Системная нежить 4

Не люблю, когда меня тыкают в засранные пелёнки. Почему не прибыл? По качану. Потому что не играю по вашим правилам. Вот вы играете и где вы сейчас? Прячетесь по норам?

Небо становилось светлее, дождик кончился, облака стали тонкими и вытянутыми, подсвеченными, словно сюрреалистичные птичьи перья.

Поев, я помешал дрова, посидел ещё короткое время, потом повесил рацию на пояс, уменьшив звук до минимума и, накинув невидимость, стал ходить по местным сопкам. Баржа периодически попадалась мне на глаза и со стороны выглядела совершенно брошенной. Однако с расстояния в полкилометра там ощущались слабые следы «живых» и это наверняка, сомнамбулы.

— Гуль-один, нам подтвердили вашу личность, — рация ожила всё тем же властным голосом. — Вертолёт выслан. Мы вас заберём, а два игрока с навыками сканирования проверят вашу догадку.

Это не догадка, твою мать, хотел сказать я, но промолчал. Что-то эта вся ситуация меня утомила. Не стал я говорить и о том, что в состоянии убраться отсюда когда захочу.

Пока вертолёт тарахтел в небе, я стеснительно не снимал невидимости, а присел на камень в верхней части пригорка у пляжа, откуда видел одновременно береговую линию, вертолёт и баржу.

Допустим, вы нашли меня подозрительно легко и просто. С другой стороны, маяк один, направление я указал. Но зачем переть так на виду? Старцы не показались мне совсем уж дебилами, во всяком случае они установили дозоры к армейским КПП, а это чего-то да стоит. Пёс с ним, может у них нет ПВО (хотя хорошо раскаченная огненная и воздушная магия вполне может конкурировать со стингером). Но ведь враг увидит вертолёт и сделает выводы, что их базу обнаружили?

— Гуль-один, это штаб, к вам вылетела вертушка. Как им вас найти? Выйдете на берег, используйте сигнальный огонь? Приём.

— Вы там очешуели, штаб? Так меня заметят старцы. Используйте ориентир для посадки. Приём.

— Дайте ориентир. Где вы находитесь?

— Я прячусь в старом баркасе, выброшенном на берег в полутора километрах восточнее баржи. Приём.

— Ждите. Приём.

…

— Гуль-один, пилот видит баркас и видит судно, только это не баржа, а сухогруз. Приём.

— Мне по бую что там за морское сооружение. Приём.

— Не хамей, старлей, мы сейчас все на взводе. Мне нужно понять туда мои парни, рискуя жизнью, летят или нет? Там два штурмовика и два пилота. Как нам понять, что они на месте? Приём.

— Баркас вверх тормашками, других баркасов в окрестностях нет. И потом, я ваших вижу сквозь дырки в корпусе. Не думаю, что много вертолётов сейчас в воздухе. Приём.

Вообще-то я никуда не уходил с камня и мою тюнингованная невидимость была так же активирована, но знать об этом летающим олухам не обязательно.

…

— Подтвердите, что вы внутри баркаса, Гуль-один. Приём.

— Подтверждаю, — ответил я, почесывая задницу, отсиженную на холодном камне, но и не торопясь его покидать.

Военно-транспортный вертолёт серенькой раскраски и с флотскими знаками различия был уже близко и его гул разносился по всем окрестностям, а сам он был виден как на ладони.

Внезапно вертолёт завис в воздухе и выпустил разом две, потом ещё две и ещё пару ракет прямо в баркас. Первые ракеты ещё не достигли цели, когда были пущены третьи, скорость «выстрелов», то есть пусков, феноменальная.

И да, попали шесть из шести.

С гулким металлическим звоном рванули боезапасы. Уже после первых ракет баркас подпрыгнул как гнилая консервная банка, а когда в него вошла третья партия, то его уже не было видно, только мощный шар огня, дыма и летящих во все стороны осколков. Тучи птиц, до этого прятавшихся по берегу поднялись в воздух и принялись орать бесконечным хором глоток.

Баркаса больше не существовало.

Я щелкнул, выключая, рацию и пробормотал себе под нос.

— А не так и плохо иной раз быть параноиком.

Пехотный нож. Блинк, блинк, блинк.

Я не супермен и летаю как показывает практика, довольно плохо, но всё же в три блинка оказался внутри салона вертолёта.

У входа в кабину пилотов стояли двое военных и я, не тратя не секунды, пробил основание черепа одному из них. Он дернулся, во все стороны брызнула кровь и с меня слетела невидимость.

Сомнамбула убит. Получено 21 опыта.

Второй чрезвычайно шустро повернул в мою сторону автомат, ствол которого я перехватил рукой, оттолкнул ногой труп первого, благодаря чему развернулся и вонзил нож в шею второго вояки.

Сомнамбула убит. Получено 26 опыта.

Оттолкнув и второго, я ввалился в кабину пилотов и ударом кулака правой руки в затылочную часть шлема, отправил правого пилота в приборную панель, сложив его как тряпичную куклу.

Левый пилот оказался быстрым. К тому времени, когда я повернулся к нему, а произошло это быстро, в меня был направлен Стечкин и раздался выстрел.

Удар от попадания пришёлся в верхнюю часть груди, но второй выстрел не последовал, потому что я перехватил пистолет левой рукой сверху, блокируя скольжение затвора по стволу.

В его рации пищал знакомый властный голос.

— Девид-десять, подтвердите поражение цели.

Пехотный нож.

Резким замахом я ударил клинков чуть ниже шлема прямо сквозь защитное стекло — очки. Полотно клинка вошло в глаз сквозь плоскость очков по самую гарду.

Самнамбула убит. Получено 13 опыта.

Придавив его голову к верхней части потрёпанного кресла, наклонился к микрофону рации убитого мной пилота.

— Подтверждаю, цель поражена… у нас сильный ветер… связь нестабильная.

Сдернув шлем, откинул его в глубину салона, высвободил пистолет, чтобы он не выстрелил, поставил на предохранитель, закинул в инвентарь и как можно скорее взялся за штурвал.

Было не удобно, вынимать трупы из кресел, одновременно удерживая равновесие машины.

Когда нашел кнопку «автозависание», дело пошло живее.

Убитого пилота и того, кто был ещё условно жив, но без сознания (и, с точки зрения системы, не мог сопротивляться) закинул прямо из кресел в инвентарь, после чего плюхнулся на место первого пилота, снял машину с режима автозависания, развернул и, зверски улыбнувшись, полетел обратно, «на базу».

Кажется, теперь я понимаю каким образом флот, хоть и отбился от зомби, постепенно затухал и волшебным образом не слушался приказов генштаба.