Скала

Походы за чайками я совершаю ежегодно, это превратилось в своеобразный ритуал. Да и полезно для организма. Еще я, после года мучений, сделал нормальный клееный лук. Теперь могу соревноваться с эльфийскими лучниками. Чайку беру с качающегося плота и с воды, и влет метров с пятидесяти. Что только не сделаешь, если тебе реально скучно. Волосы я пару лет назад отрезал, реально до задницы доросли. Зато тетива из них загляденье. Жалко что эльфов здесь нет. Как и гномов, и орков, и гоблинов. Только люди и тролли. Ну тролли есть в любом обществе, особенно форумные. Вот такие тролли и здесь есть. Вот смотришь на него — человек как человек, а поговоришь с ним, точно тролль.

Одежда что была на мне при вселении на остров, давно истрепалась и пошла на хознужды. Теперь я ношу новую — из травяных волокон. Одежда получается серая и невзрачная, да и грубая очень. По качеству можно сравнить с толстым брезентом. Более качественно из травы на самодельном ткацком станке не сделаешь. Ткацкий станок. О, это моя гордость. Начал с примитивного, из палочек, вколоченных в землю, на которых были натянуты грубые нити. А теперь дошел до уровня изготовленного из деревянных брусьев и с качающейся рамой. Нить я научился прясть достаточно тонкую, практически меньше миллиметра, раньше такая называлась дратвой, ей еще ботинки шили. Но одежда все равно неудобная, грубая, в холод почти не греет. Зимний комплект я пропитываю жиром, добываемом мной из рыбы и птицы, но запах. Когда открываю ящик с зимней одежной, то долго проветриваю амбар. Я то привык, но вот если кто приплывет сюда, то зрелище будет то еще. Из-за таких как я, на карте рисуют белые пятна и надписи — здесь обитают чудовища. Поэтому предпочитаю летом ходить голяком. На человека больше похож.

Еще из достижений можно отметить рыбацкие сети. Я научился их плести. Тоже дело муторное. Я ведь никогда этим не занимался, и даже понятия не имел, как их вязать. Пришлось изобретать велосипед. Но за год справился. Теперь у меня есть не очень длинная, метров пятьдесят, сетка с крупной ячеей, высотой около трех метров с поплавками и грузилами. Достаточно заниматься рыбалкой десять — двенадцать дней, в сезон, чтобы обеспечить рыбой все свои нужды на целый год. Свою рыболовную лужу я углубил, запрудил и теперь использую как бассейн, вода в нем спокойная и на несколько градусов теплее, чем в море, и как садок для хранения живой рыбы. Наконец, самое главное, в моем источнике подросла магия смерти, достаточно, судя по плотности, что бы пройти первую инициацию. Вот только заклинаний я не знаю никаких из магии смерти. Не интересовался Захарка никогда другими видами магии. Страшно до чертиков, но деваться некуда, надо пробовать. Для начала надо потратить её. Как потратить магию смерти — надо кого-то убить. На выбор, чайки в курятнике и рыба. Чаек жалко, не подросли еще. А рыба вот она, после последнего улова цела гора. И почти вся живая. Разделся догола, не хотелось вдруг испортить одежду. Разложил ее рядами и протянул ладонь к первой большой рыбине. Я постарался выделить небольшую каплю магии смерти и пожелал рыбе умереть. Ничего не изменилось, но рыба вдруг просто замерла. Жизни в ней больше не ощущалось. Использую я всю доступную мне фиолетовую энергию, я умертвил почти три десятка рыбин. Одновременно с рыбой кончилась и энергия. В то же время над местом побоища мерцала странная фиолетовая дымка. Каким-то внутренним чувством я понял, что это выделившаяся при смерти живых организмов энергия смерти. Протянул к ней руку и начал потихонечку тянуть на себя. Облако стало уменьшаться. Когда уже почти полностью втянул в себя эту новую для меня силу, почувствовал жжение в области солнечного сплетения. Не обращая внимания на боль, продолжал тянуть на себя энергию смерти всю, до последней капли. Когда энергия закончилась, у меня потемнело в глазах и я самым позорным образом отрубился. Очнувшись, проверил свой источник и понял, что инициация удалась. Общий объем источника незначительно, но увеличился, фиолетовой энергии стало ощутимо больше. Она интересным образом сплеталась в источнике с энергией жизни, по типу знака Инь-Янь. То есть переплеталась, но не смешивалась. На самой границе двух энергий постоянно появлялись какие-то искорки. С удивлением я узнал чистую энергию. Эта энергия еще называлась нейтральной энергией мира. Именно ее поглощали организмы магов и перерабатывали в источнике, соответственно своей стихии. Что интересно заливать в накопители можно было только стихийную магию. Чистую энергию в накопители сбрасывать могли только универсалы. Ну, или специальный артефакт, который преобразовывал любую магическую энергию в нейтральную. Именно она использовалась в техно-магических устройствах. Поэтому и ценилась наиболее высоко. Так вот на границе энергии стихий вырабатывалась чистая энергия, которая постепенно расширяла и усиливала мой источник. Не очень сильно, но в моем случае и это хлеб. Но чувствовал я себя после инициации очень плохо, меня корежило, тошнило и плющило. Опять же интуитивно, я насытил организм энергией жизни и почувствовал, как организм приходит в себя. Видимо, магия смерти не сильно полезна для организма. И к ней нужно привыкать и приучать свои энергоканалы. Ох, грехи мои тяжкия, опять мучится с тренировкой непонятной фигни, но мне же не привыкать? Да?

