Скандальный роман

Моя кровь для тебя, как яд.

Мои поцелуи – твоя быстрая смерть.

Моя любовь – твой личный ад.

Твоя единственная одержимость – моя боль...

В моей силе огня твоя слабость.

И лишь жалкий зачарованный браслет, который стоил тебе многолетних запасов сил, позволяет вести себя так, как не смеешь поступать ты с огненной рией. Сколько ты еще готов отдать, Кэлон? Ведь и ты знаешь, что не стоит будить во мне древние, веками спящие силы Ори. Придет миг, и чары браслета падут перед моей ненавистью к тебе. Хотя я не могу представить, смогу ли когда-то ненавидеть тебя еще сильнее, чем сейчас…}

Чувствую, как эти слова наполняют мою душу до краев, точнее то, что от нее осталось. Выпотрошенное тело, вдребезги разбитая гордость, сломленная воля и жалкие крупицы сознания, моего прежнего сознания, прежнего «я»…они исчезают, заменяясь знаниями, картинками, словами, которые я словно когда-то знала, но потеряла, забыла.

Я вижу перед глазами тьму, и ни одна звезда не вспыхивает в этой мучительной лихорадке, пока я задыхаюсь от боли, простреливающей каждую клетку тела. Меня бросает из одного сна в другой, резко и безжалостно, погружая душу в самые жуткие воспоминания, которые пережила Мандиса. Нет, не так. {Которые пережила я.} Но соединить обрывки видений в единое целое — невозможно, все равно что пытаться собрать огромный пазл, в котором не достает больше половины деталей. У меня есть лишь маленькие кусочки, с которых я считываю эмоции, слова, стараясь искать между ними связь. Но пока не нахожу, осознавая лишь одно и главное — {я вернулась домой.}

{Но что осталось от моего дома? Стоило мне отвернуться на пару минут…и дом, мой прежний Элиос, превратился в истлевший Хаос.

И я мучительно медленно умираю, глядя на то, как черти пляшут на его пепелище…}

Я не хочу оставаться в мире полном жестокости и крови. В мире, который я не хочу вспоминать. Мне хватило здесь одного дня, чтобы вспоминать о своей «земной» жизни в роли Лианны с тоской, и «урок» от Кэлона стал тем самым спусковым механизмом, огромным стрессом для всего организма, который окончательно убедил меня в том, что моя новая жизнь — не иллюзия, не сон, не гребанная кома…теперь это моя реальность, и здесь играют по другим правилам. Которых я пока не знаю и не хочу знать…но я обязательно соберу себя по кусочкам, чтобы вступить в эту игру. И на это у меня теперь есть, как минимум одна причина — [{я хочу стереть в порошок сильнейшего из жрецов Саха.}] Я буду бороться с ним до последней капли крови, какое бы прошлое нас не связывало, какое бы будущее нам не было предначертано…я сделаю все, чтобы он пожалел о каждой крупице боли, что причинил мне, и возвращу ее стократно. Я бы хотела сказать, что вырву из груди Кэлона его черное сердце и сожгу дотла. Но мне нужно больше. Месть будет куда слаще, если я испепелю сердце этого зверя, когда он сам отдаст его мне.

{А он отдаст. Уже однажды отдал…}

Мне так страшно. Всего лишь одно вторжение Кэлона в мою память — и я уже почти забыла все, что прежде знала. Я помню, кем я была, какой была в земной жизни. Помню о Крисе и об Оуэне…но эти воспоминания словно окрасились в черно-белый цвет, потеряли значение, вкус и эмоциональную окраску. Остались лишь чувства вечной души. К Оуэну я испытывала презрение и снисхождение. К Крису — любовь и благодарность. К миру — желание отвернуться и погрузиться в себя. И вот, получила то, что хотела. Погрузилась с головой в бездну, в глубину черных зрачков, которые обещали мне, что это лишь разминка перед настоящим пеклом, «вежливое» приглашение отправиться в истинный ад. То, что случилось вчера — лишь первый круг, начало долгой прелюдии, извращенная игра хищника со своей жертвой, перед тем как он растерзает ее на части. Мне остается только догадываться о том, что в мире минтов означает «растерзать», и что-то мне подсказывает, что на языке темного жреца это значит куда больше, чем просто сломить меня, истязать физически и превратить в свою покорную одалу. Ему тоже нужно больше, слаще, глубже…Первородное Зло не знает границ. Но в этой войне ставки не ограничиваются только нашими жизнями…к сожалению, нет.

