Системный дед
Шрифт:
Нет, даже не представляю какая будет скорость передвижения. В теории — чуть ли не мгновенная, учитывая зелья маны, но черт его знает. Но главная проблема не в этом. Главная проблема в количестве информации, которую должен обработать мозг. Я итак при перемещении уже ограничиваю радиус кругового обзора примерно до двухсот метров, чтобы мозг не расплавился, анализируя каждые десять-двадцать секунд такую площадь. А уж если это будет несколько раз в секунду…
— Илья Владимирович, у нас тут еще одна проблема. — Отвлекла меня Дана, которая во время моих размышлений опять связалась с убежищем, рассказать про еду и узнать обстановку. — С нами связались несколько группировок. В основном, правда, не самые большие, но есть и одна достаточно серьезная. Говорят,
— Ну, во-первых, нужно поставить себе галочку напротив того варианта, что это мои добрые друзья из Москвы, ну то есть из Нового Берлина, кашу заварили. — Кивнул я, закончив с расчетами и доставая блокнот с карандашом. — Слишком быстро и наигранно для наших. Дело им есть куда я вас поведу, тоже мне, юмористы бляха-муха. Сидят там, сами в полной жопе, без еды и закона, а о вас беспокоятся. Пообещали, поди, им силы щепотку, ну или просто пиздюль, если не сделают. Вот и скачут наши защитники сирых и убогих, рыцари без страха и упрека. Ну а во-вторых, мне к Маше нужно. Не думаю, что у нее есть более десяти-двадцати минут, даже учитывая молодой и здоровый организм.
Ладно, сделаем так: девушки тоже на нашей совести, раз уж мы влезли в это дело. Так что дуй на базу и тяни время. Садись сама за рацию и первым делом согласись на все, но потом начинай требовать гарантий, обещаний и всего-всего вплоть до луны с неба. Естественно, с перерывами на обсуждение с группой лояльных. Придумай там движение против страшного меня. К примеру — "Телки против деда, за все светлое и сникерс". Ну или что-то такое — молодежное и тупое. Я сам полгода назад два таких движения на спор создал, так что поведутся, главное не ржать, а делать вид, что вы и правда тупые, как пробки. Ну да это тебе особо трудно не будет, ты же у меня умная.
Потом, значит, скажи, что пошла мне подмешивать чего, возьми там часик-другой на это дело. Потом еще можно взять время поговорить с народом и навести порядок. Ну а там, глядишь, я уже и обернусь. Сходим с тобой к ним в гости, выдадим всем, кто просит, а может и тех, кто не просил зацепим, если бабоньки у нас такие боевые и тоже хотят морду начистить этим спасителям, что хер на них клали, когда им действительно помощь была нужна. Вопросы?
— А если они всё-таки придут, мне можно будет пострелять? — Злобно засмеялась Дана. — А то у вас там весело, скорее всего, будет, а мне сиди тут в четырех стенах. Ну, пожалуйста! Вы же обещали, что мы всех убьем. А мы — это и я тоже, а не только вы со своей вредностью.
— Суровая ты девка становишься. — Улыбнулся я, рукой расчесывая бороду. — Ладно уж, ежели чего, то начинайте им морду бить. Только сразу, как только они решат к нам пойти! Лучше уж на нейтральной территории, чем у нас. Идеально бы, конечно, вообще у них, но сомневаюсь я еще в ваших силенках. Ладно, времени особо болтать нет, а у меня только что последняя единица маны восстановилась, так что до встречи. Да, и пленника девкам отдай. Пусть сами решают, что с ним делать.
Как только Дана кивнула мне на прощание, я еще раз проверил настройки второго потока сознания и, мысленно чертыхнувшись, активировал череду мгновенно следующих одного за одним смещений. Как и предполагалось, через несколько секунд я уже был перед деревней в месте, которое я заранее отметил как окончание своего путешествия. Но сказать, что это было легкое путешествия — было бы в корне не верно. В голову как будто вбили раскаленные штыри, координация тела отсутствовала настолько, что первую минуту я не мог поднять даже руку, не то что стоять на ногах.
