Скандальный брак

Останься Филип в живых, Кларисса Сент-Джордж в один прекрасный день стала бы герцогиней. Дом попытался разглядеть, плачет ли его мать, но из-за густой вуали, закрывавшей ее лицо, это было невозможно. Впрочем, Доминик не думал, что она станет открыто демонстрировать горе. Он даже не был уверен в том, что она вообще будет! горевать: Кларисса и Филип уже много лет жили порознь,

Дом не отрываясь смотрел, как гроб начали опускать в могилу… Слишком поздно он начал сожалеть о том, что его душа пуста и что он не любил Филипа так, как подобает сыну любить отца. Слишком поздно он стал сожалеть о прошлом.

Если бы только Анна могла забыть тот единственный миг, когда душной летней ночью в саду за Уэверли Холл ее страсть вырвалась наружу!

Но она не могла его забыть. И никогда не сможет. До самой смерти. Это была вершина всех ее мечтаний и самых безумных фантазий. В ту ночь… В ту ночь Анна думала, что Дом любит ее так же сильно, как и она его.

Только две недели спустя она поняла, как жестоко ошиблась.

Анна вдруг осознала, что последние несколько минут смотрит на Доминика Сент-Джорджа, а все вокруг перешептываются и буквально пялятся на нее.

Она отвернулась и зажмурила глаза. Вряд ли Дом надолго останется в Уэверли Холл. Но даже если он все же решит…

Она ему этого не позволит.

Анна открыла глаза: ее взгляд против воли устремился в ту сторону, куда она избегала смотреть с самого приезда на кладбище. Фелисити предпочла надеть вместо черного платья сизо-серое. Она еще никогда не выглядела такой красивой. Или, может быть, за долгие четыре года Анна просто забыла, как изумительно прекрасна ее кузина? С нее можно писать картину. В присутствии Фелисити Анна снова почувствовала себя невзрачной и даже по-детски неуклюжей.

Анна вскинула голову. Ей двадцать один, и она уже никогда не будет ребенком. Дом позаботился об этом. Ей теперь нечего стесняться или бояться. Фелисити, вероятно, тоже скоро вернется в Лондон и вряд ли когда-нибудь снова приедет сюда. Анне хотелось, чтобы они оба уехали. И как можно скорее.

Фелисити тоже заметила Дома и теперь кокетливо поглядывала на него. Призывные взгляды кузины говорили сами за себя. У Анны упало сердце. Прошлое стало настоящим. Фелисити все еще хотела Дома. Анна постаралась убедить себя, что ей это все равно, но безуспешно.

Она задрожала всем телом и почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Как бы ей хотелось оказаться где угодно, только не здесь! И только бы Дом не поехал в Уэверли Холл! Анна обманывала себя: все это время она ждала, когда Доминик вернется. Она ждала целых четыре года, чтобы отомстить ему.

Она никогда его не простит.

Анна все еще обнимала герцога и поэтому точно почувствовала, в какой момент тот увидел своего непутевого внука. Все тело старика напряглось. Только теперь Анна сообразила, что Дом одет в твидовый охотничий жакет, бриджи для верховой езды и заляпанные грязью ботфорты. Ее глаза округлились. Неужели он не мог соблюсти приличия хотя бы на похоронах собственного отца?

— Ему нужна крепкая рука, Анна, — многозначительно произнес Рутерфорд, словно давая понять, что именной она должна взять на себя эту неблагодарную задачу.

Анна почувствовала, как щеки ее запылали.

— Его нужно выпороть кнутом, — отрезала она. — Как он мог приехать в таком виде? Или он собирается сразу после похорон отправиться на охоту?

Герцог на мгновение сжал ее руку.

— У нас в конюшне есть много кнутов. Выбери любой. Если хочешь, я помогу тебе.

Но по тону старика было ясно, как он любит своего единственного внука.

Анна не засмеялась, хотя мысль о том, что хорошо бы выпороть Дома, как нашкодившего мальчишку, доставила ей удовольствие.

Он вернулся. Неужели для того, чтобы остаться?

Четыре года назад он уехал, даже не попрощавшись. Хладнокровно, беззаботно, бессердечно. И за все это время ни разу не удосужился заехать домой, не послал ей ни одного письма, даже не извинился, пусть неискренне, — а это самое меньшее, что должен был сделать порядочный человек.

Если он собирается остаться, то Анне придется проявить характер.

Она украдкой бросила взгляд на Фелисити и вздрогнула, обнаружив, что та смотрит на нее. Фелисити сразу же отвела глаза, но Анна успела заметить в них и возбуждение, и надежду.

Внутри у нее все бушевало. Возвращение Дома было для Фелисити, как и для Анны, неожиданностью, но она явно собиралась продолжить свои отношения с ним ровно с того места, где они остановились четыре года назад.

В могилу полетела последняя горсть земли. Толпа зашевелилась: дамы и господа направились к ожидавшим их каретам, несколько мужчин остановились, чтобы сказать последние слова утешения герцогу. Анна продолжала ощущать на себе любопытные взгляды, но теперь они устремились и на стоящего на холме Доминика Сент-Джорджа. Анна знала, о чем все шепчутся. Больше медлить было нельзя. Ситуация становилась до невозможности неловкой. Подобрав юбку, она поспешила к маленькому двухместному экипажу, села и, схватив поводья, с силой стегнула по спине лошади.

Когда гнедая кобыла резво тронулась с места, Анна рискнула оглянуться, и ее худшие опасения подтвердились. Черной лакированной кареты с серебряным гербом Лионзов уже не было.

Анна подалась вперед и снова хлестнула кобылу. Лошадь перешла в легкий галоп. Впереди среди величественных дубов показался Уэверли Холл — большой, кирпичный, в георгианском стиле дом с шестью оштукатуренными колоннами, поддерживающими огромный сводчатый фронтон. На круглой площадке перед главным входом уже стояло несколько карет и экипажей, но черной кареты Дома среди них не было.

К Анне подбежал конюх, чтобы взять вожжи. Не обращая внимания на удивленные взгляды гостей, . она выскочила из кареты, высоко приподняла юбку, мелькнув при этом белыми чулками и черными кожаными ботинками, пробежала мимо них по лестнице.

— Беннет, — крикнула она дворецкому, ожидавшему ее в холле, — Доминик здесь! Не впускай его в дом! Беннет побелел как полотно.

— Прошу прощения, миледи?

От ярости кровь бросилась Анне в лицо. Очень медленно, почти по слогам она повторила каждое слово, чтобы не было никакой ошибки в том, что она имела в виду:

— Не впускай его в дом. Чтобы ноги его здесь не было. Доминику Сент-Джорджу вход сюда воспрещен. Тебе понятно?

Дворецкий кивнул; его глаза буквально полезли на лоб, над бровями появились капельки пота.

А Анна, сжимая кулаки, поспешила по коридору. Пусть лучше Дом и не пытается прийти сюда, со злостью думала она. Его здесь не ждут. Даже сейчас… сейчас особенно. После всего, что он сделал.

И ей наплевать на то, что они муж и жена.

Глава 2