{Я предчувствую, знаю, считываю,…пришло время, когда многовековая цивилизация минтов, обладающая незаменимыми знаниями для всех миров, будет стерта с лица Вселенной, либо возродится…возможно, я пришла слишком поздно. Я опоздала.}

Когда я снова прихожу в себя, тут же жалею об этом. Лучше скитаться там, в небытие и вечных лабиринтах своего разума, просматривая отрывки из прошлых жизней, чем находиться здесь, где пахнет смертью и бегают крысы. Мое измученное тело бьет в лихорадке, и все болит так, будто в меня всю ночь кидали тяжелые, острые камни…и самый увесистый из них попал в голову, где изрядно покопался Кэлон.

{Вы думаете, он изнасиловал меня уже после того, как поставил на колени?} Изнасиловал грубо, мерзко, беря бездушно и по-животному, не оставляя мне шансов на вдох, нахально пользуясь бессмертным телом рии, чтобы вкусить редкое, изысканное удовольствие. Нет, это не так. Минет был ничем по сравнению с тем, что он сделал за пару минут до того, как засунул свой член в мое горло. Монстр трахнул меня еще в тот момент, когда взял за шею и, глядя в глаза, пролистал все мои мысли и воспоминания. Это было куда больнее, чем все, что произошло после.

Я чувствовала себя так, словно, каждая моя потаенная мысль принадлежала ему, жрецу, который с рождения лишен даже права прикасаться ко мне. А тут…полное вторжение в разум и душу без подготовки и предупреждения. Пройти процесс Опустошения {(Боже, откуда я знаю, как называется этот процесс?)} все равно, что раздеться перед темным магом, позволить ему содрать с меня кожу, и испытать боль, которая выдержит не каждая рия. И видит Ори, в момент Вторжения в его глазах я нашла самого Саха, скрывающегося в черной бездне, у которой нет ни конца, ни начала.

Лежу, свернувшись на каменном полу в жалкий комочек. Я — использованная кукла, кусок плоти, по которому прошлись отбойным молотком. За один день я превратилась в жалкое подобие той девушки, какой была еще вчера. Вспоминая себя — голую, сломленную, отвратительную самой себе после грязного поступка Кэлона, меня пробивает на болезненную дрожь. Грудь сдавливает невидимыми путами, и мне хочется рыдать и кричать, сорвать голос, содрать на себе кожу, лишь бы снять ее с себя.

{Я хочу новую кожу. Новую душу…потому что эта больше не принадлежит мне. Это он пытался до меня донести?}

Мой разум испытывает отвращение ко всему, что произошло, но видит Сах, только себе я могу признаться в том, что почувствовала до того, как Чудовище применил грубую силу. Как передать то, что испытала, когда он посылал мне безумные, развратные образы? Словно наяву, короткими вспышками я видела, как Кэлон бросает меня на стол, обхватывает сильными ладонями бедра, опаляя кожу жадными касаниями. И резко, с одного толчка наполняет изнутри, покоряя и приручая, заставляя раствориться в нем и позволить утолить его голод, мой голод…Наматывает на кулак волосы, вдалбливаясь в мое тело, умоляющее его дать еще больше…сильнее, резче, пока не вспыхнет внутри сладкое пламя, наполняющее нас обоих силами, от которых вибрирует все тело и содрогаются земли Элиоса. Он кидал мне образы того, как сливаются в танце похоти сами Боги, а у моего пока еще привыкшего к человеческим чувствам тела колени подкашивались, и язык прилипал к нёбу…

Чтоб мне провалиться, но в ту секунду я сходила с ума от этих видений, ощущая, как змея на плече заражает меня ЕГО безумием и заставляет желать Кэлона до одури. Так, что я была в шаге от того, чтобы попросить его об этом. {Да, настолько это сильно.}

Не просто жесткий, жадный и горячий секс. В этих образах я была настоящей, до боли желанной женщиной, целиком и полностью принадлежащей своему Амиду. И я так хотела…проверить, так ли это сладко, как в образах…черт возьми, КАК я могла желать подобного? Как можно хотеть это ужасное существо, от которого осталась лишь оболочка человека? Это все равно, что желать зверя, гладить дикого орана, зная, что он может за секунду убить тебя.

Страшно. Неправильно. Отвратительно и грязно. И от этого еще больнее, от полного диссонанса, изводящего душу. Магия заставляет меня все это чувствовать, но мое тело сопротивляется, борется за свои истинные желания изо всех сил.

Образы были так сладки, а реальность так омерзительна, что я чувствую себя обманутой, использованной, разбитой. Опозоренной.

Продолжаю неподвижно лежать на полу, прислушиваясь к своим ощущениям: в этом мире я стала намного сильнее. Кэлон швырнул меня на пол, а я отделалась сильными ушибами. В прошлой жизни я бы сломалась на двое и задохнулась бы еще в тот момент, когда он держал мою шею в своих руках. Здесь я стала выносливее физически, но нехилая боль в теле помогла мне, наконец, до конца осознать страшную правду — {я больше не сплю.}