С этого времени я переключился полностью на заготовку рыбы. Настолько, что перевыполнил норму почти в два раза. Одно утешало. В качестве антисептика магия смерти даст сто очков вперед любой химии. Из рыбы вытягивалась ВСЯ жизнь, в том числе уничтожались и бактерии. Достаточно было раз в неделю обрабатывать сарай с продуктами магией смерти и никакого гниения и порчи. Все остается чистым и свежим. Главное не оставить в сарае этой энергии и втянуть ее обратно, а то образуется какая-нибудь хрень, как с моей травой и магией жизни. Гы, образуется из сарая с рыбой — рыбий некрополь и рыбы зомби придут пожрать мои мозги. Или чайки зомби обрубками шеи будут стучаться ко мне в двери. Брр, как представлю, даже есть расхотелось, правда, ненадолго. Но все равно аккуратнее надо с магией смерти, аккуратнее. Кстати ради эксперимента попытался почистить магию смерти магией жизни. Ну, что сказать — если мешать эбонитовой палочкой в эбонитовом стаканчике эбонитовый раствор, то само собой эбанёт. Вот и у меня эбануло, хорошо далеко бы от своего хозяйства. Образовалась самоподдерживающаяся реакция с энергетическим торнадо чистой энергии. Полыхнуло так, что расплавилась мелкая галька. Но энергию смерти и правда, вычистило. Вычистило любую энергию, в магическом зрении на этом месте зияла дыра в ткани мироздания, которая очень медленно и неохотно затягивалась. Нафиг такие эксперименты, некромант недоделанный, не на моем острове. И дезинфицировать продукты надо осторожно, чтобы крыши не касаться. Боюсь даже подумать, что будет, когда подтянется демоническая энергия. И как ей инициироваться. В империи демонология под запретом, а куда деваться, если она есть.

Тут вообще странное получается. Если источник есть, то все равно он постепенно развивается. И демонологи периодически выявляются. Но официально демонология запрещена. Если же не развивать источник и не тренировать управление им, то могут быт спонтанные выбросы с неизвестными эффектами, как для носителя, так и для окружения. И все носители демонической энергии неизвестным образом пропадают. Бесследно. Я думаю, их власти уничтожают, или под клятвой запирают в государственные лаборатории. По-другому не объяснить. Так, что надо подумать, но наметки есть. Но тут другая проблема нарисовалась. По мере роста источника стал замечать еще и красноватые всполохи — магия огня прорезается. Интересно меня не аннигилирует вместе с островом с таким набором то. Вот такие грустные мысли терзали меня некоторое время, пока не произошло событие несколько разбавившее мою серую жизнь. И рацион.

