Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея
Шрифт:
Вертя в руках кисть, Шан Цинхуа мысленно возопил: это он не продумал — с тем же успехом он мог бы ответить заранее на половину вопросов. Поразмыслив, он вписал в соответствующую графу первое попавшееся число.
— Какова ваша ориентация?
Вот уже третий кряду выдающийся по тупости вопрос, который Ло Бинхэ вновь оставил без ответа. Шэнь Цинцю же не замедлил возмутиться:
— Сам-то как думаешь, после того, как мы переехали на Зелёный канал чистой любви Цзиньцзяна [2]?
Мысленно вычеркнув с три десятка вопросов
— Могу я спросить, как вы оцениваете свою личность?
— Нормально, — безучастно отозвался Шэнь Цинцю. – Я бы сказал, что с этим Шэнем [3] довольно легко поладить.
— Не знаю, — растерялся Ло Бинхэ.
— Ну а личность вашего партнера?
— Плакса, девичье сердце, озабоченный, вечный школьник [4], прилипала, — принялся перечислять Шэнь Цинцю.
В глазах Ло Бинхэ и впрямь заблестели слёзы — похоже, слова наставника задели его за живое. И все же он послушно ответил:
— Безусловно, учитель — лучший человек из всех, что я встречал. Он одновременно сильный и нежный, непобедимый и заботливый.
При этих словах Шэнь Цинцю на мгновение утратил вид полного равнодушия — кто бы мог подумать, что ученику удастся его пристыдить! Пару раз кашлянув, он поправился:
— На самом деле, он славный юноша. У него есть замечательная черта, которую нечасто встретишь: он крайне послушен — и этого, на мой взгляд, вполне достаточно.
Щеки Ло Бинхэ тотчас заалели.
— Когда вы встретились? — суховато продолжил Шан Цинхуа. — Где это произошло?
Можно подумать, он сам не знает ответа на этот вопрос!
— Я встретил учителя, когда прошёл вступительное испытание на хребет Цанцюн, — охотно начал Ло Бинхэ.
Шэнь Цинцю невольно заёрзал: он-то знал, что тем, кого тогда повстречал Ло Бинхэ, был отнюдь не он. Более того, это знакомство не назовешь приятным.
Он нетерпеливо замахал веером:
— Давай к следующему вопросу.
— Каким было ваше первое впечатление?
— Учитель показался мне возвышенным [5], отстранённым, непостижимым небожителем, — радостно поведал Ло Бинхэ.
— Маленький пирожок [6], — честно поведал Шэнь Цинцю, додумав про себя: «…а также редкостный красавчик».
— Что вам нравится друг в друге?
— Послушание, — расцвел в благодушной улыбке Шэнь Цинцю.
— Мне в учителе нравится абсолютно всё, — смущённо признался Ло Бинхэ.
— А что вы не любите?
— Ничего, — твёрдо заявил Ло Бинхэ.
Подобная непреклонность не могла не растрогать Шэнь Цинцю, и, отвечая любезностью на любезность, он также бросил:
— Ничего.
Ведь скажи он, что не одобряет склонности своего ученика распускать нюни перед посторонними, совершенно теряя лицо, это интервью, чего доброго, затянется на весь день.
— Как вы называете друг друга?
— Учитель, откуда только берутся такие странные вопросы! — повернувшись к наставнику, недовольно бросил Ло Бинхэ. —
Зачем мы вообще сюда пришли?Однако Шэнь Цинцю одернул его:
— Бинхэ, веди себя прилично. Через это просто нужно пройти. Воспринимай это как возможность спасти жизнь своего шишу.
— Как бы вам хотелось, чтобы вас называл ваш партнёр? — продолжил Шан Цинхуа, не обращая внимания на заминку.
Ло Бинхэ зарделся до ушей.
При виде пылающего лица ученика в сердце Шэнь Цинцю закралось дурное предчувствие, и он судорожно замахал веером:
— Давай к следующему вопросу, к следующему!
Казалось, Шан Цинхуа вот-вот взорвётся.
— Какой еще следующий! Вы собираетесь как следует ответить хотя бы на один вопрос? Бин-гэ… то есть, шичжи [7], давай, скажи уже!
Бросив обеспокоенный взгляд на учителя, Ло Бинхэ тихо произнес:
— Как зовут друг друга обычные супруги.
Шан Цинхуа тотчас воспользовался этим, чтобы отыграться:
— Шэнь-дада, Бин… шичжи хочет, чтобы ты называл его, как мужа! Господин, супруг или муженёк [8] — что тебе больше по вкусу?
— Заткнись, — процедил Шэнь Цинцю.
— На какое животное, по вашему мнению, похож ваш партнер?
— На белого журавля! — выпалил Ло Бинхэ, не задумавшись ни на мгновение.
— Насчет животного не знаю, — ответил на это Шэнь Цинцю. — Могу сказать, на какое растение — черный лотос.
— Учитель, разве бывают черные лотосы? — удивлённо переспросил Ло Бинхэ, однако Шан Цинхуа не дал времени на ответ:
— Какой подарок вы выбрали бы для вашего партнера? И какой хотели бы получить от него сами?
— Учителю стоит только пожелать, и я достану ему всё что угодно! — слегка разочарованно отозвался Ло Бинхэ.
— Не сказать, чтобы я нуждался в чём-то особенном… — честно признался Шэнь Цинцю.
В самом деле, будучи горным лордом, он и сам мог без труда достать всё что пожелает. Как всегда при этой мысли, он представил себя сидящим на целой горе золота.
— А я бы хотел, — робко признался Ло Бинхэ, — чтобы учитель посвятил три дня только мне одному, ни на кого больше не обращая внимания.
Лизнув кончик кисточки, Шан Цинхуа пробормотал:
— Почему бы тогда не держать его при себе всю жизнь, да и дело с концом?
— Это сделало бы учителя несчастным, — горестно покачал головой Ло Бинхэ.
При этом он настолько уподобился жене, которая печалится о том, что ею пренебрегает муж, что Шан Цинхуа воззрился на него в немом удивлении [9]. Сидящий с другой стороны Шэнь Цинцю невозмутимо бросил:
— Опять мальчишка несет всякий вздор. С чего бы твоему учителю быть несчастным?
— До какой стадии дошли ваши отношения? — педантично продолжил Шан Цинхуа.
— Всё, что надо, было сделано, — сухо отозвался Шэнь Цинцю. — И что не надо, тоже.
Вновь почувствовав себя несправедливо обиженным, Ло Бинхэ вскинулся: