Синий конверт, или Немцы разные бывают

Женщину подмывало желание броситься домой к телефону. Но ноги ей отказывали. Приподнявшись, она снова в бессилии опустилась на своё место. Она достала пузырёк нитроглицерина, бросила таблетку под язык и, закрыв глаза, откинулась на спинку садовой скамьи.

Валентина, наблюдавшая за женщиной с сочувствием и тревогой, благоразумно помалкивала, вертя в руках фотографию. Потом встала, бросила фото в сумку, отошла на пару шагов, достала сигареты и закурила, стараясь выдыхать дым в сторону.

Немного погодя, Калерия Германовна стала подниматься. Валентина поспешила ей на помощь, поддержав ее под локоть.

– Вот, как все обернулось с вашим «трупом», – раздражённо сказала пожилая женщина молодой, выдёргивая руку. В ней все больше нарастало подозрение в отношении Валентины.

Девушка не нашлась, что ответить, промолчала. Она чувствовала себя не в своей тарелке. Калерия Германовна раз за разом адресовала ей словосочетание «ваш труп» с такой язвительно-саркастической интонацией, что девушке становилось все более и более не по себе. Она сознавала, что создала проблемы пожилому и не совсем здоровому человеку, готова была ему помочь, но не знала, как. Уйти, извинившись, Валентина не решалась. Единственно, что сдерживало ее смущение и недовольство собой, была мысль, что, как бы там ни было, но объективно она ведь фактически предупредила женщину о возможной опасности.

Ее сочувствие к этой, как-то сразу осунувшейся и даже немного сгорбившейся женщине, было столь велико, что она неожиданно для самой себя произнесла:

– Калерия Германовна, не знаю, пойдёте ли вы в милицию, но могу дать вам свой адрес. На всякий случай. За собой вины я не знаю, пусть они с ним разбираются. Заодно освободят мне квартиру от него.

Пожилая женщина, собиравшаяся уже уходить, остановилась, потом, не поворачиваясь, сказала:

– Мне не только ваш адрес нужен, но и фотография.

– Да, я бы с радостью, а вдруг он очнётся и «предъяву» мне сделает. Пусть уж от милиции требует фотку назад, я им отдам, – немного поколебавшись, огорчённо ответила Валентина.

Калерия Германовна медленно повернулась к Валентине и внимательно посмотрела на неё:

– Так, милиции она вроде не боится! – констатировала она про себя. – И даже готова сдать им свой «труп». Но фотографию не хочет отдавать. А это ведь главная улика против тех, кто стоит за этим «спектаклем». Ко мне сочувствие проявляет. Но так ли уж невинна эта красивая овечка? Какова ее роль? Может, просто блефует. Кто-то придумал всю эту историю с летаргией, с «трупом», а она ее искусно разыгрывает передо мной. Но для чего? Вытащить меня на улицу? Ну, вытащила уже, и что?

Она тревожно оглянулась вокруг, удивив Валентину своими резкими поворотами то в одну сторону, то в другую. Никого и ничего подозрительного не обнаружив, Калерия Германовна снова вернулась к своим мыслям о "трупе".

– Лица этого парня на фото я не знаю, а вот на лицо трупа мне бы хотелось взглянуть, – подумала она. – И, вообще, существует ли он реально? Если он, действительно, сейчас лежит на ее квартире без сознания или спит, как она говорит, я могла бы считать себя в относительной безопасности хотя бы какое-то время. Но сначала я должна его увидеть. Почему Валентина до сих пор не изъявила желания показать его мне? Да, потому, что никакого трупа, наверно, и нет. А вот сейчас проверим. Пригласит – не пригласит?

Калерия Германовна снова посмотрела на Валентину.

– А нельзя ли мне взглянуть на этот ваш «труп», – с тем же язвительным подтекстом спросила она, – вы далеко живете?

– О, я боялась вам предложить, – с неожиданной для Калерии Германовны быстротой обрадованно ответила девушка. – Нет, нет, совсем недалеко, пара остановок на трамвае, – и предупредительно добавила, – можете сообщить своим соседкам мой адрес: Ленина, 12, кв.7.

– Значит труп все-таки есть! – почему-то с огорчением подумала пожилая женщина. – Но уж очень она обрадовалась, – забеспокоилась ещё больше Калерия Германовна. – Может быть, это и есть та ловушка, которую она мне все это время выстраивала, и я теперь сама сую в неё свою голову?

С этой мыслью она бессильно снова опустилась на скамейку и уже решила было отказаться от посещения квартиры Валентины, когда ей пришла в голову другая идея. А что, если предложить Валентине взять с собой за компанию одну из ее соседок, с которыми она пришла в сквер. Если Валентина станет отказываться, то тогда это будет верный сигнал опасности, и она точно никуда с Валентиной не пойдёт.

Но Валентина совсем не возражала:

– Да, пусть хоть обе идут. Я сама их приглашу, – сказала она, направляясь к скамье со старушками.

Калерия с облегчением вздохнула, когда одна из соседок согласилась присоединиться к их компании.

СПЯЩИЙ

С опаской войдя в квартиру Валентины, Калерия Германовна скоро убедилась, что та ее не обманывала. Молодой человек, лежащий сейчас перед ней на кровати, похоже, действительно, находился в глубоком сне. И это ее немного успокаивало. Она с первого взгляда поняла, что никогда в жизни его не встречала. Но это обстоятельство спокойствия ей не прибавляло.

Неожиданно в квартиру без стука вошёл слегка небритый мужчина средних лет в домашних тапочках, в некоем подобии полосатых шорт, впрочем, больше похожих на семейные трусы, и в видавшей виды когда-то красной майке. Калерия от неожиданности вздрогнула и напряглась. Но мужчина прошёл мимо неё, не здороваясь, оставив за собой запах несвежего пота и водки, и, подойдя вплотную к Валентине, просипел:

– Сколько он у тебя валяется?

– Неделю.

– Оплатишь весь месяц по двойному тарифу или в воскресенье убирайся. И чтоб гостей я у тебя здесь больше не видел, – кивнул он в сторону женщин, – цирк мне здесь устроила.

Мужчина вышел, хлопнув дверью.

– Хозяин, – виновато сказала Валентина, морща нос, и поспешила открыть окно, чтобы проветрить комнату.

Визит хозяина убедил Калерию окончательно, что Валентина не обманывала ее, утверждая, что мужчина спит уже несколько дней. Она молча разглядывала мужчину довольно заурядной внешности, хорошего телосложения, что подчёркивали мускулистая шея и заметные выступы грудных мышц из-под майки. На мочке левого уха у него была приметная родинка в виде звездочки. Он лежал на спине с закрытыми глазами. Дыхания его не было слышно, а на шее медленно пульсировала жилка и на глаз было видно, что сердце бьётся реже обычного.

– Вы потрогайте, потрогайте, – говорила между тем Валентина, – он тёплый. Она положила свою руку на предплечье руки мужчины и тут же с возгласом «ой» ее отдёрнула.

– Уже не такой т-т-т-тёплый, – с удивлением, слегка заикаясь, протянула она.

Калерия Германовна коснулась кисти мужчины. Она была действительно прохладной. Женщины не знали, что у спящих с признаками летаргии температура кожных покровов существенно понижается. Но это знала пришедшая с ними соседка, о чём она и поведала присутствующим.