Глава 4

(год 3230 от ОИ, период тепла, день 40).

Я как обычно вышел на прогулку, она же пробежка, сбор полезного хлама на берегу. Хотя зачем мне это нужно понятия не имею. На одной из законченных платформ, третьей по счету, траву сажать не стал. Тут у меня находятся штабеля бревен, которые по форме годятся в дело, но пока не востребованы. Складывал я их послойно, каждый слой поперек предыдущего. Между бревнами есть некоторые промежутки. Таким образом, достигаются условия для сушки. Все-таки бревна эти полежавшие в морской воде и довольно сырые. Чтобы предотвратить их намокание от дождя строил легкие крытые навесы с покатой крышей и крытые дранкой. У меня уже штук пять этих штабелей, и новый шестой я сейчас складываю. Зачем не ясно. Все, что мне на данный момент требовалось, я построил. Сейчас с маниакальным упорством строил террасы, а затем озеленял их. Террас уже четыре. Все площадью около трех — четырех соток. Помогает то, что внутренняя сторона скалы, обращенная вглубь острова, довольно пологая и завалена разрушенными фрагментами каменной породы и каменными осыпями. Поэтому постройка террасы хоть и трудна, но благодаря материалу под ногами всё-таки возможна. Удручало только однообразие растений. Но я не отчаивался и с воодушевлением сумасшедшего продолжал строить свой маленький мир. В конце концов, до вершины полкилометра, тут столетиями строить можно.

