Скандальное обольщение
Шрифт:
Блэк никак не мог отвести от Изабеллы глаз.
— Тебе следует немедленно прекратить отзываться о ней в подобной простецкой, неуважительной манере.
Элинвик улыбнулся, однако глаза его продолжали оставаться серьезными.
— Какая скукотища… Боюсь, твои слова способны лишь спровоцировать мужчину на дальнейшие действия.
— Спровоцировать? — возмущенно воскликнул Блэк. — Да скорее они спровоцируют твою безвременную кон чину!
Элинвик дружелюбно рассмеялся и, наконец, встретился глазами с разъяренным Блэком.
— Ты только посмотри на себя во всей своей устрашающей красе,
— Полагаю, у обсуждаемого нами петушка достаточно здравого смысла держаться подальше от курочки и, так сказать, старожила курятника.
Элинвик не смог сдержать хохот, глубокий и мелодичный звук которого привлек внимание Изабеллы к стоявшей в отдалении группке мужчин.
— Я в курсе твоей привязанности к мисс Фэрмонт. Видел, как ты вальсировал с ней у Стоунбруков. Ты же никогда не танцуешь. Кроме того, Сассекс поведал мне, что ты потерял голову от мисс Фэрмонт, и я теперь лично убедился, что его слова — не преувеличение.
— Уж кто бы говорил, но только не Сассекс, — пробурчал Блэк.
Картинно откинув назад голову, Элинвик прикончил содержимое бокала. Подобно Блэку, у него были длинные волосы, которые рассыпались небрежными локонами по плечам, делая его похожим на романтического поэта, а не строгого воина-хранителя, коим он на самом деле являлся.
— Ах да, бедный старина Сассекс. Влюблен. Лично я уверен, что в подобное состояние его ввергла моя бутылка лучшего шотландского виски. Ха, влюбленный Сассекс, просто непозволительно. Это — вожделение, сказал я ему. Затащи в постель рыжую плутовку, и посмотрим, что останется от твоих чувств. Могу поспорить на свою самую быструю лошадь, они растают как дым.
— Ты пресыщенный, распутный развратник, Элинвик, и именно потому тебе неведомы высокие чувства. Как ты можешь так жить? Я просто поражаюсь… — заметил Блэк, — просыпаться по утрам и смотреть на себя в зеркало.
— Вооружившись хладнокровием и юмором. Единственный способ сделать сносным наше существование — хорошенько посмеяться над своими безрассудствами, а потом приняться за них с удвоенным пылом.
— Ты ведешь пустую, бессодержательную жизнь.
— А тебе откуда знать, проклятый отшельник? По крайней мере, я не отворачиваюсь от жизни, а живу. Что совсем не скажешь про тебя.
— Ты не живешь, — поддел его Блэк. — А лишь делаешь вид.
— Ну-ну, однако, можешь быть абсолютно уверен, что Иэн Синклер никогда не выставит себя настолько идиотом, чтобы влюбиться. Любовь — полная чепуха, — парировал Иэн. — Больше всего на свете ненавижу любовные ожидания и надежды. Обилие их в одном месте вгоняет меня в депрессию, — протянул он. — Мне хочется с воплем бежать прочь или предпринять что-нибудь, чтобы сделать вечер более сносным.
— Элинвик, ты будешь вести себя сегодня самым примерным образом.
— Разве я не всегда так себя веду?
— Это спорно. Кто может сказать, придет ли тебе в голову задействовать изысканные английские манеры или дикую горскую сущность своей натуры.
— Я еще не решил, кем быть сегодня вечером. Полагаю, это зависит от того, что больше понравится очаровательной
леди в красном.Блэк уже был готов отвесить маркизу щедрую затрещину, когда Изабелла ему улыбнулась, и, повинуясь магнетическому притяжению, граф шагнул вперед, оставив Элинвика пребывать в состоянии томной задумчивости и аристократической скуки, которое многие леди находили весьма привлекательным.
— Добрый вечер, Стоунбрук, леди Люси. — Блэк жадно взглянул на Изабеллу и потянулся к ее ручке, удерживая тонкую, затянутую в перчатку кисть в своей ладони, касаясь ее губами. — Мисс Фэрмонт.
Присев в глубоком реверансе, открывшем перед ним впечатляющий вид на ее грудь, Изабелла, улыбнувшись, заметила:
— Благодарю вас за любезное приглашение в ваш дом, милорд.
— Очень рад вас видеть.
Осторожное покашливание справа от него дало Блэку понять, что Элинвик все еще находится в прихожей, ожидая представлений.
— Стоунбрук, полагаю, вы знакомы с маркизом Элинвиком.
— Да, — ответил Стоунбрук, пожимая руку Синклеру. — Кажется, мы были представлены друг другу на севере.
— О да, в Шотландии, — протянул Элинвик с преувеличенным раскатистым горским акцентом, оказывающим всегда столь магическое воздействие на леди. — Северная Шотландия… ничто не может сравниться красою с дикими и прекрасными озерами и покрытыми зарослями вереска торфяниками, ну, за исключением присутствующих здесь прекрасных английских леди.
— Ах, просто обожаю шотландский акцент, — промурлыкала Люси.
— Вот как, дэвушка? Пр-р’ятно слушат’. — Внезапно усилившийся гортанный акцент едва позволил разобрать его реплику.
— Элинвик, — глухо пророкотал Блэк. — Леди Люси, дочь маркиза Стоунбрука.
— Милорд, — пробормотала Люси, замерев в глубоком реверансе.
— Оч-чен’ пр-р-риятно, — с неизменными шотландскими интонациями произнес Элинвик, беря Люси под руку и помогая подняться.
— А это, Элинвик, мисс Изабелла Фэрмонт.
Изабелла вела себя с врожденной грацией королевы.
Легкий наклон головы, прямая спина, изящество реверанса — само совершенство. Невозможно поверить, что всего два года назад она была бедной йоркширской девчонкой, жившей в ветхой развалюхе над лавкой торговца рыбой в Уитби.
Он видел, насколько потрясен Элинвик. Наконец маркиз заметил, как резко, с едва сдерживаемой яростью задергался уголок глаза Блэка, и перевел внимание на другой предмет. Только Блэка это уже не заботило. Испытываемое им облегчение заслонило все остальные эмоции, и ему было наплевать, почувствует ли Элинвик дискомфорт. Ему полезно хоть раз указать на место, сбить с него спесь и уверенность в своей мужской неотразимости.
— Мисс Фэрмонт, — отозвался Элинвик, его преувеличенный акцент звучал уже не столь отчетливо и обворожительно, — рад встрече с вами.
— Как и я, милорд. Я сама родилась не в Шотландии, а на севере, в Йоркшире, и вполне разделяю ваши восторги вересковыми пустошами.
— О да, да. Они прелестны, — пробормотал Элинвик, бросая украдкой взгляд в глубину гостиной, где стоял Сассекс, держа под руку молодую леди. — Вы простите меня, если я вас покину? — немного неуклюже извинился маркиз. — Кажется, я забыл в библиотеке одну важную вещь.