Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея

Шэнь Цинцю был вне себя от отчаяния – ведь у него почти получилось! Как он мог схватить не того? Это все из-за сводящего с ума хохота той женщины и неверного света мерцающих зеленых свечей – в нем все трое выглядели почти неразличимыми! А может, все дело было в родственном сходстве или темных одеяниях?

– Не убивайтесь так, мастер Шэнь, – осторожно бросил Чжучжи-лан, словно угадав ход его мыслей. – Это не вы перепутали меня с ним… это я оттолкнул руку, за которую вы схватились.

Это стало последним ударом для Шэнь Цинцю, который со всей силы впечатал кулак в дверь.

– Я просто хотел быть с Ло Бинхэ! – выкрикнул он в исступлении.

– Мастер Шэнь, а разве вы… уже не были вместе задолго до этого? – вздрогнув от неожиданности, опасливо спросил Чжучжи-лан.

Шэнь Цинцю не нашелся с ответом – по правде говоря, после всего, что он наслушался, он и сам был в этом не столь уж уверен!

Подняв ладонь, он тем самым пресек дальнейшие попытки демона его утешить. Резко развернувшись, он успел сделать несколько шагов по залу, прежде чем заметил, что пол внезапно утратил ровность, и резким жестом велел остановиться поспешившему за ним Чжучжи-лану:

– Не двигайся!

По полу зала распласталось гигантское женское лицо – Шэнь Цинцю стоял аккурат на ее ухе.

В отличие от товарки из Зала восторгов, в лице этой женщины не было ни следа игривого веселья: черты словно искажены гневом, маленькие глаза угрожающе прищурены, широкий нос презрительно наморщен – похоже, создатель намеренно стремился вызвать отвращение в любом зрителе, воплотив в ней образ злобной ведьмы.

– Смотри, не наступи на ее лицо, – предупредил спутника Шэнь Цинцю.

Но Чжучжи-лан и сам недвижно застыл в потрясении.

Весь пол представлял собой ее лицо – если не на него, то куда тут вообще наступать?

Три знаменитых зала Священного мавзолея располагались один за другим непрерывной анфиладой – миновав Зал восторгов, вы неизбежно попадали в Зал ярости.

Когда оригинальный Ло Бинхэ впервые явился (хотя вернее сказать, вломился) в Священный мавзолей, он тщательно выбирал места, куда наступать, чтобы миновать этот зал – к сожалению, у Шэнь Цинцю напрочь вылетело из головы, куда именно можно вставать. Один-единственный неверный шаг незамедлительно запустит защитную систему Зала ярости. При этом ее нельзя было обмануть, пролетев над полом на мечах, поскольку само нахождение над запускающим механизм участком будет воспринято им как шаг.

Хотя кому бы понравилось, что на его лицо наступают – неудивительно, что это местечко было поименовано Залом ярости!

Шэнь Цинцю устремился сюда не задумываясь, потому что верил, что с ним Ло Бинхэ, который знает «секретный код». Как мог он предвидеть, что эта змеюка окажется настолько пронырливой, что умудрится незаметно подменить собой другого!

Тем временем пол под их ногами стремительно нагревался. Лицо женщины сперва побагровело от жара, затем обрело еще более зловещий алый оттенок. Опустившись на корточки, чтобы оценить температуру, Шэнь Цинцю тотчас отдернул руку: казалось, под самой поверхностью пола бушевало безудержное пламя. Задержавшись на месте, они рисковали поджариться, словно мясо на широкой сковороде [4]. Видимо, заклинатель сам, забывшись от охвативших его эмоций, уже несколько раз кряду наступил на лицо. Отойдя на несколько шагов, Шэнь Цинцю прижался к стене настолько плотно, насколько это вообще было возможно.

Внезапно из-под земли брызнул фонтан золотисто-красной жидкости.

