Системщик

– Сегодня я не буду сопровождать тебя снаружи, - сообщил ему Дрейк. – Потом встретимся. Пока что тебе нужно знать лишь то, что Такео будет ждать тебя здесь, каждую ночь, начиная с завтра. Ну, или как вы с ним потом договоритесь.

Он задумчиво запустил пятерню в свою растрепанную светлую шевелюру.

– Ах, да, точно! Пока не забыл. Советую тебе не спешить прокачивать уровень. Выполняй квесты вдумчиво и последовательно, может, сможешь обнаружить что-нибудь интересное, проходящее мимо внимания этих торопыг. Далее. Что бы то ни было, береги свой аватар. Лучше просрать хороший дроп, чем отважно сложить голову в бою и просрать все. И еще один момент…

Дрейк огляделся по сторонам, как будто их хоть кто-нибудь мог здесь подслушивать, и склонился ближе, понизив голос.

– Нычки…

Шестьсот семнадцатый был почти на сто процентов уверен, что услышит сейчас о том, что он должен хранить в секрете их знакомство и, тем более, тренировки. Вместо этого его новый знакомый почти виртуозно продолжить сыпать банальностями, очевидными даже не игравшему прежде человеку, обладающему минимальной логикой.

– Делай нычки. Когда аватар нагибается, его обнуляют чуть более, чем полностью. Поэтому на всякий случай делай запасы на случай, если сможешь снова вернуться в Игру. Думаю, ты понимаешь, что будешь не один такой умный, но предупреждаю сразу – обчищать чужие нычки значит подписать себе смертный приговор. И не надейся, что не вычислят. Вычислят!

Дрейк отвернулся и вдруг почти перед носом у Шестьсот семнадцатого появилось системное уведомление о том, что «Дрейк 42 уровня предлагает вам дружить. Принять приглашение?». Но при этом почему-то ни «принять» ни «отказать» нигде не засветилось.

Хотя проблема заключалась даже не в том, как принять, а в том, что он и сам не знал, надо ли ему это вообще. Пожалуй, что да. Видимо, это что-то вроде верификации в списках игровых контактов и быстрого к ним доступа.

– Не знаешь, как согласиться? – проницательно спросил навязчивый тип. – Сразу видно, что новичок. Ладно, помогу тебе. Запоминай…

Он протянул руку как для рукопожатия и указал на нее быстрым взглядом. Магрейн уже было почти ответил на этот жест, когда Дрейк вдруг дернулся, хватая его кисть своей пятерней, и сжимая такой силой, что прочувствовали даже сенсорные датчики не только на внешней, но и на внутренней части оболочки робота.

– А теперь скажи «М и Д – друзья навек. И чтоб я червяков жрал, если совру!», - пугающим, зловещим голосом произнес он.

– Ты идиот? – после паузы отозвался Магрейн. Вопрос, конечно же, риторический.

Однако система вдруг радостно сообщила:

«Предложение дружбы принято!»

И тут же добавила:

«Контакт внесен в список приоритетных».

Если это была не тупая шутка, и ритуал заключения дружбы в Игре имел именно такой вид, то, Шестьсот семнадцатый понял это сразу и наверняка, это его первый и последний «друг» здесь.

– Ладно, а теперь тебе пора валить, - расхохотался Дрейк и мир вдруг ушел у Магрейн из-под ног.

В глазах потемнело.

***

– Ребята из БКС все какие-то слишком серьезные, тебе не кажется?

– Если бы ты вздумал так подшутить надо мной, - строго ответил Такео. – Клянусь, я бы тебя разаватарил. А потом преследовал бы каждого нового твоего игрового персонажа, и проделывал с ними то же самое.

Дрейк покосился на азиата с демонстративно обиженным выражением лица.

– Почему ты становишься многословным только тогда, когда угрожаешь мне?

– Придержи свой туповатый юмор, этот парень нам нужен, - Такео отвернулся. Его ловкие пальцы замелькали в воздухе. Хотя со стороны виртуальная клавиатура, которую он сейчас использовал, была невидна, совершенно очевидным казался факт – он набирал кому-то сообщение. Дрейк догадывался, к чему сводился основной посыл.

«Семьсот двадцать восьмой успешно прошел предварительную проверку. Ожидаем дополнительных указаний».

Ну, или как-то так.

Ему даже стало на секунду жаль паренька. Все эти рукопожатия и обнимашки с его стороны были нужны исключительно для того, чтобы навесить как можно больше маячков на сигнал оператора. Теперь, в какие тела он бы не перемещался, и каких аватаров не использовал, от слежки Магрейну не уйти.

Какой-то короткий миг Дрейку казалось, что он ошибся, перепутал, вовлек в дело не того человека, но потом он отмел в сторону эти глупые подозрения.

В конце концов, как много вообще могло ему встретиться бэкаэсников, впервые входящих в игру, да еще и Системщиков? С кем вообще он мог перепутать Семьсот двадцать восьмого? Ответ напрашивался сам – да ни с кем.

Ну а если и перепутал, то невелика беда. Сломали одного, прогнут и другого.

Как бы не презирал он сейчас Системщиков, Дрейк понимал их куда лучше, чем кто бы то ни было.

Потому что он и сам относился к их числу.

Глава 8

Шестьсот семнадцатый очнулся посреди того самого поля, в котором появился, впервые войдя в игру. Резкий переход на какой-то миг дезориентировал его, но он довольно быстро пришел в себя, хотя ощущения полного отсутствия тела или аватара продолжало сбивать с толку.

Безграничное пространство луга в ночной темноте выглядело совершенно иным. Парень словно стоял не в высокой траве, а в какой-то странной жидкости темного, почти черного цвета, на которой ночной прохладный ветерок гонял мягкие волны. До ушей доносился равномерный, размеренный шорох. Нос улавливал запах прогретой за день земли с каким-то необычным сладковатым привкусом. Над головой раскинулись бесконечные темные небеса, усеянные складывающимися в чудные узоры звездами. Они немного напоминали вид из иллюминаторов кораблей БКС, и в то же время разительно отличались от него.

А еще Шестьсот семнадцатый понял, что ночь в лесу и ночь в поле – два совершенно разных явления. Почему-то этот луг пробуждал в нем не только желание наслаждаться окружающими красотами, но и какое-то опасение. Инстинктивное. Больше напоминающее страх добычи, которая только хочет казаться самой себе охотником, а не его жертвой.

Оглядываясь вокруг, парень убеждал себя, что его страхи беспочвенны. Он не имел сейчас тела, чистый разум в абсолютно виртуальном пространстве, поэтому и ощущаемая им опасность являлась лишь плодом его воображения. И только потом он осознал, в чем причина этих чувств.

В отсутствии границ.

Горизонт просто терялся в темноте, во всех направлениях. Тому, кто всю жизнь прожил в просторных, но все же ограниченных пространствах космических кораблей, такое положение вещей казалось противоестественным и непривычным. А еще, конечно, свою роль играл тот факт, что в Игре определенно что-то происходило, что-то ненормальное, иначе его сюда не прислали бы.

В воздухе раздался легкий перезвон колокольчиков.

«Ты боишься?» - мягкий женский голос вновь прозвучал будто у самого уха.