Синий Шихан (Роман 1)

– Вот как это делается!
– проговорила Даша. Охватив оголенными по локоть руками колени, она сидела на корточках, глядя в костер.

– Ничего тут хитрого нет. Привычное дело, - ответил Микешка.

– Вы давно служите у господина Степанова?
– после двух-трех минут молчания спросила Даша.

– Нет, недавно... Я лошадей пас...
– Микешка коротко рассказал, как он попал в кучера.

– Вы его, видно, этого вашего хозяина, вовсе не уважаете?

– Раньше вроде как ничего парень был, а теперь... куда там... Я, наверное, уйду от него, - тихо проговорил Микешка.

– А что же вы будете делать? Снова табуны пасти?

– Туда меня не возьмут... Атаман не позволит.

Даша продолжала свои расспросы. Положение Микешки напомнило ей о ее собственной судьбе. Зинаида Петровна обходилась с ней хоть и без грубых окриков, но помыкала, как хотела. Даша родилась в семье сельского учителя. Рано лишившись родителей, она сначала жила у чужих людей, потом ее отдали в сиротский приют. Печенегова однажды посетила этот приют. Ей понравилась красивая десятилетняя девочка. Зинаида Петровна взяла ее на воспитание. Даша много читала. По мнению Зинаиды Петровны, жизнь ее была сытой и устроенной, но тихая и внешне покорная девушка чувствовала между собой и Печенеговой пропасть. Когда Степанов грубо кричал на Микешку, Даша подумала, что и с ней Зинаида Петровна частенько обращалась почти так же. И сейчас ей вдруг стало жаль себя.

Солнце припекало все сильнее, укоротились тени привязанных к экипажам лошадей. Откуда-то долетели неясные звуки и звон колокольчиков. Микешка встал и приложил руку к глазам. То же самое сделала Даша. На шляхе заклубилась туча пыли. Вскоре из-за ближайшего небольшого бугорка выехало около десятка фургонов, попарно запряженных лошадьми. По обеим сторонам дороги шли два конских табуна. Тонконогие, мелкоголовые жеребята, склоняя шеи, на ходу щипали зеленую поросль. Густогривые, с длинными крупами, породистые кобылицы встревоженно поднимали головы и призывно ржали. Киргизы-табунщики, посвистывая, взмахивали длинными чоблоками, бойко вертясь на низкорослых лошадях, сгоняли их в кучу.

Постукивая железными осями, подводы остановились.

С переднего фургона, из брезентовой кибитки вышел длинноусый, с широким калмыцким лицом казак в синем чекмене, подпоясанный дорогим наборным ремнем. Это был конский ремонтер и коновал Кирьяк, служивший у Печенеговой главным коневодом.

– Вот и мои приехали!
– поднявшись с ковра, крикнула Зинаида Петровна.

Кирьяк степенно, разминая кривые, затекшие от долгого сидения ноги, обутые в сапоги с низкими голенищами, неторопливо закосолапил навстречу барыне. Не дойдя шагов пяти, остановился, согнул широченную спину, низко поклонился.

– Нижайшее почтение госпоже Зинаиде Петровне, - приветствовал он хозяйку грудным хриповатым голосом.

– Здравствуйте, Кирьяк. Ну, как шли?
– зорко оглядывая повозки и табунившихся по ковыльному полю лошадей, спросила Печенегова.

– Обыкновенно, матушка Зинаида Петровна... Малым шажком да с сытой прикормкой. Матки веселые, сосунки за птичками гоняются.

– Я не попадья... Что ты меня матушкой величаешь?

– Вот тебе раз! Опять не угодил... Уж я-то старался угодить, жеребчиков, как детишек, берег, - посматривая на хозяйку влажными, с лукавинкой глазами, обиженно проговорил Кирьяк.

– Вижу... Спасибо. Поили давно?

– Насчет водички тут плоховато. На зорьке к лиману сворачивали. Вода вроде как тухлая, пить тошно, а коням ничего, пили.

