался «на провокацию» Роман. — Всему есть причина. Вы не похожи на человека, убивающего ради собственного удовольствия.

— Хочешь сказать, что убийство ради убийства — не мой метод? — заинтересовался маньяк.

— Нет, это я могу утверждать со всей ответственностью. Я — синестет с большим стажем и большим букетом особенностей, с которыми сам еще не до конца разобрался, но иногда, чисто интуитивно, я чувствую нужное направление.

— К слову о твоих особенностях, — доверительным тоном произнес Вивисектор, — таких, как ты, я еще не встречал! Ты просто уникум! Я даже не предполагал, когда делал свои расчеты, наличия такого количества нейронных связей в твоей голове, причем, в совершенно немыслимых интерпретациях! Ты просто подарок судьбы! Ты мне нравишься, Роман Немков, — неожиданно признался маньяк.

— Простите, почему? — не удержался Роман.

— Хорошо держишься: не кричишь, не бьёшься в припадке, не сходишь с ума и не ссышься. Один из ваших, тот просто обосрался — душок был жуткий, хотя я и привычный к такого рода запахам… Так кто я, по-твоему? — неожиданно вернулся к предыдущей теме Вивисектор.

— Вы похожи на спятившего ученого… — произнес Немков, собираясь с мыслями по обоснованию собственного предположения. Но этого не потребовалось.

— А ты действительно особенный! — воскликнул маньяк. — Значит, мне повезло! Везение — такая эфемерная субстанция, ухватить которую «за хвост» — большая удача… Хм, тавтология какая-то выходит… — на секунду затупил Вивисектор. — Ну, не суть! Я действительно ученый, ты угадал.

— То есть, все эти убийства — какой-то эксперимент? Вы хотите выяснить, как работает мозг синестета? Чего вы хотите добиться, если выясните это? — Вопросы посыпались из Немкова, как из рога изобилия.

— Нет, — покачал головой маньяк, — моя цель не там, где ты её ищешь… Совсем не там…

— Так расскажите, — попросил Роман, — я все равно ведь умру и никому не выдам вашей тайны.

Маньяк на секунду задумался, а после развернулся и вышел из операционной. Немков уже решил, что Вивисектор раздумал с ним общаться и уже готов распотрошить его голову, как тот вернулся, толкая перед собой одной рукой офисное кресло на колесиках, а во второй сжимая откупоренную бутылку дорогого коньяка. Поставив кресло перед Немковым, маньяк уселся на него, закинул ногу на ногу и отхлебнул лошадиную дозу коньяка прямо из горлышка

— Хорошо! — прорычал он, оторвавшись от бутылки. — Вот что хорошего у вас есть — это добрый, выдержанный коньяк! Я буду скучать по нему, когда вернусь!

— На вашей родине нет хорошего коньяка? — поинтересовался Роман, чтобы поддержать беседу.

— На моей родине нет вообще никакого коньяка, — ответил Вивисектор, вновь прикладываясь к горлышку. — Потому что там не растет виноград, там вообще мало что растет… — Он сделал его пару глубоких глотков, опустошив бутылку больше чем на две трети. — Я расскажу тебе, хоть ты и лабораторное мясо, — Маньяка слегка развезло и потянуло на откровенности. — Меня зовут Хараст фон Рум, и я — профессор, доктор магической маго-био-некро-инженерики, до академика, правда, пока не дотянул…

— Постойте! — грубо прервал душевный порыв Вивисектора Роман. — Какая еще маго-био-некро-инженерика?

— Думаешь, что у меня действительно кукуха слетела? — Маньяк громко икнул и неожиданно подмигнул Роману.

— Наверное… — не стал отрицать Роман.

— Приходилось мне и в дурике сидеть, и не один раз, — признался Вивисектор. — Думай, что хочешь, — отмахнулся он, в один глоток всаживая остатки алкоголя. — Только я, дружок, из другого мира!

— В смысле? — не понял Немков. — Из какого другого? Пришелец из космоса?

— Почему же из космоса? — даже как бы и «обиделся» фон Рум. — Блин, ну ты, че, пацанчик, — неожиданно тоном заправского гопника произнес Вивисектор, — книжек не читаешь? Неужели ничего не слышал о множественности миров?

— Параллельные или альтернативные?

— Ну вот, хоть разобрались, наконец! — Вивисектор облегченно выдохнул в лицо Роману тонким ароматом свежеупотребленного коньяка.

— Значит, вы — пришелец из альтернативного мира?

— Да, — ответил Хараст, поднимаясь из кресла, — ты подожди, я сейчас.

Он нетвердой походкой вновь покинул операционную и вернулся с очередной бутылкой коньяка в руках.

— Не поверишь, — произнес он, отхлебнув очередную дозу спиртного, — первый раз за восемьдесят лет беседую «по душам»! И с кем? С лабораторным мясом! Дома бы меня не поняли! — плаксиво произнес он, отхлебнув еще раз.

«Поплыл, — решил про себя Роман, — надо его еще раскачать. А там, глядишь, и подвернется какой случай!»

— Сколько вы сказали? Восемьдесят? Сколько же тогда вам?

— Хм… — задумался профессор-пришелец, поднося к глазам пальцы, и принимаясь их загибать. — Если перечитать на ваши годы… Сутки к нашему обору… это с коэффициентом… ну, тыщи полторы точно будет, — наконец выдал он долго рассчитываемый результат.

— Сколько? — не поверил Немков. — Полторы тысячи?

— Полторы, — подтвердил заплетающимся языком основательно набравшийся маньяк. — Я заслуженный профессор, доктор наук! Хотя, моем возрасте уже пора обзавестись хозяйством, женой, а то и двумя-тремя… А я всю жизнь у прозекторского стола с ножом, отверткой и паяльником, — пожаловался он Роману. — И чего добился, чего заслужил? Не ценит никто нашего брата, ни у вас, ни у нас! Хорошо, хоть продвинутую макронейронную сеть себе успел вживить… — произнес напоследок маньяк, прежде чем вырубиться в кресле.

Глава 5

Не дожидаясь, пока маньяк очухается, Роман вновь попытался хотя бы немного ослабить ремни, стягивающие его руки, ноги и тело. Состояние Немкова стремительно улучшалось, видимо, сказывалось действие автоматически вливаемых в его жилы лекарств. Голова больше не болела, даже напротив, с каждой секундой его чувства обострялись, а мысли становились ярче и четче. В какой-то момент Роман осознал, что все его усилия — напрасны. Он остро чувствовал структуру толстой кожи и крепкий металл застежки. Ремни, не то, что порвать, а даже растянуть не получится! А о поломке застежки, и речи быть не может! Осознав безвыходность ситуации, Роман перестал трепыхаться и зазря тратить силы.