Синтез

Гедимин сузил глаза и нехотя сказал:

— Маккензи. Не надо было тащить его на корабль.

Линкен мотнул головой; его лицо перекосилось.

— Думаешь, он? Глупо. Знает же, что убьём. Или пристрелят, как сообщника. Он не дурак. Скользкая мартышка, но с мозгами. Не он.

Гедимин мигнул.

— Этот твой… учёный с материка, — Линкен снова поморщился. — Ты писал ему, чем занимаешься? Он что-то знал про корабль?

Теперь поморщился Гедимин.

— Герберт — нет. Даже если… — не договорив, он покачал головой. — Он дал бы мне достроить реактор. Может, сдал бы, но — потом.

…Трое сарматов вошли в барак, и дверь комендантской приоткрылась. Гедимин остановился.

— Мать твоя колба, — тяжело вздохнул Гай Марци, выходя в коридор. — Проверься на эа-мутацию! Что у тебя в башке, теск? Субстрат из-под Би-плазмы?!

Гедимин озадаченно мигнул.

— Ты о чём?

— О вашем грёбаном крейсере! — почти выкрикнул Гай, странно оскалившись. — Собрать атомный звездолёт под носом у мартышек?! Кто это придумал? Ты?

Гедимин пожал плечами.

— Мы переезжаем, Гай. Дай собрать вещи. Я зайду к тебе попрощаться.

Комендант втянул воздух, но промолчал. Гедимин долго чувствовал спиной его взгляд, пока шёл по коридору. Ему было слегка не по себе. «Надо же,» — удивился он про себя, отловив странную мысль. «Я… скучаю? Будто бы это место было моим… домом? Не то, что лаборатория, но тоже что-то важное. Странно…»

Лилит обогнала его, слегка задев плечом, и, оглянувшись, тихо спросила:

— Чего ты? Больно?

— Нет, — буркнул Гедимин, останавливаясь у двери. — Давай быстрее. Соберёмся и уйдём.

Он почувствовал резкое движение слева от себя и развернулся туда. Дверь в комнату Кенена, до того слегка приоткрытая, захлопнулась, и, судя по изгибу створки, кто-то очень крепко держал её с другой стороны. Гедимин постучал ногтем по тонкой перегородке.

— Не выдержит.

Створка выгнулась ещё сильнее. Сармат хмыкнул и ушёл к себе в комнату. Он собрался быстро — из вещей в личном ящике остались комбинезон, одеяло и пригоршня цацек. Всё остальное — от самодельного дозиметра до осколков фрила — бесследно исчезло. Гедимин невесело усмехнулся. «Ну, пусть исследуют. Ничего нового не узнают.»

Он отклеил номерки с личных вещей и сунул их в карман, опустевший ящик взял под мышку. Лилит вышла на секунду раньше и уже ждала его в коридоре, угрюмо щурясь на закрытую дверь.

— И тебя обобрали? — спросила она, кинув взгляд на пустые карманы сармата.

— Пусть подавятся, — отозвался Гедимин, прикрывая за собой дверь.

Он оставил Лилит с вещами в коридоре, сам с двумя пустыми ящиками заглянул в комендантскую. Гай Марци был там — и, увидев Гедимина, поднялся с места.

— Забирай, — сармат поставил ящики на стол и бросил сверху отклеенные номерки.

Гай покачал головой. Он выглядел скорее расстроенным, чем сердитым.

— Уходишь? В новом бараке хотя бы душ работает? А пищеблок?

Гедимин пожал плечами и попытался вспомнить, ел он сегодня хотя бы раз или нет. Жажды он не чувствовал — по смутным воспоминаниям, наелся снега, пока проверял строительную технику. Он покосился на свой комбинезон. Рукава были покрыты тёмными размазанными полосами.

— Идите мыться, оба, — махнул рукой Гай. — Вещи пусть полежат тут. Вернётесь — вынесу еду. Химик тоже переезжает? Пока не спускался. Отправлю его к вам.

