Синтетик-3

– А что с тобой делать?
– спросил Перри, глядя в глаза механику, у которого от этого взгляда поникли плечи.

– Я не причиню вам вреда, - сказал он.
– Все это было ошибкой. Нелепой и трагической ошибкой.

Гарольд прислонился к стенке и, запрокинув голову, закрыл глаза. Он стоял так несколько мгновений.

– Когда отказала система охлаждения, вот тогда я и осознал, что все мы находимся в равном положении, и что вы так же, как и мы хотите вернуться обратно на Землю.

– Дошло, наконец-то?
– довольно грубо спросил Перри.
– Но я все же думаю, что дело не в этом.

В чем именно, он не стал договаривать, но продолжал внимательно смотреть на механика. Заметив, как тот вздрагивает каждый раз, когда его взгляд падает на синтетика, он добавил:

– Да, ты прав, мы все в равном положении, и я думаю, что вина в этом лежит даже не на вас, а на тех, кто послал с нами синтетиков. Два месяца находиться с ними на одном корабле - это слишком для человеческой психики.

Холл криво усмехнулся.

– Хочешь - верь, хочешь - не верь, но мы возвращаемся на Землю. Когда все остальные перестанут представлять угрозу, мы взлетим.

Гарольд не сказал ничего.

– Лео, отойди от него, - мягко попросил Сид.

Синтетик послушно выполнил приказ и, удивительное дело, Гарольд действительно почувствовал облегчение.

В проходе показался Митч Паттерсон, он выглядел взволнованным, и даже напуганным.

– Ну вот, трое из них уже в наших руках, - сказал ему Перри.
– Что будем делать дальше?

Через несколько минут из люка поднялся Стэн, несший на своих плечах Рихтера. Тот уже не ругался, а лишь смотрел на своих противников. Это был взгляд затравленного человека, потерпевшего поражение, но не смирившегося с ним. В то же время, в этом взгляде можно было увидеть нечто похожее на страх. Впрочем, как раз страх был естественным чувством в сложившихся обстоятельствах.

Стэн вынул из-за пояса пистолет, и передал его Паттерсону.

– Нидлз Гудвин и Ким Баркли закрылись в моторном отсеке, - доложил он.
– Оттуда им не выбраться. Вход охраняет Фокс.

Стэн подбросил на своих плечах Рихтера.

– Куда его?

– К остальным, - распорядился исполняющий обязанности капитана.
– Надо их запереть и держать под охраной.

– А что делать с Холлом?
– спросил Перри.

Паттерсон заколебался.

– Не знаю. Но оставлять его на свободе тоже нельзя.

– Нельзя, - согласился Сид, и в его глазах появилось раздумье.
– Но и запирать его вместе со всеми мне бы не хотелось. Как-никак, а он нам всем жизнь спас.

Это было правдой. Если бы не он, и не Гудвин, все они бы сейчас уже превратились в жаркое.

– Послушайте, - заговорил Холл.
– Ну, привяжите меня к креслу, или еще что-нибудь в этом роде.
– Только, пожалуйста, пусть они ко мне не приближаются.

Он кивнул на синтетиков. Паттерсон и Перри переглянулись.

– Мы подумаем.

Отрезанные от всех остальных стальной дверью, Ким и Нидлз сидели в двигательном отсеке. Положение их было безвыходным, так как зачинщики, Чак и Бад, были схвачены. У них не было ни оружия, и ни малейших шансов как-либо повлиять на обстановку.

Пройдясь по отсеку, Ким оглядела громадный двигатель, который угрожающе возвышался над нею. В этом помещении вообще нельзя было находиться без специальной защиты, и то, что они были в одних только комбинезонах, было прямым нарушением техники безопасности.

Почувствовав, что у нее на глазах появляются слезы отчаяния, Ким воскликнула:

– Это все бесполезно, мы должны сдаться!

Гудвин повернулся к ней.

– Ты понимаешь, что ты говоришь?
– вопросил он.

– Да, понимаю.

– Ты понимаешь, что они с нами сделают, если мы им сдадимся?

– Да ничего они нам не сделают.

– Ничего?! Синтетики начали на нас охоту, четверо из нас уже пойманы. Мы даже не знаем, что они с ними сделали. Может быть, они уже все мертвы!

– А какой у нас есть выбор?
– Ким снова огляделась по сторонам.
– Ты посмотри, где мы находимся! Посмотри, что нас окружает! Мы уже обречены. Если машины, в самом деле, захватили власть над всем, что им помешает запустить двигатели, и испепелить нас прямо сейчас? И вообще, на что мы рассчитывали? Без пилота нам не взлететь в любом случае. Чак схвачен ими, но даже если бы он оставался с нами, это ничего бы не изменило. Он сошел с ума! Я думаю, что ты сам это понял.

Да, это действительно было так, и Гудвин это понял уже давно. Да и вся эта их затея была просто актом отчаяния, бунтом человека против машин.

– Если мы сдадимся, - продолжала Ким.
– То у нас будут хоть какие-то шансы. Мы проживем хоть какое-то время. Если бы эти штуки хотели всех нас убить, они бы уже уничтожили и всех, кто остался на их стороне.

– А откуда ты знаешь, что они еще живы?
– перебил ее Нидлз.
– Может быть, они уже мертвы.

На этот довод Ким не нашлась, что возразить. В самом деле, на них начали охоту синтетики, а людей никто из них уже давно не видел. Относительно давно.

Отойдя в угол, Ким обхватила себя руками, и села на пол. В животе у нее забурлило, это давал знать о себе желудок. Когда они последний раз ели, сутки или больше? Без еды, и без воды они долго не протянут.

Гудвин тоже сел, и теперь не сводил глаз с двери. Но никто не пытался больше к ним проникнуть. Дверная ручка оставалась неподвижной.

Чувство голода терзало и его самого, но он держался. Он знал, что без еды человек может протянуть две недели, и даже больше. Но вот во что он превратится за это время? Смогут ли они вообще передвигаться?

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

АЛЬФА И ОМЕГА

Неизвестно, как долго они просидели в отсеке, как вдруг внезапно за дверью послышался приглушенный толщиной металла голос.

– Нидлз, Ким, вы там?

Гудвин вздрогнул - голос принадлежал Холлу.

– Эй, вы меня слышите, это я, Гарольд. Я здесь, чтобы переговорить с вами.

Нидлз облизнул пересохшие губы, и переглянулся с Ким.

– Гарольд, это и вправду ты?
– в голосе Гудвина прозвучало недоверие.

– Да, это я.

– Что тебе... Как ты здесь оказался?

– Я здесь для того, чтобы попросить вас выйти. Вы должны сдаться, поверьте, так будет лучше для всех.

– Понятно, - сказал Гудвин.
– Тебя послали они?