Системный полет

– А чего это, спрашивается, по нас не стреляют? – пробормотал я, оглядываясь на стену, скрывающуюся в дыму. – Вряд ли дым должен быть для них помехой. По идее, они сейчас должны были шмалять в нас всем, что под руку попадет.

– Что значит – «шмалять»? – немедленно решил уточнить Онтеро.

– А вот то, как они нас пытались встретить с той стороны стены, и означает «шмалять», – буркнул я.

– Не нравится мне это, – заметил Валерка, озабоченно оглядываясь по сторонам.

Я тоже забеспокоился. Наступила тишина. Не полная, конечно, но подозрительная. Все-таки это внутреннее пространство Храма. Тут всяких пакостей следует ожидать.

Недалеко от нас на толстых цепях свисала глыба льда. Еще несколько таких же виднелись в глубине двора. И эти глыбы интенсивно таяли. Вода с них лилась нескончаемым потоком. Вон, на целые озера уже насобиралось.

Но самое неприятное то, что в середине каждой глыбы темнел какой-то силуэт. И мне даже показалось, что они шевелятся… Нет! Не показалось. Действительно, шевелятся! Вспомнился рассказ Михтона о предках. Уж не их ли мы перед собой наблюдаем?

– Кажется, здесь зона действия иной магии, – пробормотал я, указывая рукой на глыбу. – И это мне активно не нравится. И вот эти парни, которые тают, мне тоже не нравятся.

– Это ты о замороженных, что ли? – удивленно спросил Валера. – Да что они нам смогут сделать после нескольких сотен лет спячки? Вон, мамонты, которых в вечной мерзлоте откопали, они очень шустрые были?

– Здесь – не там! – веско сказал я, направляя острие меча в сторону интенсивного таяния. – Тут даже цветы, вон, «жучками» подрабатывают.

– Помните, что Михтон говорил? – хрипло спросил Онтеро. – Про своих предков.

– М-да, предки у него были те еще, – скептически заметил я, наблюдая, как один силуэт плавно скользнул на землю.

Был он раза в два выше меня. Бледное (очень бледное!) неприятное лицо с давно небритой щетиной. Спутанные волосы бурого цвета спадали на плечи. Одежда из грубо выделанной некрашеной кожи. Пояс, с которого свисали какие-то предметы непонятного назначения, и внушительные ножны с мечом, который был похож скорее на тесак. Сапоги странного покроя… Стоп! А это что?

– Предки Михтона говоришь? – спросил я, мягко выдвигаясь вперед. – Тогда за те годы, что они тут, люди Льда совершили невиданный прогресс. Мало того, что они в росте потеряли, так еще и по одному пальцу на своих конечностях вырастили.

Действительно, рука этого монстра, в которой он уже сжимал свой неприятного вида тесак, была четырехпалой.

– Их больше, и они больше, – заметил Валерка. – Теперь понятно, почему прекратилась стрельба. Намечается публичный обед. Центральное блюдо – мы. Вон и публика уже собралась. Занимают места согласно купленным билетам.

В разрывах дыма были заметны силуэты, собравшиеся на стене.

– Эх! Жаль, что с нами Семенэля нет, – пробормотал Онтеро.

– А чем же его магия нам бы помогла? – спросил я, наблюдая, как эти уроды сходятся к нам. – Тут иные принципы.

– Магия, быть может, и нет, а совет помог бы. – Онтеро обреченно встал рядом со мной. – Я вот, к примеру, даже взлететь не могу. Даром что крылья остались.

– Тогда отойди и не путайся под ногами! – распорядился я, разминая кисти. – Мы тут порезвиться собираемся. Само собой, в стиле, которым ты не владеешь. Валера, ты как? Готов им показать Сечу Радогора?

– Готов! – коротко ответил мой друг, выступая вперед. – Ты, Влад, бери тех двоих, что слева. А теми, что справа, я займусь.

– Ты где это меч раздобыл? – удивился я, заметив в руке Валерки его полуторник.

– А он на мне и был, – пожал плечами тот. – На моей человеческой ипостаси.

– Они вон какие здоровые, – опасливо сказал Онтеро. – Как вы с ними справиться собираетесь?

– Помнится мне, что гномы тоже не шибко ростом были по сравнению с нами, – сказал я, наблюдая, как великаны не спеша двигаются к нам. – А проблемы у меня с ними в драке были. Тут главное под их тесаки не попасться.

Но великаны не собирались сразу бросаться в бой. Они встали перед нами рядком и уставились на нас какими-то странными глазами.

Странными оттого, что были они без радужек. Светлые бельма с точками зрачков посредине.

Вот они синхронно подняли руки ладонями на нас. Раздался какой-то гул. Накатила волна непереносимого холода…

Этак и до боя не дойдет! Они же нас сейчас заморозят.

И вот тут-то Лист наконец-то проснулся. Он зазвенел. Я прыгнул вперед, прикрывая ребят. Звон перерос в свист. Во все стороны прянул радужный свет. Этот свет сразу же снял смертельный холод, охвативший нас.

– Во! Бляха-муха! – выдохнул Валерка. – Очень вовремя!

Но великаны еще не исчерпали своих способностей. Вокруг них на почве собрался лед, и стремительные ледяные дорожки пролегли в нашем направлении. Я сделал росчерк своим клинком, обрывая их бег у самых своих ног. Дорожки истаяли.

И вновь взмахи руками. Взвились смерчи, состоящие из мутно-белого снега вперемежку с ледяными иглами. Они, раскачиваясь, рванулись к нам. Из окончания моего клинка ударил яркий луч синего цвета, разнесший вдребезги угрожающие воронки.

Казалось, что у Листа есть ответ на любые действия этих великанов.

– Ты его не выключай! – попросил Валерка, раскручивая свой клинок в классической манере Сечи Радогора, и вдруг рявкнул:

– Не посрамим славы богатырей русских! А почувствуйте вы силушку нашу!

Он, резко набрав скорость, рванулся к исполинам. Я не стал ожидать и тоже припустил за ним.

Предки раздвинулись и начали махать своими ножами. Никаких эмоций их образины не выражали. Хотя я бы на их месте был расстроен и разочарован. Но нет! Лица их казались бесстрастными, как будто за тысячи лет все чувства были выморожены космическим холодом.

Но вот своими мечами они владели не так уверенно, как магией Льда. Да и как это было возможно? Тут так: если владеешь магией, то на обычное оружие уже не так полагаешься. Это проявилось сразу же. Мы с Валерой плели вокруг них смертельные кружева, и предки ничего не могли им противопоставить. Нет, они все же пытались время от времени использовать свою магию, но Лист пресекал эти попытки. Но богатырские замахи – слабая тактика против мастеров меча. Что, собственно, мы им и доказали. Они не успевали за нашими перемещениями, неожиданными выпадами, режущими ударами. Я не чувствовал никаких угрызений совести или жалости. Этим тварям не было места здесь и сейчас. Они должны были быть уничтожены!