Системная нежить 3

Копьё. Хватаю его наперевес, как рыцарь на ристалище, плотно прижимая под мышкой. Гнев охватывает меня. Взрыв — активация. Живой таран — Активация.

— Барра!

Навык как пушечное ядро толкает меня вперёд, я только успеваю чуть скорректировать точку попадания копья.

Оружие буквально вбивается в живот обезьяньего короля, прокалывая сверхпрочную кожу, уходя на полкорпуса, останавливаясь только когда я сам уже бьюсь об него. Разгневанный король ревёт, его руки хватают меня в захват и кусает меня за плечо так, что боль пробивает до слёз.

— Смерть! — ору ему на ухо и тоже кусаю, сжимаю челюсти, отхватывая кусок его щеки, отчего он на мгновение ослабляет хватку, чем освобождает мою правую руку. Копьё остаётся во враге, но всегда есть оружие, готовое лечь в мою руку.

Получен навык — нейроразгон 1 ур.

Сраный белобрысый Кинг Конг яростно усиливает нажим, его зубы буквально рвут мой плечевой сустав и скрежещут о кирасу.

Пехотный нож. Его голова близко и без защиты. Яростно колю его в висок. Раз, ещё раз. Клинок звонко стучит по сверхпрочной кости короля, не в силах её пробить.

— Да твою ж, — чуть выгибаюсь, разворачиваю нож и всаживаю в его глаз.

Убит король морозных обезьян. Получено 922 опыта.

Рядом зверем ревёт Темник. Он схватил утяжелитель, висевший на цепи, брошенный королем и яростно лупит им поваленного йети, уже с первого удара сминая тому череп в кровавую лепёху.

Готовы оба.

Сглатываю подступивший от боли комок в горле, вклиниваю нож, раздвигаю челюсти врага, освобождаю свою изувеченное плечо, на секунду вижу даже неожиданно темные кости своего скелета (когда это я так изменился?), отодвигаюсь, раздражённо отпихиваю врага, игнорирую навязчивое сообщение про системный голод. А то я сам не в курсе.

— Джим, дружище!

— Твой друзья в овраге волка доедают. Чего тебе, гуль? — техногоблин всё ещё воинственен, глаза рыщут, пистолет в руках дёргается из стороны в сторону.

— Посмотришь, там другие обезьяны прут? Крутить нам педали, пока не дали или есть возможность чуть-чуть прийти в себя?

Джим что-то пробурчал на гоблинском, но пошёл в сторону той щели откуда до этого ввалились приматы.

Над трупом короля витает карта. Подбираю, чего уж там.

Транслирование гнева. Золото. Активное. Позволяет распространять свои эмоции другим существам, в том числе группе существ, заставляя следовать этим порывам. Эмоции: гнев, боевая ярость, страх, воодушевление, так и другие. Развиваем. Иное: скрыто или не доступно.

Мне бы сейчас скорее что-то из медицины подошло.

Голод дорос до 100%, что нихрена не удивительно.

Привстал, пинком опрокинул короля на спину, глянул на свой раскуроченный плечевой сустав и залитые густой кровью ребра. На семь бед один ответ. Вонзил пехотный нож в живот короля и стал рывками вскрывать его брюшину, завывая от боли в частично оторванной руке, создавая разрез от рёбер и до нижней части живота. Рывком раздвинул края разреза, залез в брюшину, отодвинул кишечник, напрягся, подтянул и выволок наверх громадную печень. Выдох. Отрезал кусок и, после коротких колебаний, закинул в рот, почти не жуя сожрал, снова отрезал и повторил операцию, закидывая в рот крупные партии вражеской печени. Вообще жрать обезьяну как-то мерзко, но, когда ты рискуешь врезать дуба посреди ледяного пузыря на чужой планете, границы морали начинают бодро раздвигаться.

Жрал и жрал, кидал куски Помоешнику, который устал ждать подачек, зевнул, совершил пространственный скачок и вернулся с ещё одним трупом обезьяны, вероятно, из коридора. Оттуда же топал сердитый низенький техногоблин, бурча что никому мы не сдались, никакие враги не нападают и вообще место говно, день говно, настроение тоже ни разу не ромашка.

