Сияние алчных глаз

— Все это время она была у тебя… — зло заговорил он.

— Зато вы можете прямо сейчас проверить, то ли это, что вам нужно! — поспешила объяснить я. — Вставьте кассету в камеру — там есть специальное окошечко…

Башкиров недоверчиво посмотрел на меня и попытался вставить кассету. Судя по всему, техника была ему незнакома. Старицкая шагнула к нему, протягивая руку.

— Дай сюда! — сказала она. — Я умею с этим обращаться.

Она вставила кассету в аппарат и включила воспроизведение. Башкиров заглядывал ей через плечо. Некоторое время они просто молча смотрели, а потом Башкиров вдруг произнес:

— Номера машин! — В голосе его слышалось сильнейшее раздражение.

— Что — номера! — негромко сказала Старицкая. — Тут рожи всех твоих уродов, как на ладони.

— Заткнись! — посоветовал ей Башкиров.

— Что — заткнись? — повысила голос Старицкая. — Кассета теперь у нас. А эту… — и она с тяжелой ненавистью посмотрела в мою сторону. — Надеюсь, ты не собираешься отпускать эту сучку?

— Что за выражения! — возмутилась я. — И потом, что это значит — не собираешься отпускать? Мы же договорились…

Балчугин издал сдавленный смешок. Башкиров недовольно покосился на него, но промолчал, они со Старицкой принялись досматривать пленку.

— Так вы… — проговорила я с ужасом в голосе, словно прозревая. — Так вы и есть та банда, которая грабила на шоссе… И вы убили следователя Аникина, когда он нашел ваше логово. Вы — банда в милицейских погонах! Вот почему вас так сложно было вычислить…

Башкиров поднял на меня глаза и криво усмехнулся.

— Какая сенсация для еженедельника, верно, госпожа Шварц? Жаль только, что этому материалу не суждено попасть на страницы газеты…

— Откуда у вас такая уверенность? — пожала я плечами. — Только потому, что я отдала вам оригинал кассеты? Должна сознаться, что забыла вас предупредить: у меня было две копии. Так вот, вторую я уже отправила в Москву с проводником поезда. Там ее ждут.

Башкиров выпрямился — резким, внезапным движением, словно его ударило током. Старицкая, продолжая сжимать в руках видеокамеру, смотрела с нарастающим ужасом то на него, то на меня. Лицо ее побледнело.

— Анатолий! — заговорила она срывающимся голосом. — Мы должны перехватить эту пленку — иначе мы пропали. Ей же все известно. Делай же что-нибудь!

— Не дергайся! — злобно оскалился Башкиров. — Что я могу сделать — у меня же нет скоростного вертолета… И вообще заткнитесь все! Эта девка опять врет. А если не врет…

Башкиров впился мне в лицо пронзительным, почти безумным взглядом.

— Если она не врет, — продолжил он с каким-то странным умиротворением в голосе, — она скажет нам все — и номер вагона, и фамилию проводника, и даже в каком году у него умерла бабушка. Больше я ей не дам сказать ни одного слова неправды. Сейчас мы отвезем ее на базу и обработаем по полной программе! — он улыбнулся мне и мечтательно добавил: — Мы подключим к тебе провода с током — не таким сильным, как в случае с Аникиным, — но достаточным, чтобы тебе расхотелось врать. Балчугин, выруби ее, и поехали…

Балчугин шагнул ко мне, замахиваясь пистолетом. Но вырубить меня он не успел, потому что в этот момент вырубился свет.

Старицкая испуганно вскрикнула. Я молниеносно сунула руку за спинку дивана и выхватила оттуда свой пистолет. На кухне хрястнуло открываемое окно, и одновременно распахнулась входная дверь.

В полосе света, упавшей из коридора, я увидела изогнувшийся силуэт Башкирова. Его рука выхватывала из кобуры оружие. Я выстрелила почти не целясь.

Вместе с грохотом выстрела в квартире опять вспыхнул свет. В дверях кухни и прихожей стояли люди с короткими автоматами в руках. Старицкая выпустила из рук камеру, которая с треском ударилась об пол.

Башкиров, схватившись за простреленную руку, затравленно озирался, медленно отступая к стене.

— Стреляй! — заорал он на Балчугина.

Тот, помертвев лицом, направил пистолет на меня и чужим голосом сказал:

— Я пристрелю ее, если вы не дадите нам уйти!

— У него кончились патроны, — сообщила я, независимо поднимаясь с дивана. — Вообще, по-моему, здесь все закончено. Там на улице остался водитель…

— Его уже взяли, — сообщил мужчина с автоматом, входя из прихожей в комнату.

Тупо посмотрев по сторонам, Балчугин все-таки нажал на спусковой крючок. Сухо щелкнул боек. Балчугин бессильно разжал пальцы, и пистолет с глухим стуком упал на пол.

* * *

Перед отъездом из Приозерска я еще раз навестила Борзого. Теперь я пришла в больницу без спешки, в положенное для свиданий время. Ради такого случая я переоделась в красивое платье и сделала прическу. Таким образом мне хотелось подбодрить своего «коллегу».

Разумеется, я не собиралась рассказывать всех подробностей. Но следовало дать журналисту понять, что смертельная опасность миновала. Ему сейчас были нужны положительные эмоции.

Борзой по-прежнему лежал в отдельной палате. Выглядел он ужасно — серое, небритое лицо, остановившийся взгляд. Меня он узнал не сразу. А узнав, улыбнулся неуверенной, жалкой улыбкой.

— Ольга! — прошептал он растроганно. — Не ожидал вас увидеть… Почему вы здесь? Почему не послушались меня?

Я присела на край постели и погладила его по исхудавшей руке.

— Как дела, Дима? Вид неважный.

Он поморщился и уныло сказал:

— Я здорово влип, девочка. Не буду жаловаться, но меня взяли за самое горло — не продохнуть! Где уж тут хорошо выглядеть… Но объясните мне, почему вы до сих пор не уехали?

— Уже уезжаю, — ответила я и посмотрела на часы. — Вот, уже пора бежать! — Как в прошлый раз я пожала ему руку и встала. — Вы должены выздоравливать, Дима! Нельзя так унывать! Кстати, может быть, это поднимет вам настроение? — Я небрежно вытащила из кармана сложенную пополам бумагу и протянула Борзому.

Он недоверчиво развернул ее, и глаза его расширились. Это было нотариально заверенное и подписанное им обязательство о выплате долга Башкирову.

— Откуда это у вас? — тихо сказал Борзой. — Ничего не понимаю!

— Все в порядке, не сомневайтесь, — успокоила его я. — А Башкирову, думаю, в ближайшее двадцать пять лет не понадобятся никакие деньги…

* * *

Месяца через полтора до меня докатилось эхо событий, приключившихся в тихом городке Приозерске. По электронной почте я получила статью, только что опубликованную в тамошней газете «Ваша неделя». Называлась она «Власть с грязными руками».

А говорилось в ней о том, что после ареста Башкиров молчал недолго и начал давать показания. Всплыла косвенная причастность милой парочки Гудков — Старицкая к убийству на Южном шоссе. В масштабах Приозерска это был скандал неслыханной силы. Он смел с шахматной доски фигуры, которые, казалось, незыблемо на ней стояли.