Система Альфонса в Мире Боевых Искусств 2

Однако уже на ступеньках он вдруг почувствовал пустоту на своём поясе и вспомнил, что совершенно забыл захватить сумку с деньгами — которых в принципе оставалось немного; Сима Фэй собирался немедленно ретироваться, но к этому моменту уже пришла в себя Лу Инь и стала с интересом смотреть на деревянные пластины, которые покрывали стены, резные перила и чернильный картины, выполненные рукой маститого художника.

Была и другая причина, почему Сима Фэй решил задержаться. Ещё на улице он заметил за ними хвост. Кто это был? Зачем он их преследовал? Сима решил использовать чайный домик, чтобы заманить таинственного противника.

Поэтому он цокнул языком и побрёл наверх, чувствуя себя так, как будто поднимается на эшафот…

Столик оказался действительно хорошим. Расположенный возле балкона, он позволял наслаждаться порывами ветра, в котором чувствовался запах реки и благовоний, и видом на широкий порт. Голоса, от которых на улице кружилась голова, здесь превратились в приятный фоновый шум, создавая ощущения островка спокойствия среди бушующего моря человеческой жизни — даром, что солнечный зонтик был зелёным, как пальма.

— Прости, Лу Инь, — вдруг сказала Сима Фэй.

— Ах? Почему? — удивилась девушка, которая постепенно проникалась успокаивающей атмосферой этого места.

— Ты никогда не бывала в городе, и тем не менее я повёл тебя в такое людное место. С моей стороны это была преступная небрежность, — вздохнул юноша.

— Нет, я сама виновата, — быстро ответила Лу Инь и немного поникла; а затем вспомнила, как старший Сима взял её за руку, и покраснела. Девушка тайно посмотрела на свою ладонь, на которой, казалось, всё ещё пылала метка его прикосновения, и почувствовала, как тёплый… или холодный, она не могла сказать точно, трепет пробегает по всему её телу.

— А вы раньше бывали в городе? — быстро спросила девушка.

С недавних пор она училась не просто замолкать во время смущения, но «менять тему».

— Да, но только не в столице. Моя родина немного меньше, — ответил Сима Фэй.

— Вот как… Там, эм, где живёт ваша семья?

— Отец и мать.

— Можете про них рассказать? — невольно проговорила девушка.

Были три причины, почему она об это спросила.

Во-первых, у неё самой никогда не было отца и матери, только бабушка Лу, и хотя Лу Инь никогда не желала об этом и любила свою воспитательницу, ей всё равно было немного (самую крохотную малость) интересно, как живут обыкновенные семьи.

Другая причина была в том, что ей хотелось больше узнать про самого Сима Фэя. Сперва Лу Инь видела в нём парагона; потом, замечая некоторые особенности его характера, её мнение стало постепенно меняться, но вовсе не в худшую сторону. Теперь она считала Сима Фэя удивительным, загадочным и немного непонятным человеком. Она видела в нём тайну и невольно, сама того не замечая, стремилась её разгадать.

Наконец Лу Инь вдруг стало интересно, как живут женатые люди.

Пара.

Из мужчины и женщины…

Сима Фэй сделал задумчивое лицо, как будто припоминая, а затем ответил:

— Сложный вопрос…

— Можете не отвечать, если не хотите, — быстро прибавила Лу Инь.

— Почему же, я не против, — улыбнулся юноша. — Просто я не уверен в своей способности описать их подобающим образом.

— Вот как… — растерялась Лу Инь.

Он была уверена, что старший Сима был великолепным оратором и мог расписать всё что угодно.

— Да; будет лучше, если ты сама с ними поговоришь, Лу Инь.

— Я? — удивилась девушка.

— Всегда проще увидеть своими глазами. После турнира я собираюсь отправиться домой. Если хочешь, можешь присоединиться.

Лу Инь сморгнула.

Домой?

К старшему Сима?

К его… родителям?

Но ведь тогда, но это, но…

Девушка приоткрыла губы, собираясь сказать, сама не зная, что, как вдруг повернулась и посмотрела в небеса. Сима удивился, повторил её действия и прищурился.

Секунду спустя по улице снизу прокатились удивлённые крики…

Глава 32

Посланник от Храма

— Что это?

— Ещё одна баржа?

— Такая большая!

— Все великие фракции уже прибыли, кто это?

— Неужели…

Люди на многочисленных улицах уставились на ясный горизонт. Некоторые щурились; другие показывали пальцами и прятали глаза от слепящего солнца. В небесах над широкой рекой, на которой барахтались сотни маленьких суденышек, медленно разрастался огромный чёрный корабль… Именно так: не баржа. Корабль — громадный флагман, в несколько раз превосходивший по размеру самые большие грузовые суда великих фракций и при этом намного более элегантный, чем даже личное судно Наместника провинции.

Его поверхность покрывали многочисленные окна с резными ставнями; над пространной палубой переливались кровельные крыши. Сам корабль был чёрным, и над ним реяли не паруса, но громадные знамёна, которые как будто оглашали на всё небо:

«Храм Тысячерукой Бодхисаттвы».

Внутреннее убранство корабля было ещё более впечатляющим и напоминало настоящий дворец. Местный тронный зал сиял как драгоценная шкатулка, украшенная золотом, шёлком, который сверкал, как звёздное небо, и брильянтами. Посреди зала переливался трон из драгоценного дерева. Прямо сейчас возле него стояла фигура, облачённая чёрную мантию, которая напоминало одновременно боевую робу и одеяние служанки. Лицо её было спрятано, однако изящные изгибы упругого тела говорили о том, что это была молодая женщина.

— … Хм! Чего ещё ожидать от захолустья? Даже местная столица напоминает грязную деревню. Не хватает только запаха навоза.

В голосе девушки звучали презрения и недовольство.

— Поверить не могу, что вас отправили на такую низменную миссию, госпожа. Искать одарённых воинов среди этого отродья? Смешно. Семнадцать пальцев…

— Хэнь Фяо.

— П-прошу прощения, — немедленно переменила тон служанка и опустила голову.

На престоле рядом с ней восседала прекрасная женщина примерно тридцатилетнего возраста. Её белоснежное тело овевала тонкая и свободная фиолетовая мантия; длинные чёрные волосы заплетались в узел, из которого торчали три золотые шпильки — одну из них венчал алмаз, другую рубин, а третью аметист, — и водопадом ниспадали вниз. Взгляд её фиолетовых полуприкрытых глаз выражал глубокое равнодушие.

— Даже моя слуга не имеет право говорить дурное про Семнадцать пальцев, — сказала женщина, подпирая голову обратной стороной ладони.

— Я… понимаю, — низко опуская голову проговорила служанка.

— Тебе следует помнить, что в политике не бывает правых и виноватых.

— Но… Прошу прощения, — с горечью вздохнула девушка.

— Не волнуйся; уже скоро мы вернёмся в Небесные заводи, — заметила женщина. — И разве тебе не интересно посмотреть на мир?

— Я уже не ребёнок, чтобы копошится среди муравьёв, — буркнула девушка.