Сиреневый туман

– Пароль?

– Отрикот всегда прав.

– Да всемогущ.

– Смерть его врагам.

– Проходи.

Я пошла медленно, еле сдерживаясь по ночному городу. Сразу за воротами замка стояли большие добротные дома, совсем немного и почти сразу трущобы. Я шла и видела, как феи ковыряются в мусоре и что-то оттуда едят, на мостовой спали ехидны, чуть дальше лежал мертвый единорог. Стоны раздавались со всех сторон. Было очень жутко. Впереди показались городские ворота, я замедлила шаг.

– Стой, кто идет?

– Отрикот всегда прав.

– Да всемогущ.

– Смерть его врагам.

Сейчас выпустят, а сердце выскакивало, ладони вспотели.

– Зачем покидаешь город ночью?

И что говорить? Провал...

– По особому заданию великого князя Отрикота. А ты кто такой, чтобы допрашивать меня? Поднимем великого князя Отрикота, чтобы тебе головы не сносить? В княжестве великие дела происходят. Любимый сын князя вернулся с невестой. Нужны цветы Кирсы к утру, а ты меня задерживаешь! Кто ты такой, раб, чтобы допрашивать меня или смерти ищешь?

– Я хранитель спокойствия, города Алкибата, младший юнон Скороспей. Почему пешком, если единорог есть?

– Распоряжение великого князя Отрикота не будить жителей. Завтра важный день! Скажу, но не разглашай тайну, иначе не сносить мне головы. Завтра свадьба любимого сына Иката Лавра. Будут гуляния, цветы нужны для обряда, юнон Скороспей!

– Проходи!

Ворота со скрипом окрылись. Хотелось бежать, но нельзя.

– Благодарю за службу, юнон Скороспей! Завтра отмечу тебя перед великим князем Отрикотом.

– Рад стараться! Слава великому Отрикоту!

И я вышла. Ворота за моей спиной со скрипом закрылись. Я шла сначала медленно, затем быстрее, потом бежала. На востоке небо слегка начинало сереть.

– Баттерфляй, помоги, - она опустилась на колени, я села надела очки, - Летим, детка на волю.

И мы полетели на запад, я сжимала колени изо всех сил, одно радовало: страх быть пойманной затмил страх полетов на единороге, кажется, единорогофобия мне уже не страшна. Как говорится, нет худа, без добра. Не плохая шоковая терапия.

Баттерфляй неслась, я подняла голову вверх. Сумеречный полог было очень хорошо видно в очках, одна сплошная сетка. Нигде никаких изъянов или брешей. Но вот вверху темнота, летим туда, но брешь маленькая даже я туда не пройду, не говоря уже о Баттерфляй. Летим дальше, видно границу, и как сумеречный полог опускается к земле. Ни одной бреши, будем лететь возле него. Летим долго, впереди я увидела башню, а рядом с ней брешь большая, но очень близко к башне, на уровне её высоты. Заметят. Облетели башню, больше ничего не видно очень далеко. А на востоке небо всё серее, солнце встанет, и я не увижу бреши. Уже даже сейчас Сумеречный полог не так ярко горел, как в темноте. А пустот больше не видно, значит, надо прорываться через ту, что рядом с башней.

– Давай, Баттерфляй!
– мы развернулись, - давай, милая, быстрее, как только можешь, от тебя сейчас зависит всё, - мы разгонялись всё больше и больше. Вот уже башня ближе, ещё ближе. Раздался какой-то вой, ага, это сработала защита, мы подлетели ближе ста метров. Возле башни началась какая-то суета, - Давай ещё!
– кричала я.

Всё равно нас уже заметили. Теперь оставалось только ускоряться, чтобы успеть вылететь, потому что снизу уже готовили какое-то орудие. Вот, уже почти рядом. Просвистел камень в паре метров от нас, ещё один. Это снизу пытались нас сбить. Десять метро, пять... а камни летели снова и снова. Меня пронзила резкая боль - камень попал в плечо. Хорошо, что в меня, а не в Баттерфляй! Рука безвольно повисла. Два метра, один метр... Вылетели! Брешь сразу затянулась сумеречным пологом. Камни ударялись об сетку и падали, заколдованные, и никто из охраны не смог переступить через Сумеречный полог - все маги.

