Сиротка в академии перевёртышей. Он под запретом

Мои глаза ошеломлённо распахнулись, а зверь даже не подумал как-то среагировать: он продолжил с упоением… вылизывать меня.

– Райан… – выдохнула сипло. – Пожалуйста… – взмолилась, ощущая, как по щеке сбегает слеза.

Ягуар замер, а в следующую секунду с меня соскочил полуобнаженный парень в лохмотьях, что остались от одежды. Он шумно вздохнул, судорожно запуская пальцы в растрепавшиеся волосы.

– Убирайся… – зарычал яростно.

– Но…

– Я сказал, убирайся! – закричал он и, схватив со стола подставку для ручек, швырнул её в стену.

Та с грохотом раскололась.

– Придурок… – тихо выругалась я и, стремительно подскочив, рванула к себе.

Что на него нашло? Болезный какой-то! Но… он правда превратился в зверя? Просто взял и на моих глазах… стал ягуаром. И он на полном серьёзе хочет убедить меня, что я тоже так смогу? И самое главное, зачем он меня вылизывал и хватал… ох… Я нервно оправила декольте платья.

– Мисс Элизабет? – в коридоре, как всегда, внезапно возник хранитель.

Я облегчённо выдохнула. Блэйз казался мне самым адекватным в этом доме умалишённых.

– Вы искали меня? – поинтересовалась как можно спокойнее.

– Господин Сомерсет ждёт вас для разговора. Если вы готовы…

– Готова, – кивнула я, убирая волосы за уши.

– Только прошу… – едва заметно поморщившись, вымолвил хранитель. – Не грубите. Ведите себя сдержанно. Постарайтесь… контролировать эмоции, чтобы не нарваться на наказание.

– Я попробую, – вымолвила, натянуто улыбнувшись. – Но ничего не могу гарантировать. Чувствую себя… немного похищенной.

Хранитель сочувственно вздохнул и повёл меня к «отцу».

Надеюсь, этот человек сможет дать разумные объяснения всему этому дурдому. Иначе… я даже не знаю, что иначе. Мне останется только прислушаться к словам братца, в них было зерно истины. Ну, пока он вдруг не сошёл с ума…

Хранитель провёл меня на третий этаж, и оставил в богато обставленном кабинете классического стиля. Здесь было темно, без лишних украшений, и я утвердилась в мысли, что мой недоотец сухарь. Сам он восседал в кожаном кресле за массивным столом из тёмного дерева и орудовал маленьким ножом, открывая конверты с письмами.

– Похоже, ты не в состоянии выглядеть опрятно, – неодобрительно качнул он головой, впрочем, взглянув на меня только мельком.

Я внутренне сникла. Судя по всему, после столкновения с сумасшедшим братцем старания Марны сошли на нет. А учитывая, как отец придирчив к внешнему виду, я могла снова остаться без объяснений. Если так случится, пойду отхаживать своего кошака-брата веником. Стоило представить, как гоняю по комнате белоснежного ягуара, стало смешно. Настроение чуть улучшилось.

– Я из другого мира, – напомнила ему. – У нас разные представления об опрятности и удобной одежде.

– Мда… Прискорбно, – то ли согласился, то ли снова обвинил он, и замолчал.

Я успела немного успокоиться, или просто перегорела после эмоционального срыва, потому меланхолично ждала начала разговора. Целых пять минут! И на этом моё терпение завершилось.

– Вы объясните мне, что происходит?

– Как и думал, никакой выдержки. Очень плохо для перевёртыша.

Это он ещё своего сына не видел пятнадцать минут назад…

– Твоя мать поступила жестоко по отношению к тебе. Унесла в другой мир, бросила. Мой долг исправить её ошибки. Ты поступишь в академию, среди других оборотней сумеешь пройти этапы инициации и стать полноценным перевёртышем. Продержаться нужно несколько месяцев, потом я переведу тебя на домашнее обучение. Ты получишь должное образование. Я подберу тебе выгодную и приемлемую партию, обеспечу приданым. Тебя ждёт спокойная и обеспеченная жизнь. Для этого лишь надо воспитать в себе выдержку и терпение.

Он снова замолчал, видимо, давая мне переварить его слова. А сам продолжал вспарывать ножом конверты. Я внутренне кипела. Вырвал из привычной жизни, множество раз оскорбил и теперь распланировал моё будущее.

– Свободна, – выдал он, прерывая готовые сорваться с моих уст злые слова.

– И всё? – прошипела я так злобно, отчего почти уверилась в том, что в моей крови потоптались кошачьи. – Моё мнение не учитывается?

– А должно? – он вопросительно вздёрнул бровь. – Я иду на уступки, принимаю тебя в род, несмотря на все твои недостатки, готов обеспечить тебе безбедную жизнь. Это лучше того, что может предложить тебе мир, в котором бросила тебя мать. В благодарность ты можешь умерить свой характер и не противиться. Не хотелось бы переходить к более жёстким мерам, – и глянул на меня так угрожающе, что снова сбил все мои ругательства на подлёте.

– Я могу предложить альтернативу, – и всё же снова сорвалась на рык. Потому что выбесил, хотелось, как Райан, схватить что-нибудь и швырнуть об стену, а лучше в недоотца. – Я для вас лишь обуза, обязанность. Вы можете отправить меня обратно, я вернусь к своей жизни, вы к своей. И мы оба забудем друг о друге. И никаких хлопот с вашей стороны.

– Завтра ты отправляешься в академию, лучше выспись, – он отложил нож и вытянул послание из конверта.

Моё присутствие будто потеряло для него значение.

– Я не верю. Вы мне врёте. Должна быть другая причина для…

– Ты смеешь обвинять меня? – температура в комнате будто резко упала, стало зябко.

Янтарные глаза мужчины на миг почернели. Он резко открыл выдвижной ящик стола и положил перед собой на столешницу массивное ожерелье, украшенное прозрачными камнями, больше похожее на ошейник. От взгляда на него засосало под ложечкой, и стало трудно дышать, будто я на инстинктивном уровне почувствовала в этой вещи опасность.

– Подчиняющий артефакт. Будешь сопротивляться, я смогу заставить. Пока предлагаю спокойное сотрудничество. Я обеспечиваю тебя, ты следуешь новым правилам. А теперь выйди. Ты отвлекаешь меня от работы, – он вновь взял украшение в руки, и от этого зрелища зашевелились волосы на затылке.

Стало страшно. В магию верилось с трудом, но если это всё правда, и я не ловлю глюки, то реальность может больно по мне ударить. До крови прикусив щеку изнутри, я кивнула. Стало ясным, что и здесь мне нечего ловить. Отец не проявляет ни то что расположения, он относится ко мне как к мусору. Братец… просто псих. Но он высказал здравые мысли. Нужно постепенно выяснить, что происходит и попытаться вырваться из этой ловушки. Рассчитывать можно только на себя.

В свою комнату я вернулась до ужаса расстроенной. Хотелось банально реветь, хотя мне подобное несвойственно. Похоже, раньше я просто не сталкивалась с настоящими трудностями. Надо попытаться найти положительные моменты, чтобы успокоиться. Меня могли похитить на органы или в сексуальное рабство. Комната уютная, у меня есть всё необходимое. Нет права голоса и никакого выбора, но это не так страшно, как, скажем, лежать мёртвой где-нибудь в лесу. Я жива, сыта, а с остальным можно разобраться, если проявить достаточно упорства и набраться терпения.