Чуть утолив голод, переместился к банши и летуну. Пацан готов, получил своё. Не повезло ему, конечно. Девахе тоже, пришлось не сладко. Она была еле жива, без сознания, свернулась в клубочек и тихонько завывала. Мне впервые стало её немного жаль. Поколебавшись между вариантом переместить её в карту и стазис или подлечить тут, выбрал второй вариант, потому что — когда выпадет спокойная минута, не известно. Применил лечащую руку, после неё так же обошёл врачебным обходом Темника (глубокие укусы зарастали практически на глазах) и Помоешника, глянул на Джима, тот задумчиво ковырял потемневший кусок льда, выступающий из поверхности озера.

— Ты как, Ксения? — погладил по голове банши.

Она слабо улыбнулась и чуть приобняла мою руку.

— Помнишь, как меня зовут?

— Помню, — вздохнул я. — Как чувствуешь себя?

— Уже лучше, но какое-то время петь не смогу.

— Отдыхай.

— Леонид.

— Что?

— Спасибо. И. Ты бы меня выпускал погулять, я всё-таки девушка.

Слабо улыбнулся ей, баюкая израненную руку, отошёл, в голове уже прикидывая варианты. Внимание привлёк техногоблин, который что-то извлёк из льда и тащил ближе к двум громадным трупам, словно это был наш основной лагерь. Ну, учитывая, что Темник и Помоешник устроили там тошнотворную пирушку, куда ещё тащить?

Он показал пальцем на ближайший к нему труп — короля обезьян.

— Ты можешь убрать его до инициации, формально он в промежуточном состоянии, будет классифицирован как органические останки.

— Какой ещё инициации? — присмотрелся. Восприятие. Мать моя роща. Они обращаются в нежить. Тьфу, ну а чего я удивляюсь? Каждый из них кусал нежить и был ею убит. Так теперь и совершает переход. Гоблин прав.

Убрал труп короля и йети (собаку пришлось отогнать мысленной командой, причём она обиделась) в инвентарь, места они заняли много, но после выгрузки оттуда восьми тонн горючих шаров — пространство «в кузове» имелось.

Когда закончил, техногоблин потянул меня за рукав и ткнул пальцем в то, что он достал изо льда, причем в процессе доставания как минимум оторвал этому руку. Объект представлял собой был потемневший от времени полуразрушенный труп неизвестного обитателя этого мира, отдалённо напоминавший сгнившего мужика в потемневшей куртке.

— Этого не возьму, Джим, он тухлятина, слишком долго валялся.

— Глаза протри, зомби из человека, — с плохо скрываемым сарказмом пробурчал он.

Повернулся. Джим, вздохнув и пробормотав что-то про мою тупость, резко дернул, царапнул своими медными ногтями по лицу обледенелого трупа. Я рефлекторно вздрогнул.

Но то, что он мне открыл, заставило забыть остатки брезгливости. Под сгнившим суровым лицом, которое отошло как протухшая маска — находился не потемневший от времени череп. Там был металл. Металлический, примитивный аналог черепа, что-то вроде жутковатой подделки под терминатора, когда тот снимал кожу.

— Что это, ты говоришь? — сглотнул я.

— Хе-хе. Я не говорил. Зато теперь скажу. Ты классное место выбрал, зомби из человека.

— Ты про озеро? Я не выбирал, так само…

— Про мир, дубина трухлявая. Это очень интересный мир, если в нём бывает такое. Сделай что-то, чтобы мы погостили тут, Леонид царь. Мне кажется, тут много интересного.

— Какой-то монстр?

— Твои слова слишком тупые даже по человеческим меркам. Конечно же, это был солдат Бога машин.

— Я ничего не путаю, ты сейчас про того же самого ушлёпочного бога, который вторгся в мой мир, гоблин?

— Делаешь успехи, мёртвый человек. Меня, в отличие от тебя, мало волнует судьбы твоего мира, но это явно высокотехнологичное создание, может быть в чём-то даже равное мне.

— И ты хочешь покопаться в его внутренностях?

— Фу. Нет. Это прерогатива ходячих мертвецов типа тебя. Я жажду знаний и технологий, которые скрыты подо льдами этого мира. Ну, а тебе может быть полезно оружие и методы, которые местные применяли в войне, прежде чем всё пошло так… как это принято у людей, плохо, глупо и безнадёжно.