Гедимин изумлённо мигнул.

— Спасибо, Гай.

— Не за что, — буркнул комендант ему вслед.

…На крышу барака Линкена сарматы поднимались в настороженном молчании, но уже на чердаке они услышали голос Иджеса — тот проверял исправность глайдера и отмахивался от взрывника:

— Нет тут никаких «жучков»! Что? Я уже всюду залез. Сам смотри!

Гедимин вышел на крышу. Роботы-уборщики очистили от снега проход между двумя рядами наклонных поверхностей; глайдер, слегка присыпанный белой крупой, стоял на очищенной полосе, и Линкен отряхивал его от ледяных кристаллов.

— Куда теперь? — спросил взрывник, посмотрев на Гедимина. — Даже не знаю, чем заняться. В черепе гудит.

— В барак, — ремонтник провёл ладонью по глазам. Спать было рано, и особенно тяжёлой работы он сегодня не выполнял, но мозг отказывался работать, и тело было тяжёлым и вялым.

Линкен включил прожектора ещё на подлёте к заводу «Вестингауза». Вдоль ограды недостроенного корпуса горели фонари, но их свет был направлен наружу; само здание тонуло во мгле. Лучи прожекторов скользнули по многоскатной крыше, по углублению — провалу высот — по которому проходила остеклённая галерея — и пересеклись со световыми пучками, бьющими с соседней крыши. Здание барака «Нова» было ярко освещено. Сигнальные огни двумя цепочками тянулись по крыше, ещё один фонарь горел у входа, и к нему вела в обход ограды расчищенная дорога — снегоуборщик уже заглядывал сюда и проложил широкую тропу. На крыше снега не было. Глайдер остановился почти мгновенно, проскользив на воздушной подушке всего полтора метра, и лёг брюхом на ребристый фрил.

— Посмотри, что с дверью, — попросил Линкен Гедимина, берясь за передний бампер и разворачивая глайдер задом к ближайшему парковочному козырьку. Ремонтник подошёл к прикрытой створке, слегка толкнул её, — дверь открылась легко, без возни с замками и кодами, как будто внутри сарматов ждали.

— Новый комендант? — усмехнулся Хольгер, поудобнее перехватывая свёрток с одеялом. — Ну, пойдём знакомиться.

Ни снаружи, ни внутри «Нова» ничем не отличалась от старых бараков, и скоро Гедимин перестал оглядываться по сторонам — ничего интересного по пути ему не попадалось. Лестница была освещена сверху донизу, но все двери закрыты. «Кроме нас, тут никто не живёт,» — быстро понял Гедимин.

— Макаки! — презрительно фыркнула Лилит. — Ещё дом не достроили, а уже заселяют.

Коридоры второго этажа были открыты — точнее, один из них, западный; двери второго были прикрыты. Гедимин, жестом попросив подождать его, заглянул внутрь и посветил фонарём. Каждый дверной проём вдоль стен был закрыт лёгкой створкой, выкрашенной под естественное дерево; все они открывались легко, в каждой на полу лежал матрас, а в углу стоял открытый пустой ящик. «Комнаты с дверями,» — сармат еле слышно хмыкнул. «Почти как у… свободных граждан Атлантиса.»

Две комнаты спустя луч фонаря провалился в черноту — здесь начинался ещё один коридор, короткий, упирающийся в круглый люк. Гедимин вспомнил галерею вдоль заводского корпуса и задумчиво кивнул. «Прямой выход. Да, так, наверное, удобнее. Завтра воспользуемся.»

— Эй! — крикнул с лестницы незнакомый голос. — Куда ты? Всё, смена кончилась!

Гедимин недовольно сощурился на дверь — незнакомый сармат едва не ослепил его лучом фонаря, направленным в лицо. Луч тут же отклонился, а потом и вовсе погас. Сармат вскинул руку в приветственном жесте. Гедимин, уже не удивляясь, поднял ладонь в ответ.