Чжучжи-лан мгновенно принял свою изначальную форму – отблески огня заиграли на зеленой чешуе гигантской желтоглазой змеи. Приподнявшись на высоту в четыре человеческих роста, он испустил оглушительное шипение и в мгновение ока обвился вокруг Шэнь Цинцю, окружив того прочной броней своей непробиваемой чешуи. Целый частокол белоснежных клыков прижался вплотную к голове заклинателя, а горящие огнем животной ярости золотистые глаза оказались совсем близко к его лицу.

Тяньлан-цзюнь был чертовски прав, говоря, что его племянник склонен к необдуманным поступкам: так ли давно он, отравленный парами реальгара, ронял горючие слезы на ветер? А прижатое к горлу острие меча – его он тоже позабыл? И все же первое, о чем он подумал, оказавшись в безвыходной ситуации – это о защите хрупкого человека; осознание этого заставило Шэнь Цинцю преисполниться стыда за то, что он то и дело срывался на Чжучжи-лане, вины которого в происходящем, по сути, не было.

И тут одна из стен Зала ярости с грохотом рухнула.

Отмахиваясь от застивших воздух клубов пыли, Тяньлан-цзюнь принялся карабкаться по обломкам развалившейся стены.

– Быть может, я заблуждаюсь, – молвил он, едва ступив в Зал ярости, – но у меня отчего-то сложилось впечатление, что горный лорд Шэнь знаком с устройством Священного мавзолея получше меня самого.

– Цзюнь-шан, не входите! – воскликнул мигом вернувшийся в человеческую форму Чжучжи-лан.

Лицо Тяньлан-цзюня приняло озадаченное выражение – однако он уже успел сделать с полдюжины шагов прямо по лицу женщины!

Шэнь Цинцю и Чжучжи-лан застыли в немом ужасе.

В воздух взметнулся поток лавы в три чи [5] диаметром, и сверкающий столб мигом поглотил Тяньлан-цзюня.

В душе Шэнь Цинцю разразился бешеным хохотом: вот что бывает, когда заболтаешься, не давая другим вставить слово! Хотел бы я видеть, как ты теперь разделаешься со своим драгоценным сыночком! Повыделывайся теперь, если сможешь! Верно говорят: гром поразит выпендрежника [6]!

Однако веселье его длилось недолго: следом за отцом на груде камней, пошатываясь, показался Ло Бинхэ – одна из рук болтается безжизненной плетью, из головы по-прежнему льются потоки крови, один глаз совсем не открывается.

Какая жестокость. Ло Бинхэ выглядел еще ужаснее, чем когда Шэнь Цинцю его оставил – с каких пор он сделался таким хрупким? И что не так с этим старейшиной демонов – откуда подобная тяга к насилию? В конце концов, тут вам не пик Байчжань!

Чжучжи-лан судорожно наматывал круги вокруг столпа лавы, в панике напрочь позабыв об остальных. Окинув цепким взглядом всю эту сцену, Ло Бинхэ спрыгнул с развалин стены в зал, в пару прыжков оказавшись рядом с Шэнь Цинцю.

Это уже ни в какие ворота не лезет! Как он, спрашивается, определил, куда наступать, с первого же взгляда?

Похоже, Ло Бинхэ разгадал ход мыслей учителя по его смятенному лицу, лаконично пояснив:

– Надо наступать на акупунктурные точки.

Не успел он договорить, как они уже миновали Зал ярости, перейдя на следующий уровень. Запечатав за собой дверь, Шэнь Цинцю не мог удержаться от того, чтобы лишний раз бросить взгляд на Ло Бинхэ, убеждаясь, что на сей раз он ничего не напутал.

Теперь Шэнь Цинцю стоял на пороге Зала сожалений, не решаясь двинуться с места. Стерегущая этот зал демоница парила над ними, занимая пространство потолка. Ее сведенные в горестной судороге брови как нельзя лучше отражали настроение, давшее имя этому залу. Словно почуяв незваных гостей, женщина распахнула глаза. Черты ее лица также пришли в движение, приняв еще более страдальческое выражение. На пол тотчас упали первые тяжелые капли, следом за которыми с потолка обрушился настоящий ливень.