Мы летели над лесом, край горизонта окрашивался в красивый розовый цвет. Я сняла очки и прошептала Баттерфляй:

– Неси меня туда, где магия жива.

Она резко повернула и полетела в сторону Лустарнии. Это хорошо сейчас буду дома, в маминых теплых объятиях. Расскажу все отцу, а потом всем девяти княжествам, что происходит в Мурании! Надо же что-то делать, так нельзя. А Ден предатель. Ден! когда Отрикот поймет, что ему подсунули фальшивый камень, он может сложить все факты и понять, где осталась моя невинность. А Икат знает, где погиб этот предатель. А Отрикот владеет большими возможностями. Надо будет снарядить экспедицию на дно ущелья, конечно, это опасно, но нельзя давать Отрикоту ни единого шанса.

Вот уже видна граница Лустарнии, и я и Баттерфляй очень устали. Она летела максимально быстро. Вечерело. Наверное, надо остановиться на ночь, жаль еды никакой нет, голодная, как волк и рука нестерпимо болела. Как только я об этом подумала, Баттерфляй повернула в сторону и полетела на свечение. Сначала я не поняла, а потом, чуть пролетев, я увидела, что мы летим к Сиреневому туману. Внутри все сжалось в тугой ком.

– Нет, девочка, не надо туда. Я понимаю, ты думаешь, что там хорошее место. Но я не хочу туда, слёзы выступили на глазах, голос задрожал, - Поворачивай, я не хочу, - но она меня не слушала, и летела к пруду, который всё так же горел фосфорическим светом. Мы приземлились, я сползла со спины Баттерфляй, и оглядела опушку. Вон остатки костра, вон трава примята от одеял.

Эмоции захлестнули меня, обида жгла изнутри расплавленным железом. Всё обман: и помолвка, и Ден, и Икат, и Отрикот. Всего лишь пешка в их играх. Чёртова магия, как же быть? Ведь я сама часть магии и мама. Моя жизнь, мой мир разрушились буквально за месяц. Я упала на колени и начала кричать от боли душевной и физической, слёз уже не было, наверное, закончились. Предатель Ден, самый подлый из всех оказался, даже Отрикота обскакал.

Уже наступила ночь. От крика я обессилела и очень долго лежала просто на земле.

Потом сбросив одежду пошла в озеро. Как только я вошла в воду, рука сразу перестала болеть, магические увечья вода сразу вылечила. Я чувствовала себя такой грязной. Терла и терла себя, мне хотелось стать опять чистой, такой как до встречи с Деном, а ощущение чистоты так и не приходило.

Волшебная вода не помогала, увечья остались не телесные, а душевные и сделаны они были не магией, а живыми людьми. Их не видно, но болят они сильнее. Я легла на воду, и вспоминала, какое ощущение покоя и счастья было здесь в прошлый раз. А теперь ничего, как выжженная земля, даже жить не хочется. Только ненависть и боль дошла до края моей души и вот-вот выльется на землю. Черный гнев, желчь теперь сочится по моим венам. Я буду жить ради мести. Ликуй, Ден, что ты умер, иначе мало бы было нам двоим места на этой земле, очень мало. Ребенок. Я жду ребенка от этого предателя. Я уже его не хочу, рожу и отдам на усыновление, нет, он станет моим орудием в войне против Отрикота.

Колдун и ведьма родители - это отличное начало. Необходимо найти, то немногое, что осталось вне Мурании. Всю литературу, предметы, амулеты, магических существ, которые убежали, где-то сопротивление. Не зря же меня готовили всю мою жизнь править государством. Я много, что знаю, восполню пробелы в магических знаниях, всё же таки я ведьма, при чём, как оказалось, самая сильная на данном временном отрезке.

Теперь ненависть и жажда мести давали мне силы, я черпала из этого источника, как измученный жаждой путник. Я пила желчь из своих вен, и поэтому могла дышать, и моё сердце билось. Я буду жить, и со временем Отрикот содрогнется, если только услышит моё имя. Я даю себе клятву: спасу магию и отомщу жестоко.