Некоторое время я просто лежал и дальним зрением наблюдал, как мое тело истекает кровью из глаз и ушей. Спасло меня только сильно прокаченное
лечение и понимание работы человеческого организма. Я достаточно сильно продвинулся в этом за последние две недели, каждый вечер латая по нескольку девушек, что случайно получили то или иное ранение в ходе прокачки.Как только тело стало немного слушаться, не дожидаясь окончательного исцеления, я двинулся по дороге к монастырю, по пути осматривая лес дальним зрением, на максимально доступное для меня расстояние. Сплевывая черные сгустки, я вновь и вновь перемещался, сканируя пространство. Пока, наконец, не увидел сгоревшую и разорванную взрывом гранаты ярко красную легковушку, что кроваво-черным пятном торчала посреди зеленой лесной дороги.
— Вот вам и потерянное поколение. Неправа ты была Дана, ох как неправа. — Пробормотал я, осматривая останки паренька, что отдал свою жизнь, спасая девочку от поругания. — Ну потерпи еще немного, сынок, потерпи. Сейчас найду девчушку и похороню тебя по-человечески. Да что там по-человечески! Как героя похороню и всем, кого тут оставлю, завещаю помнить и детям рассказывать, о том какие на Руси-матушки еще герои есть. Спи спокойно, а остатки этих тварей я зверям скормлю.
Не став терять больше времени, кивнул на прощание молодому герою и, выпив зелье маны, отправился дальше. Маша нашлась практически сразу. Худая и оборванная, вся в гематомах и запекшейся крови она отчаянно ползла по дороге. Видимо, разум уже оставил ее, не сумев справиться с этим животным ужасом, но какая-то нечеловеческая сила воли и вера заставляла ее практически бесчувственное тело вновь и вновь подтягивать себя к рукам и медленно передвигаться по дороге.
Откинув в сторону некогда русые волосы, которые сейчас бурыми сосульками закрывали детское лицо, осмотрел практически выбитый левый глаз, что уцелел каким-то чудом, и сейчас ужасной гематомой опух на треть лица. Глядя на сломанный в двух местах нос и скосившуюся набок вывихнутую челюсть с облегчением констатировал, что я все это могу поправить. Сказать по правде, я сначала даже не мог разобрать — зомби это или все еще живой человек, с содроганием думая, что сейчас, возможно, придется ее упокоить.
Первое время девочка все еще пыталась ползти, не понимая, что уже находится у меня на руках и просто загребает руками воздух. Но постепенно огонек разума вернулся в ее единственный открытый глаз и, издав облегченный вздох, юное тельце, наконец, расслабилось, позволив сознанию окончательно погаснуть.
Последующий час, прошел как в тумане. Чтобы привести все в изначальный вид, мне пришлось не только безостановочно кормить ее, восполняя строительный материал для тела, но и постоянно вскрывать опухоли и гематомы, для вывода свернувшейся крови и лимфы. Сильно помогло очередное повышение заклинания исцеления. Теперь я не только чувствовал исцеляемый организм, но и мог открыть в меню визуализацию повреждений текущего пациента. Чего-то кардинального мне это, конечно, не добавило, но время на работу сократило изрядно.
— Дед мороз. — Слабо проговорила Маша, едва к ней вернулось сознание. — Ты пришел, я всегда знала, что ты придешь.
— Ну-ну, не напрягайся. — Успокоил я девочку. — Ты права, я пришел, так что можешь поспать и набраться сил. А я пока большому полицейскому помогу.
— А дядя полицейский живой? А я думала Сашка врет. — Уже засыпая у меня на руках, пробормотала девочка.
— Ну тут да. — Согласился я, глядя на представившуюся картину. — Ту и я бы подумал, что мне по ушам лапшу развешивают. Нет, ну надо же какой живучий.
Медведев же, который показался на самом краю моего восприятия, упорно доказывал, что это правда. Исхудавший, весь в земле, опираясь на сломленную березку, используемую как костыль, он с упорством машины отмерял метр за метром. Волоча за собой неестественно вывернутую и посиневшую ногу, щерясь наполовину выбитыми зубами он был, пожалуй, страшнее иного немертвого.
— Ну что, ты теперь в самом деле косолапый. Специально, поди, под стать фамилии ногу вывернул? — Улыбнулся я ему, открыв портальное окно прямо перед ним.