Сирены

На несколько мгновений взгляды всех были прикованы к нему. Потом Дайна, поставив стакан, бегом кинулась к Силке. Она чувствовала, что Тай следует за ней.

– Найджел!..

– Это проклятый койот, Тай! – он побежал вокруг дома, и все последовали за ним. За домом располагался экзотический сад, простиравшийся в длину на добрых три сотни ярдов. Далее он внезапно обрывался у крутого склона холма, первого в цепи, уходящей в сторону Тапанга. Весь холм от подножия до вершины был покрыт зарослями куманики и низкого кустарника, боровшихся за выживание под сенью гибких эвкалиптов и акаций.

Найджел тут же устремился в чашу. Он не размахивал бестолково пистолетом на ходу, держа его наготове у бедра. По всей видимости, к вершине холма вела полузаросшая скрытая от глаз тропинка, потому что Найджел взбирался по склону с удивительной быстротой.

Тай сильно отстала от него, показывая путь Силке и Дайне. Карабкаться по круче оказалось не так уж легко, и к тому времени, когда они настигли Найджела, их лица были перепачканы грязью и потом, а сами они с трудом переводили дыхание.

Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь густую листву деревьев, освещали яркими пятнами фигуру Найджела, стоявшего на краю небольшой прогалины. Его глаза были широко открыты, а ноздри раздувались от возбуждения. Зажатый в его руке маузер казался огромным.

Тай хотела было заговорить, но Найджел махнул ей свободной рукой, призывая к молчанию.

– Ублюдок прячется где-то рядом, я знаю. Я видел его, сидя у бассейна. Он смотрел на меня, зовя сюда помериться с ним силой. – Он вертел головой, глядя по сторонам, точно его глаза не могли перемещаться сами по себе. – Целую неделю я то и дело видел его или слышал, как он шныряет вокруг дома.

– Может быть, он просто голоден, – заметила Дайна, всматриваясь в заросли. Она увидела бабочку, вспорхнувшую с ветки и полетевшую прочь, ничуть не торопясь, а подняв взгляд повыше – резвящихся, весело щебечущих темно-коричневых зябликов. Словом, все вокруг было тихо и спокойно.

– Нет, нет, – прошептал Найджел. – Я не держу здесь даже кошки. Ему нужно что-то другое.

– Например? – осведомилась Дайна.

Однако Найджел промолчал и рукой сделал знак, чтобы они все опустились на корточки. Сам он, последовав их примеру, tie переставая кружился вокруг себя.

– Я начинаю чувствовать себя какой-то дурой, – произнесла Дайна, поднимаясь.

В ответ Найджел яростно зашипел на нее.

– Раз уж ты здесь, то изволь стоять на месте, пока я не отыщу этого ублюдка.

– Я не вижу, – тихо возразила она, – с какой стати я должна выполнять твои распоряжения.

Он развернулся, и Дайна увидела его глаза, похожие на два кремня. – Зачем ты вообще забралась сюда? Это охотничья территория.

– Только потому, что ты называешь ее таковой. Меня ни в малейшей степени не интересует твой койот. Оставь проклятого зверя в покое.

– Его присутствие для меня, словно пытка! – закричал он.

– Ну да, ты ведь понимаешь в этом толк, не так ли? Найджел находился в тени, но в этот миг либо солнце чуть переместилось в небе, либо ветер, гулявший в верхушках деревьев, раздвинул ветви, потому что в солнечном свете устремленные на Дайну глаза Найджела внезапно сверкнули.

– О чем ты говоришь? – спросила Тай.

– Я говорю об убийстве, – выпалила она.

– Что, черт побери, ты этим хочешь сказать? – Найджел продолжал оставаться на корточках. Маузер лежал у него на правом бедре.

– Кто-то пытался убить Криса, когда он был в Нью-Йорке. В героин, купленный им, был подмешан стрихнин...

– Ты сошла с ...

– Точно так же, как это произошло в случае с Мэгги.

– Мэгги, – тихо вставил Силка. – Погибла от рук маньяка. Мы все слышали...

– Я знаю, о чем вы слышали, – перебила его Дайна. – Полиция поймала того психопата, но выяснилось, что он не убивал Мэгги.

– Откуда это известно?

Дайна пропустила мимо ушей вопрос Силка. Она пристально смотрела на Найджела. Прав ли Бонстил, подозревая его. Вокруг в природе царил покой и тишина, а в такой компании людей атмосфера все больше накалялась. Замер даже легкий ветерок. В воздухе был разлит сильный запах сырой земли.

– Никому из нас не известно ничего о том, что случилось с Крисом, – заявила Тай, поочередно обводя взглядом своих спутников. – Разве я не права?

– Никто не пытался убить Криса, – добавил Найджел. – Должно быть это тебе приснилось.

– Тогда возможно мне приснилось и то, что настоящая фамилия Мэгги – Туми, и она была внучкой Сина Туми. Найджел издал отрывистый смешок.

– Теперь я знаю наверняка, что ты просто бредишь.

– Заткнись, Найджел! – прикрикнула на него Тай. Она взглянула на Дайну. – Это правда?

– Да. Это было политическое убийство. Месть, направленная лично против Сина Туми.

– Господи, Найджел ты знал...

Однако Тай не удалось закончить фразу. Найджел поднял левую руку, и рыло маузера оказалось направленным в сторону Дайны. Черная дыра в дуле этого крупнокалиберного пистолета показалось ей чрезвычайно большим.

Дайна вздрогнула, и Найджел нажал на курок. Маузер взорвался и дернулся вверх. Дайна услышала донесшийся сзади жалобный вой и почувствовала, как горячие и липкие брызги попали на ее кожу.

Она развернулась и увидела множество крошечных капелек крови, сверкающих, словно бусинки, у нее на плече. Чужой крови. В нос ей ударила отвратительная вонь.

Вскочив на ноги, Найджел бросился мимо нее.

– Ты, вонючая тварь! – завопил он. – Теперь тебе не уйти!

Глава 13

Тревога исходила откуда-то из недр лимузина. Казалось, она звенит в воздухе, отсчитывая мгновения, словно мерный, негромкий бой корабельных часов.

Бесчисленные огни за окнами автомобиля походили на пузырьки в поднесенном к свету бокале шампанского.

Они мчались по вечернему городу в полной тишине, нарушаемой лишь едва слышным гудением кондиционера. Всмотревшись в окно, она различила окутанные облаком смога высокие, запыленные, застывшие, как на фотографии, и иллюзия того, что их лимузин плывет сквозь рифы ночи, создававшаяся благодаря сильно затемненным стеклам, исчезла. Она знала, что снаружи просто еще один душный калифорнийский вечер. В далеком отсюда Нью-Йорке уже наступила ночь.

– До наступления волшебного мига осталось полчаса, – сказал Рубенс. Спокойный и уверенный он сидел рядом с ней в темно-синем, сшитом у портного, смокинге, одетом поверх белой шелковой рубашки и черного бархатного галстука-бабочки. Он выглядел так, точно весь мир принадлежал ему.