Система Саблэшен. Том 2

Сердце парня забилось от волнения. Оно горело от смущения и страха перед отказом. Обычное явление, о котором он вдоволь наслышан, но избежать его не смог.

— Всё, они ушли, — дверь захлопнулась и юная красавица побежала к кровати, что запрыгнуть на неё, — Куда дальше двинемся? Опасности больше нет, значит пора искать место постоянного жилья.

— Предлагаю решить всё завтра. На сегодня мы закончили.

— Хорошо.

Солнце как раз близилось к закату, поэтому испортить режим сна можно очень легко, стоит только посидеть до ночи, что и произойдёт в случае, если мы решим начать обсуждение.

Раздевшись до нижнего белья, мы без смущения улеглись в одну кровать, как делали это множество раз до этого, после чего я принялся пытаться уснуть.

Увы, на улице наступила ночь, а мне так не удалось отключиться. Разные важные мысли перебивали усталость, заставляя мозги постоянно работать.

«Всё такое странное. Окружение слишком позитивное, словно это сказка, а не реальность. И ещё… Не верится, что говорю подобное, но почему я тогда помог Молли? Жестокий Некромант, пускающий всех на убой ради выгоды, никогда бы не бросил свои труды. Тогда, почему? Заодно и воспоминания кажутся неполноценными. Я никак не могу вспомнить некоторые важные моменты, пока другие отдают неестественностью. К тому же, цель… Какая она была? Знаю ведь, в ней крылось нечто важное, однако память отказывается давать ответ», — мучился юноша, терзая самого себя. Обычный человек с трудом заметил бы хоть один из перечисленных пунктов, чего нельзя сказать о подозрительной личности, предпочитающей полагаться на ум, а не чувства.

Чем дольше Сусанин продолжал рассуждать, тем больше замечал подозрительные части прошлого. Он стремительно стал разгребать мусор, пытаясь найти черту, после которой всё изменилось. И результат стал неутешительным.

— Блять, — прошипев, параноик аккуратно встал с кровати, направившись к выходу, — Начало положило второе испытание Монарха. Именно о нём в голове ничего не говорится, словно я его не прошёл. К тому же, именно после сего инцидента начались странности. Выходит… Как жестоко. Это просто иллюзия.

Настоящая память стала постепенно возвращаться, перемешиваясь с фальшивкой, что не мешало различать их.

— [Не спеши с выводами, излишне сообразительный мальчик], — знакомый голос могущественного существо прозвучал в голове, когда я уже стоял посреди поля, в десятках метров от дома, — [Это — реальность. Точнее, целая настоящая копия того… Мира, хоть его и нельзя назвать таковым. Место, в котором ты можешь быть счастлив до конца своих дней].

— … Значит, если я уйду, то Молли останется одна? — полные боли слова резали сердце клинками сильнее любой физической раны.

— [Совершенно верно. С другой стороны, зачем оно надо? Здесь тебе и твоим близким ничего не угрожает, обещаю. Счастье, любовь, идиллия. Это явно лучше бесконечной погони за силой, неизбежно связанной с битвами, жертвами, предательствами и, по итогу, смертью. Уж поверь, именно таким будет итог].

Как будто в подтверждение словам, я на мгновение увидел… Себя. Сильно изменившегося внешне, но черты лица подтверждали предположение. Могучее тело, покрытое сотнями ран, сидело на коленях перед неизвестным полностью чёрным существом посреди пустоты. Сломанный на пять частей Сенар в виде копья летал вокруг, не способный помочь своём Хозяину. Множество разрушенных артефактов также потеряли свои силы, становясь бесполезными побрякушками. Тогда же невидимый взмах врага закончил начатое, отрубая мне голову, убивая навсегда.

Секунда и всё исчезло, а Монарх продолжил:

— [Это был всего лишь один из и бесчисленных вариантов твоей ужасной кончины, хоть и наиболее вероятный. А знаешь, сколько у тебя шансов на итоговую победу? Ноль! Абсолютный ноль! Нет ни единого исхода, где ты получил желаемое! Так что остаться здесь — неплохое решение, ведь так?] — на протяжении всей речи веселье в голосе мужчины не убавилось ни на грамм. Для него всё это являлось просто игрой, где каждый является обычным персонажем, заменяемым по щелчку пальцев, — [Решение за тобой, а я пошёл дальше. Веселись, маленький Некромант].

— Свалил. Но что же нужно выбрать мне?

Страх сковал душу холодными цепями, из-за чего всё тело принялось непроизвольно трястись. Глаза расширились, дыхание прерывалось, а мысли появлялись с трудом.

— Миша, ты чего не спишь?

Мир замер. Отчётливый голос Равской слышался позади, вызывая нескрываемый ужас на моём лице. Оборачиваться я, очевидно, не собирался.

— Да так, дышу свежим воздухом. Иди обратно, я скоро вернусь.

К глубочайшему сожалению, девушка не только осталась, но и быстро подбежала ко мне, крепко обнимая сзади.

— Лжец. Не знаю, с кем ты разговаривал, но твои слова я отчётливо слышала… Не уходи, — почти плача, просила возлюбленная, ни в какую не отпуская меня из своей хватки.

«Нет, надо вернуться. Цель… Она важнее. Домой», — едва соображал юноша, стараясь выбраться из ловушки, но всё было тщетно, — Пусти. Пожалуйста, прекрати.

— Никогда! То, куда ты хочешь уйти… Это ужасное место. Там есть лишь страдания!

«А ведь правда. Бессмертие не принесёт мне никакой радости, а её абсолютной версии я никогда не достигну. Там только смерть, а здесь целая жизнь… Тогда, зачем? Зачем возвращаться, раз уже это тоже реальность?», — страшное осознание предстало перед человеком, раньше избегающего очевидной истины. Руки ослабли, безвольно повиснув, а сила исчезла.

Люди так устроены, что они всё делают ради положительных чувств. Именно из них берётся мотивация, заставляющая двигатель дальше, совершенствоваться или, как минимум, выживать. Без них обезьяна никогда бы не ударила камень об камень, а затем не принялась бы эволюционировать. Города никогда бы не появлялись, ведь зачем, если есть пещеры и деревья. Остался бы только животный инстинкт, бездействующий без эмоций. Человечество исчезло бы с лица земли раньше, чем успело появиться. Таков закон, таково неизменное правило.

— Молли…

— Да?

— … Прости, — река слёз побежала из глаз Сусанина, ненавидящего себя за принятое решение.

— Что? — это стало последним словом избранницы перед тем, как материальный кинжал проткнул её сердце.

Почти сразу земля под ногами задвигалась и из неё вырвалось пять острых корней, виляя, словно змеи, и молниеносно пронзая тело юноши в разных местах.

«Ловушка. Равская никогда бы не ударила по мне, даже в ответ, значит автоматическая. Она бы…», — не мог подобрать слов раненый, выбираясь из деревянных кольев.

Руки безумно тряслись, сердце кричало в муках, пытаясь уничтожить само себя. Подкосившиеся ноги едва держались. Я не мог принять своего же решения, ломаясь изнутри. Мои глаза видели мёртвое тело той, кого любил больше всего на свете.

— Кх-кх, АААААА!!! — душераздирающий вопль вырывался из глотки, пугая взлетевших с мест птиц. Потерять дорогого тебе человека тяжело, но самолично убить его… Это гораздо страшнее.

Кровь безостановочно текла по телу, перекрашивая шорты и кожу. Слёзы, вторя ей, закрывая обзор и покрывали всё лицо.