Сияющее небо

Мои родители пели мне на ночь перед сном песенку "Маленькие серебряные колокольчики", когда свет луны отбрасывал тени ветвей и листьев на стенах. "Когда они запоют, мы узнаем." Я привыкла считать, что это просто старая народная песенка, ее нежный ритм убаюкивал меня. Но когда я услышала слабый серебряный звон в глухую ночь, что-то щелкнуло. Серебро из-за моих глаз. Из-за той странной смеси силы, которая росла, становилась сильнее день ото дня. Из-за сияющих крыльев, которые, наконец, болезненно прорезались из-под моих лопаток.

Я всегда задавалась вопросом, что именно означали стихи. "Когда раздастся звон, мы поймем." Но прошлой ночью я поняла это, когда раздался резкий и чистый звон колокола. Когда все серебряные силы в моей жизни сойдутся, время придет. Чтобы сражаться. Это было последнее знамение, что мне необходимо мужество, чтобы отвергнуть и Порядок и Восстание. Чтобы сделать все по-своему. Начиная с семнадцатилетия, все в моей жизни пытались контролировать меня. Но теперь, пора взять все в свои руки.

Я бережно завернула погремушку в майку и положила в рюкзак. Я открыла коробку, которая завалилась на бок и начала рыться в том, что осталось. Должно быть больше улик. Что-то подсказывало мне, что я должна была сделать это сейчас.

Солнце уже клонилось к закату. Когда оно коснулось окна, луч оранжевого цвета сверкнул в моих глазах. Я поднялась и подняла руку, чтобы прикрыть глаза от слепящего света. Частички пыли кружились вокруг меня, когда я попыталась открыть окно, впуская струю свежего горного воздуха в крошечную комнатку. Небо было светлым, ярко синим, окрашиваясь в сияющий розовый там, где солнце повисло на горизонте над очертаниями зубчатых гор. Я закрыла глаза и свет, коснувшийся моего носа и ресниц, дотронулся верхушек деревьев внизу. С другой же стороны мир сиял. Свет засиял ярче к центру, просачиваясь во мрак, когда я крепче зажмурила глаза.

Тьма и Свет. Я была ни тем, ни другим. Я была обоими. Я была всем. В одной из моих глав жизни, солнце закатилось. Но оно поднялось в следующей. Мир просыпался, и я ощущала, что я просыпалась вместе с ним.

Глава 2

– Планируешь прыгнуть?

Мои глаза распахнулись. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать кто был позади меня. Я слышала его голос так часто, что он стал живой, дышащей частью меня, такой реальный, как и клетки в моей коже, и кислород в моей крови. Он повторял те самые слова, которые я сказала ему в то мгновение на крыше школы Нортвуда, когда я узнала, кем я действительно была. Ребёнок членов Ордена и Восстания, ангел который откололся. Дочь темных и светлых. Только теперь я знала, что в этой истории есть то, о чем я, возможно, мечтала. Моя мама была не обычным Хранителем, а той, кто владел особым Зрением. Теперь я, наконец, поняла те видения, которые у меня возникали. Они были проблесками будущего.

Ветерок, приникавший через окно, пах весной. Весна означала обновление. Ну, возможно, я могла бы привести к обновлению мира. Слишком долго две группы соперничали в борьбе за власть над миром и людьми: Орден, который отвечает за управление человеческой судьбой, и Восстание, которые верили в страсть и хаос беспорядочной жизни и жили в полной мере. Но ни одна из групп не была идеальной. Не была правильной. Я не могла позволить Ордену управлять человеческой жизнью вечно, но мир во власти Восстания означал бы хаос и анархию. Сейчас я стояла меж ними. Быть может, судьба Вселенной действительно в моих руках.

– Ты ждал шанса сказать что-то в спину, не так ли?
– Спросила я, собираясь с мужеством, чтобы повернуться.

– Ты вроде как преподнесла мне эту возможность на серебряном блюде.

Я услышала ухмылку в его голосе, и повернулась к нему лицом.

– Я не собираюсь прыгать, - сказала я.- Не волнуйся.

Он не улыбался. Его губы даже не дрогнули.

– Даже если бы ты сделала это, я мог поймать тебя сейчас. Крылья и всё остальное.

В наступающих сумерках его темные черты стали расплываться, исчезать вместе с солнцем, в углах чердака уже собирались сумеречные тени. Он схватил невидимую пылинку в воздухе, раздавил её в кулаке, посмотрел в сторону.

– Ашер...

– Не нужно.

– Мне жаль.

– Тебе жаль?
– Так много всего пылало в его угольно-черных глазах. Гнев. Предательство. Если бы я заглянула достаточно глубоко, может быть, даже боль.

Вместо этого, я опустила взгляд до покоробившейся доски деревянного пола.

– Я должна сделать это.

– Я защищал тебя, Скай. Я полностью посвятил себя, каждую секунду, чтобы держать тебя в безопасности от Ордена.

– Я знаю.

– Я подарил тебе семью с Восставшими. Я был готов посвятить свою жизнь борьбе с тобой. Бок о бок.

– Я…

– Команда.

– Я тоже, но..

Он поднял глаза и этот взгляд метнул молнию в мое сердце, вызвав заминку.

– Я любил тебя.

Что я делаю? Не в первый раз, я удивилась бы, если бы приняла правильное решение. Это было слишком тяжело. Разве не легче следовать за своей собственной звездой?

– Я тоже любила тебя, - сказала я. Я подошла к нему, взяла его за руку. Они не сжаты в кулаки и он слегка стиснул мои ладони. – До сих пор люблю.

– Тогда как, - процедил он сквозь стиснутые зубы, - ты бросаешь меня?

Горный ветер пронесся между нами. Солнце сверкало сквозь мои ресницы.

– Потому что я должна сделать это. Это то, кем я являюсь. Я могу любить тебя, но не верить в то, во что веришь ты?

– Было бы гораздо проще, если бы ты поверила.
– Уголок его рта дернулся, и я улыбнулась вопреки себе.

– Это не смешно.

– Знаю.
– Вздохнул он, беря меня за руки и притягивая меня ближе. Я позволила ему обнять себя и прижалась щекой к его груди.
– Я просто действительно думал, что ты Бунтарка. Я думал, что мы будем вместе. Навсегда.

Я ощутила, как подступают слезы и была рада, что он их не видит. Я сдержала их.

– Как бы мне хотелось этого, - произнесла я.
– Но это невозможно.

– Скай, ты же знаешь, я тоже вынужден поступать правильно... разве нет? Мне придется вернуться к Восстанию. Мы так тяжело боролись за это; я не могу просто взять и повернуться к ним спиной. Эдит и Гидеон рассчитывают на меня. Однажды я уже подвел их, я не могу сделать это снова. Это не из-за правил. Это не из-за Ордена. Это дело чести. Это из-за верности. Я думал ты поймешь.

– Не говори мне о верности, - сказала я, мое лицо вспыхнуло от разочарования.
– Я верна своей семье. Своим друзьям. Своей крови.
– Я сделала глубокий вдох.
– Полагаю, это означает, что отныне мы друг против друга.

– Может быть.
– Он выглядел задумчивым.
– Может быть и нет. Внешность может быть обманчива. Из всех людей, уж ты то должна знать об этом.
– Он сделал шаг назад, и поднял мой подбородок чтобы заглянуть в глаза. Он вскинул бровь.
– Ты веришь в нас, Скай? Для нас это мог бы быть счастливый конец, если бы мы достаточно сильно этого хотели?