– Придете на место, там будет привольно, - сказала Печенегова. Попасите немного здесь, тягловым коням дайте отдохнуть - и с богом. К вечеру быть на Урале, выкупать и помыть весь табун. Жеребцов отдельно... И не спускать - погрызутся.

– Что и говорить, известное дело, как звери друг на друга кидаются, согласился Кирьяк.

Покачиваясь, подошли Митька и Шпак. Полуобнявшись, тупо смотрели на прибывший табун и подводы с имуществом Печенеговой. Даша с Микешкой укладывали подушки, пледы, разбросанные по траве пустые бутылки и оживленно разговаривали.

Митька, показывая на привязанных, не стоявших на месте жеребцов, с восторгом говорил:

– Ух, конищи! Таких и у Полубояровых нету! Слушай, Петр Эммануилыч, давай купим вот ефтих белоногих и подарим раскрасавцев лапушке моей в подвенечный подарок! Барыня-госпожа, слышь? Лошадей я у тебя покупаю! Говори цену, сейчас же магарыч разопьем!

– Не продажные, Дмитрий Александрович, - кокетливо прищурив улыбающиеся глаза, самодовольно заявила Печенегова.

– За деньги, Зинаида Петровна, все продается, все!
– упорно твердил Митька, бесцеремонно обнимая Печенегову за плечи. Она ежилась и увертывалась от его рук, как кошка. Хлестнув его плеткой по руке, загадочно сказала:

– Не всегда, мой дорогой...

– За золото все можно... Мне на свадьбу самые лихие кони нужны... Хошь, я весь косяк закуплю, хошь?
– настойчиво приставал к ней Митька. Уж я за ценой не постою!..

– Для вашей свадьбы еще лучше найдем, - уверила Зинаида Петровна.

– Давайте-ка, господа, поедем... Жарко, - умоляюще попросил Шпак.

– Подожди, Мануилыч, - оборвал его Митька.
– Ну чего ты, ваше благородие, раскис? Выпьем ишо, а потом уж и помчимся, чтоб ветерком обдуло... А тебе, расхорошая моя Зинаида Петровна, целую пудовку золотого песка насыплю, ей-богу!

– Хватит! Больше не могу!
– возражал Шпак и крикнул Микешке, чтобы тот подъезжал с тарантасом.

Микешка подкатил рысью. Показывая в степь кнутом, громко сказал:

– Митрий, гляди-ка! Никак брат твой Иван скачет?.. Эх, едрена корень, сейчас будут цветочки-ягодки!..

Митька круто повернулся. Распугивая печенеговский косяк, на большой лошади саврасой масти, клонясь к передней луке, во весь мах скакал Иван Степанов, за ним трое казаков. Микешка узнал Панкрата Полубоярова; второй, на пегом жеребце, был Спиридон Лучевников; третий - Афонька-Коза. Он, размахивая нагайкой, что-то кричал.

Митька сначала попятился назад, потом, круто повернувшись, зашел за экипажи. На его побледневшем лице отчетливо выступили частые веснушки. Глядя на подъезжавшего брата застекленевшими глазами, глухо и коротко спросил у Микешки:

– Где шашка? Достань-ка...

Шашка лежала под всякими покупками на дне тарантаса. Микешка вытащил ее и, выпуская из рук, сказал:

– Неужели до этого дойдет?

– Не знаю, - сквозь зубы ответил Митька.
– Положь тут рядом... на всякий случай...

– Здравствуйте, кого не видал, - задирая взмыленному коню голову, крикнул подскакавший Иван, ища брата лихорадочно блестевшими глазами.

– Здравствуйте!
– растерянно пробормотала Печенегова.

Шпак еще заранее, предчувствуя недоброе, отошел в сторонку и остановился рядом с притихшей Дашей. Вислоусый и бравый Полубояров вытирал пестрым платком взмокшие от пота усы, сдерживая беспокойно переступающего коня, с любопытством рассматривал всю компанию.