Синий, как море

— Так, — зачарованно сказал Данк. — Простите за нескромный вопрос, Витязь, вы… э-э… одни?

— К моему удовлетворению, со мной три бойца, — кратко ответил Альба.

— Так вот зачем тебе… — Данк запнулся, глядя на меня. Судя по всему, он лихорадочно переосмысливал ситуацию. — Если я правильно понял тебя, Райдок, Витязь будет сопровождать вас в Сапфир?

— Я так хотел… — неловко начал я.

— Правильно, — решительно сказал Данк. — Здесь вам делать нечего, Альба. Вы нужны там, где будут битвы.

— Собственно, поэтому я предложил принцу Райдоку отправляться немедленно, — сказал Альба. — Битвы могут произойти раньше, чем вы предполагаете. Как вы могли заметить, Отверженный не склонен терять время попусту. Он наносит удар в тот миг, когда в состоянии его нанести, не задумываясь и не выжидая. Я попытался прикинуть, когда те отряды, что победили у Дайгроу, могут оказаться у стен Сапфира. Получилось — завтра поутру. Вернее, уже сегодня. Так что сами видите, сиятельные принцы, мы рискуем опоздать. Возможно, сегодня к вечеру Сапфир падет, и перед нами окажется захваченный город. Но поскольку Отверженный будет убежден, что вы, атлис, ничего об этом не знаете; далиг, не располагаете боевой нечистью; вернее всего, он поведет большую часть сил дальше на север, стремительными переходами по главным дорогам, перехватывая все отряды, которыми вы хотели бы усилить гарнизон Сапфира. Его целью, очевидно, будет храм Дельфоса. Куда он предпочел бы двинуться потом — на Ранскурт или на Дианар, я судить не берусь.

— Тогда куда же нам спешить? — зло спросил я. — Прямо в лапы черным?

— Небольшой отряд легко проскочит мимо спешащей армии, — Альба пожал плечами. — А потом мы оказываемся у ворот Сапфира, где по-видимому, практически не останется гарнизона. Разве что пара фаланг, чтобы держать в повиновении горожан. Тогда мы возвращаем себе город. И ожидаем там, когда ничего не подозревающие солдаты Отверженного начнут небольшими группами возвращаться в город на отдых.

Он сощурил глаза и помолчал. Потом продолжил:

— Единственное, чем мы рискуем — это выйти к пепелищу. Если ему придет в голову сжечь Сапфир, как был сожжен Айнал… Но тут уж ничего не поделаешь.

Данк мерно кивал, соглашаясь с ним. Потом вдруг спросил:

— Откуда вы знаете о разгроме при Дайгроу, Витязь? Мы пытались держать это в строжайшей тайне.

— Об этом я знаю от… тех, кто меня послал, — ответил Альба. — Мы отправляемся к городам Договора, вооруженные всеми сведениями, которые положено знать Витязю Домена.

Данк перевел взгляд на меня.

— А говорил ли ты… — он замялся.

— Если ты обо мне, — бесстрашно сказал я, — то да. Я признался Альбе, что лишен памяти, хотя и не объяснил, почему.

Тут я спохватился и резко обернулся. Хвала богам, Орбена в комнате не оказалось. Хотя не исключено, что он стоит за портьерой… Бестия, я совсем позабыл о нем!

— Понятно, — сдержанно сказал Данк. — Надеюсь, ты прав. Полагаю, твоему Витязю стоит знать, что с тобой творится. В этом случае он сможет тебе помочь, когда никого из семьи не окажется рядом. Теперь о деле.

Он снова повернулся к Альбе.

— Если ничего не изменилось в ритуале, сегодня к полудню в храме Луны будет известно о вашем Договоре?

— В точности так, принц, — Альба склонил голову.

— Сагастен должен был покинуть Дианар вслед за нами и направиться в Дельфос, — рассуждал вслух Данк. — Значит, он уже там и дрессирует этих милых, хилых ребят. Которые называют себя стражниками. Если он вовремя узнает о Договоре, то…

Данк не договорил и кулаком ударил в бронзовый гонг, притаившийся в стенной нише.

— Хьюма! Бумагу, перо, чернила, воск, дежурного!

Хьюма появился с такой скоростью, что я невольно вспомнил про Орбена и снова обернулся. Данк, очевидно, подумал о том же и раздраженно покачал головой.

— Орбен! И ты, Хьюма!

Орбен возник с такой же быстротой. Как я и предполагал, из-за портьеры. И замер рядом с Хьюмой, раскладывавшим на столе письменный прибор и расставлявшим свечи.

— Я не знаю, что вы слышали из нашей беседы, — сурово и внушительно сказал Данк, — честно говоря, и знать не хочу. Но если хоть одно слово, произнесенное в этой комнате, достигнет чужих ушей…

Он сделал впечатляющую паузу.

— Я буду считать, что вы лишены чести, — холодно закончил он. — Ибо это будет наихудшим из предательств, какое вам только удастся совершить.

— Никогда я не совершу ничего, что повредило бы моему принцу или Домену, — звонким, немного срывающимся голосом, сказал Орбен.

Хьюма просто сумрачно кивнул, продолжая свою работу.

— Будем надеяться, — с сомнением сказал Данк. — А теперь брысь! И постарайтесь слышать как можно меньше! Для вашего же блага…

Пажи исчезли.

— А мы должны постараться говорить потише, — Данк поморщился. Никому не верю в последние дни. Самому противно, но ничего не могу с собой поделать.

— Предосторожность не бывает излишней, — стальным голосом сказал Альба. — Особенно в дни войны.

Данк склонился над столом.

— Я отправлю весть о нашем разговоре в Дельфос. Сагастену. Я буду просить его использовать колдовской шаг для того, чтобы…

Альба со значением закивал. Я озлился.

— Пожалуйста, попроще! Для тупых, — резко вмешался я, перебивая Данка. — Что такое колдовской шаг?

— Извини, малыш. Опытный маг может двигаться в десятки раз быстрее любого другого существа — правда, не очень долгое время. Ты это уже видел, хотя в тот раз маг перемещался на очень незначительные — по их меркам расстояния. Помнишь Сагастена утром после падения?

Разумеется, я помнил. Значит, это было не исчезновение, а всего лишь перемещение со скоростью, недоступной человеческому восприятию? Все равно чудеса!

— Вам до Сапфира — пять дней пути. Сагастен же, если получит письмо поутру, может оказаться там уже завтра к полудню. Возможно, ему удастся помочь Сапфиру продержаться до вашего прихода. Не удастся — он найдет вас в пути и сообщит, что делается впереди. Если Проклятый решит разрушить город, вам, наверное, лучше будет вернуться в Ранскурт.

Я подумал, что Альбе не следует возвращаться в Ранскурт. Если города Договора действительно опасны для Витязей… Но вслух ничего не сказал. Не решился.

В конце концов, если это так, то Витязи должны об этом знать куда больше нас. Тогда они идут на бой в городе Договора без особого желания, вынужденные повиноваться приказу несведущего принца. А предупредить о своей особенной уязвимости не могут из соображений чести. Или попросту не имеют права об этом говорить. Тогда… мне следует об этом помнить и помалкивать. И все.