Но дело не в этом, А в том, что выйдя на пляж, я увидел несколько сотен тюленей, или не тюленей, я их от морских львов или других подобных зверей не отличаю, ну может, моржей помню. Но это явно не моржи. Так вот, здоровенные, похожие на тюленей твари. Видимо путь миграции изменился, и они приплыли на мой остров. Сердце заколотилось, руки задрожали. Пришлось садится и несколько минут глубоко подышать. Сознание прояснилось, руки дрожать перестали. Я сразу прикинул, сколько всего полезного можно сделать из этих тушек. Оставалось сожалеть, что меня так мало. И не получится завалить все стадо. Сперва, был порыв схватить огромный дрын и побежать мочить все живое по головам. Но обдумав решил все делать по умному. Лук тут не помощник. Нет гарантии, что попаду точно в глаз, а шкуру мои стрелы не факт что пробьют. Вот потом, из костей животных, я наделаю наконечников, и тогда можно будет и из лука похулиганить. Сейчас же решил сделать все по тихому. Для начала разделся, чтобы запах одежды не пугал животных, а затем стал подкрадываться к стаду, стараясь чтобы ветер дул в мою сторону. Мне повезло, здоровенный самец с десятком своего гарема откололся несколько в сторону от основного лежбища. Подкрасться удалось почти на пятнадцать метров. Я протянул руку в сторону ближайшей самки и пожелал ее смерти. Энергии смерти потратилось неожиданно много. Ушла почти треть запаса в источнике. Самочка же просто положила голову на камни и замерла. Навсегда. От такой простоты убийства стало не по себе. А ведь по массе эта тюлениха будет побольше среднего человека. Но времени на рефлексию не было. Умерло еще три крайние самки. Но остальные пока ничего не заметили. Через полчасика восстановилась энергия на еще одно убийство. Но жаба буквально задушила. Это ж сколько я буду возиться и сколько сил потрачу. Пришлось подумать. Да и действовать надо было быстрее. Энергия смерти, выделившаяся при смерти тюленей, начинала рассеиваться, а терять ее я не хотел. Зачем воздействовать на все животное, если можно воздействовать прямо на мозг или на сердце. Принялся экспериментировать. Пожелал, чтобы погиб только мозг животного. Долго не получалось. Тут видимо надо было конкретизировать волевой посыл. Но в итоге все получилось. Тюлень был жив, и даже вздымались его бока в ритме дыхания, но, по сути, он уже мертв. Жестоко, но мне тоже надо жить, причем жить хорошо и вкусно. Такой способ был более экономичным, потратилась по ощущениям всего шестая часть. Останавливать сердце поостерегся, конвульсии умирающего животного могут потревожить остальных. Таким образом, обездвижил остальных, примерно часа за полтора. Больше всего пришлось потратить сил на самца, все же здоровый гад. Затем впитывал оставшуюся на пляже энергию смерти. Затем перетаскивал еле живых тюленей подальше от пляжа. Вот тут мне пригодилась моя многолетняя тренировка. Ведь даже трёхсоткилограммового самца удалось, правда, волоком, но оттащить. Затем до самого позднего вечера я снимал шкуры и заготавливал мясо. Шкуры снимал чулком, пересыпал солью и выворачивал мехом наружу. Затем просто сваливал в большой котел. Мясо засаливал в глиняных бочонках. Оставшиеся внутренние органы также засаливал, но уже отдельно. Жир складывал в отдельные бочонки, для последующего вытапливания. Остатки костей просто сваливал грудой, потом подумаю, как их очистить. Пока таскал бочки в сарай для пищевых продуктов, придумал, как быть с костями. У меня в бассейне было несколько десятков хищных рыбок, запас на начало холодов. Все-таки солено-вяленая рыба быстро приедается, и я старался использовать ее как можно позднее. Вот в этот бассейн я и стаскал все костяки тюленей. Что касается остального, у меня возникла проблема — нехватка тары. Пришлось потратить пару дней на изготовление глиняной посуды хотя бы под жир. Уже просолившиеся куски мяса я подвешивал коптиться. Но свершилась еще одна мечта. Я отъедался тюленьим мясом. Не свинина конечно, но все-таки, все-таки. Слава всем богам, тюлени пробыли на острове около полусотни дней. Потом они просто исчезли с пляжа. За это время я подсократил стаю на почти сотню особей. А заодно прокачал темную сторону своего источника. Больше тюленей просто не осилил. Не, умертвить я бы, умертвил, но вот обработать я столько не обработаю. И так мясом уже завален весь сарай и большая часть амбара. Основная часть, конечно, в бочонках, но много и вяленого и копченого и копчено-вяленого, и кровяной колбасы, и просто колбасы с различным содержанием жира. Не хватало специй, но лук и луковый сок частично их заменил. Еще ливерной, из требухи, сделал под сотню килограмм. Сухожилий опять же различных набрал. Особенно хороши, самые длинные, со спины. Со всей этой возней даже возникла проблема с солью. Не думал, что она у меня кончится. Хватило впритык. Хорошо, что с гибелью мозга, сама тушка пару — тройку дней сохранялась живой. Для шкур, просоленных и вымоченных, изготовил специальные деревянные растяжки, и теперь все время уходило на постоянное скобление и обработку шкур.

Под хранилище для шкур пришлось сладить еще один сарай, вот и пригодились заранее заготовленные бревна. Здесь же, первым ярусом, хранил большие кувшины с жиром. Жир я вытапливал здесь же, пока скоблил шкуры. Заодно объедался солеными шкварками. Шкуру я надевал на бревно, а затем скоблил каменным скребком, положено тупым ножом, но нож тупить было жалко. Скоблением я удалял пленки, жир и остатки мяса. Затем ее мыл в растворе самодельного мыла. Потом растягивал на растяжках и сушил. При сушке периодически приходилось мять их и растягивать. Это конечно не придало им совершенства, но более или менее приличные шкуры получались. Обрабатывал шкуры до самых холодов. Костей кстати просто гора в амбаре. Отлично очищенные, беленькие, без кусочка плоти, рыбки молодцы. И при этом никакого запаха. Все-таки обработка магией смерти всех быстро портящихся продуктов — это вещь. Жаль некромантов мало в Империи. Да и не идут они в лавки дезинфекторами, гордые блин. А по мне так построить централизованный склад, закупать продукты, и хранить в свежем виде без заморозки и охлаждения в стерильных условиях. М-да, мечты-мечты.

