Система-Самоцветы 4: Танец серебра

— Вперед! — прорычал Чернов, глядя как один из охранников практически засунул голову под юбку Насте.

Мы вылетели из машины как черти из табакерки. Понятное дело, что такого развития событий охранники явно не ожидали. Хотя и охранниками их назвать было сложно — так, скорее извозчики. Судя по всему, Гришин был слишком уверен в собственном авторитете, поэтому даже мысли не допускал, что какой-нибудь придурок может напасть на его девочку. Придется его разочаровать, такие нашлись и даже не один, а целых трое.

Чуваки смотрели на нас с открытыми ртами и не знали как себя вести, а вот мы им пришли на помощь и сделали все сами. Тому, что был ближе ко мне, я просто врезал пистолетом по затылку, он схватился за голову и упал. Не знаю, насколько там все было серьезно, но он предпочел больше не подниматься, что меня вполне устраивало.

Никита со своим провозился чуть дольше. Мужик оказался более-менее подготовленным и имел представление о рукопашном бое, поэтому от первого удара он увернулся. Ловко ушел и от второго, который Чернов провел весьма недурно. Вот только третий удар прилетел откуда не ждали — из-за спины от Касаткиной в ухо, поэтому здесь чувак явно спасовал и единственное, что успел сделать, это повернуться к ней и сказать:

— Ах ты сучка!

Вот этого Настя ему не простила и врезала по яйцам, а когда он согнулся пополам — добавила коленом в лицо. Большего не потребовалось. Никита метнулся к машине, открыл заднюю дверь и вытащил девочку.

Девчонка не выглядела испуганной, все происходящее вокруг вызывало у нее скорее любопытство, чем страх. Что же, ее можно было понять, такие вещи происходят с ней не каждый день, есть чему удивиться. Тем временем Настя захлопнула капот и запрыгнула в машину. Чернов посадил ко мне девочку, сел за руль и черный «Гольф» рванул с места.

Мы не стали слишком далеко уезжать от лицея, поэтому проехали всего несколько кварталов, затем заехали во двор какого-то дома и остановились. Ну вот и все, дело сделано, теперь одно из двух: или мы закроем этот вопрос раз и навсегда, или мы трупы. Очень хотелось верить в первое.

Я посмотрел на девочку. Обычная восьмилетняя девчушка. Светловолосая, улыбается, глаза голубые — таких тысячи по улицам ходят. Вот только отец у нее был не простой, поэтому она сейчас здесь с нами и сидит, а не домой едет уроки делать. Так бывает, что уж тут поделать.

Настя повернулась к девочке и улыбнулась.

— Тебя Алиса зовут, правильно? — девочка кивнула. — Ну, вот и хорошо. Мы сейчас с твоим папой поговорим и обратно тебя отвезем, договорились?

Девочка вновь кивнула, достала из кармана конфету и протянула ее Касаткиной.

— Хочешь?

— Нет, спасибо, — улыбнулась Касаткина. — Я сладкое не ем, мне фигуру беречь нужно.

— Мне мама тоже много конфет не разрешает, потому что от них зубы портятся, — сообщила нам Алиса. — Но сейчас же ее нет, поэтому можно.

— Звони Семену, — сказала Настя Чернову, наблюдая как девочка разворачивает карамельку.

— У вас откуда телефон его, кстати? — спросил я между делом.

— Ерунда, — отмахнулась Касаткина. — Сказали в «Синтез-Секте», что у нас для него особое предложение — сами дали, оказалось это вообще не секрет.

Ну, в принципе, наверное, так и есть. Деловые люди, какие секреты?

— Макс, когда начнет угрожать, передашь трубку мне, понял? — спросил у меня Чернов и я кивнул в ответ. — Тихо, вызов пошел, — поднял вверх указательный палец Чернов и передал мне трубку.

— Слушаю, — голос у Гришина был грубым, хотя и немного расслабленным. Но это временно, сейчас я его заставлю напрячься.

— Меня зовут Максим Соболев, твоя дочь сейчас у меня, — вот так, не размениваясь на мелочи я решил начать с самого главного. Это заставляет оппонента быстрее включать мозги.

Пауза. Вероятно, чувак перебрал в уме всех Максимов, которых он знал, но ни одного с похожей фамилией он так и не вспомнил.

— Что дальше?

— Дальше вот что. На тебя работает мудак с фамилией Шестаков, сделай так, чтобы он навсегда забыл мою фамилию и вообще все, что с ней связано. Спроси у него, он поймет, о чем идет речь, и тебе заодно объяснит. Даю тебе десять минут, чтобы ты перезвонил на этот номер и охранникам Алисы не звони — не теряй время.

— Слушай сюда, козлина…, — я не дослушал спич Гришина до конца и передал трубку Чернову.

Тот взял мобильник, некоторое время сморщившись слушал льющийся оттуда поток ругани, а когда он иссяк, то начал говорить сам:

— Если с моим другом, что-то случится, то ей все равно не жить — это я тебе гарантирую. Ну, и если даже ты выяснишь кто я такой, и попытаешься меня достать, то беда с девчонкой все равно приключится, просто поверь и мой тебе совет: начинай звонить Шестакову, время идет.

Никита отключился и в машине повисла тишина. Слышно было только как Алиса жует конфету. Девочка с интересом рассматривала нас, но молчала.

— Ты нас только не бойся, с тобой ничего не случится, — сказала ей Касаткина и подмигнула.

— А я и не боюсь. Потому что папа говорит, если меня кто-нибудь обидит, то он открутит ему голову и засунет ее в попу, — задорно ответила девочка Насте и подмигнула в ответ.

— Какое милое дитя, — прокомментировал Чернов. — Слышал, Макс?

В ответ я лишь пожал плечами — что сказать? Наверное, если бы у меня была дочь, я бы говорил ей тоже самое.

— А почему мы никуда не едем и где дядя Боря и дядя Жора? — поинтересовалась тем временем девочка.

— Скоро поедем, не переживай, — успокоила ее Настя. — А дядя Боря вместе с дядей Жорой пошли немного погулять.

— Лепить снеговика? — уточнила Алиса.

— И снеговика тоже, — согласно кивнула девушка. — Может быть еще в снежки поиграть.

— Они в снежки не играют. Мы с ними всегда снеговиков лепим, — сказала девочка и вытащила из кармана еще одну конфету.

Тем временем, пока Настя разговаривала с дочкой Гришина, я постоянно посматривал на мобильник — минуты ожидания тянулись медленно, как никогда. В машине стало душно, стекла запотели, и я почувствовал, что мое лицо покрылось потом. Мы обменялись с Никитой взглядами, но ничего говорить друг другу не стали — и так все понятно.

— Две минуты, — сказал я и вытер пот со лба. Что-то и в самом деле становится слишком жарко в машине. — Никита, приоткрой хоть стекла немного, а то задохнемся здесь к чертовой матери.

— Не парься, у нас еще вагон времени, — ответил он, но окна все-таки чуть-чуть приоткрыл, буквально на один сантиметр.

Я посмотрел на девчонку, которая рисовала на запотевшем окне какие-то фигурки и жевала карамель. В голове начало шуметь. Я видел с каким равнодушным взглядом Настя смотрела на девчонку и меня это немного настораживало — если Гришин не перезвонит, то Алисе не поздоровится, в этом я был абсолютно уверен. Наверное, это немного жестоко, но во всяком случае честно — мы его предупредили, что так будет, теперь выбор за ним.