После холодов моим занятием, кроме тренировки магии, стало шитье одежды. Теперь оставалось время для творчества. Несколько шкур очистил от шерсти и принялся шить себе сапоги. Шкуру на сапоги взял с матерого самца. Он такой один там был на пляже. И шкура получилась с него плотная и толстая. Свои старые стоптанные сапоги я не выкинул, валялись в амбаре, как думал, что пригодятся. Копировать старался практически один в один. Осторожно распорол их, сделал выкройки при помощи самодельного мелка. Затем вырезал их остро заточенным ножом. Все отверстия под нити я старался пробивать также как на оригинале. Сшивал на оправке, в виде ноги, выточенной из деревяшки, вымоченными и размятыми, расщепленными до нужного размера сухожилиями. Хорошо, что в моем старом швейном наборе кроме грубых больших игл был и обувной крючок, немного похожий на вязальный. Еще повезло, что есть образец, имея готовую выкройку сшить, получилось с первого раза. Шнурки вырезал из тонкой кожи молодой самки. Оставалось только вырезать меховую стельку, и готово. Хреново, что без носка или портянки, хотя портянку можно намотать из травяной ткани. Недолговечно, но поменять недолго. Так и сделаю. Одежду шил мхом внутрь, швами наружу. Выступающие швы украсил кожаной бахромой как у индейцев. Куртка с деревянными пуговицами и штаны — это вещь. Не знал, что так соскучился по нормальной теплой одежде. И самое главное, я сшил себе кожаную шляпу, на манер ковбойской, украшенную клыками крупных самцов. В такой одежде смог даже выходить и подолгу гулять зимой по пляжу. Новые сапоги просто вещь, пока не пропал запал, сшил еще несколько пар. Теперь рубаху из травяной ткани я одевал под кожаную куртку, затем шляпу и тяжелый кожаный плащ с капюшоном.

Мой быт теперь освещали масляные светильники из глины. Жир сейчас применял для приготовления пищи и для смазывания кожаных изделий. Выходя из дома, обязательно начищал сапоги жиром. А еще я очищал от шерсти тщательно готовил большие куски кожи. Эти шкуры были мне нужна для очень необходимой вещи. Из них я собирался сделать лодку, по типу чукотской байдарки, но только не из моржовых шкур, а из тюленьих. Откуда знаю про кожаные лодки, так читал, в моем далеком детстве, кроме книг про Ленина в школьной библиотеке были книги только про освоение крайнего севера и целины ну и учебники и справочники. А покупать было дорого, вот и читал, что было. В отличие от чукотских изделий собирался сделать закрытые нос и корму, чтобы они выполняли роль поплавков при переворачивании. Обязательно сделаю съёмную мачту и поплавки противовесы. Оставалась проблема герметизации швов.

Но тут тоже проблема решаемая. Среди дров мне попадались стволы когда-то явно бывшие хвойными. Оставалось выгнать из них смолу. Для перегонного аппарата сделал самую большую свою глиняную бочку. Пришлось для ее обжига даже делать отдельную печку. У бочки днище было сделано в виде конуса с дыркой. Бочка ставилась на печку, к конусу присоединялась глиняная же труба. Под трубу поставил глиняное ведерко. Затем набил полную бочку мелко наколотых чурок и деревьев хвойных пород. Затем верх бочки замазал толстым слоем глины. Оставалось только зажечь огонь в печи. Ну зажег и зажег, я просто поддерживал огонь и занимался своими делами. Когда начала капать смола, я и сам удивился. Выход смолы получился небольшим. Со ста литров дров, получилось всего лира полтора смолы. Но дров у меня было много. К концу сезона холодов набрал смолы около пятнадцати литров. Думаю, на мою задумку этого хватит.