Скандалы не дремлют

— Эверли, ты же знаешь, это не сработает, если ты не можешь даже взглянуть на меня.

Она повернулась и нахмурилась.

— О чем ты говоришь? Я могу на тебя смотреть.

Он не спеша взял ее за руку и притянул к своей груди.

— Если работники не купятся на то, что у нас реальные отношения, то проболтаются прессе, и мы снова окажемся там, с чего начинали.

— Габриэль, я женщина-руководитель. Молодая женщина-руководитель. Ты понимаешь, как это сложно — заставить людей воспринимать меня всерьез? Я не пыталась тебя игнорировать. Я пытаюсь быть профессионалом. — Она выдернула руку из его ладони. — Мы не обязаны устраивать публичное проявление чувств в офисе, чтобы убедить их. Я не хочу, чтобы пошли сплетни, будто мы ведем себя здесь не подобающим образом, тем более, ты мой босс.

Гейб наклонился ближе. Он мог понять ее точку зрения и задавался вопросом, насколько для нее это тяжело. Он постарается убедиться, чтобы в будущем она стала более раскрепощенной.

— Я не долго буду твоим боссом. Я просто охраняю «Кроуфорд Индастриз». И я твой парень, если верить интервью, которое мы только провели. Ты потеряла брата. Я потерял своего лучшего друга. Никто не ждет, что мы будем хладнокровными и профессиональными. — Он потянул ее за руку. — К тому же, все смотрят.

Эверли огляделась и, наконец, заметила, что все глаза устремлены на нее. Выругавшись под нос, она положила ладонь поверх его, сплетая пальцы.

— Я не люблю притворяться.

Он привык к этому, делая это большую часть своего детства и всю взрослую жизнь. Но для Габлиэля между ними не было никакого притворства.

— Скоро все закончится.

Зайдя в кабинет Эверли, она начала сортировать сообщения. Гейб посмотрел на множество мониторов и другие устройства, что стояли на столе. На мгновение он задался вопросом, полюбит ли она его когда-нибудь так же, как все эти электронные штучки.

— Ты не хочешь пойти в свой офис и отметиться? — спросила она, приподняв бровь.

— Конечно. Я бы хотел поработать в своем офисе. В своей компании. Но я бы хотел получить немного данных, которые внесут ясность в решение нашей проблемы.

— Это подало ему идею. Она знала «Кроуфорд Индастриз» и любила его. Управление корпорацией, пока Сара не сможет взять дела в свои руки, сблизит их друг с другом. — Ты можешь присоединиться ко мне за ужином. Я зарезервировал столик в «Le Cirque».

Она нахмурилась.

— Полагаю, ты выбрал такое публичное место ради шоу.

Он совершенно не хотел выносить их отношения на публику, но она не была готова поверить, что впишется в его мир. Однако, пока она была рядом, он будет проводить с ней как можно больше времени.

— Нет, мне нравится их еда, но мы превратим это в рабочий ужин. Ты можешь рассказать мне о текущей структуре управления. Ты знаешь, что и как здесь работает, и что необходимо изменить.

— Да, думаю, это действительно спутало всю твою жизнь. Знаешь, ты мог бы вернуться в «Бонд Аэронавтикс» после обеда. Я поговорю с Тавией о фотографиях. Полагаю, это она отдала их Мэддоксу, но я проверю.

— Ни за что. — В этом вопросе он не уступит. Из-за пожара и роя журналистов мысль оставить ее здесь делала его более чем просто беспокойным. — Прошлой ночью кто-то пытался нас убить. Я не позволю тебе ускользнуть из моего поля зрения. Веришь ты мне или нет, независимо нужно это тебе или нет, по твоему мнению, я буду защищать тебя.

— Те двое пришли не для того, чтобы убить нас. Просто, когда они пытались поджечь дом Мэда, так уж получилось, что мы были там. Думаю, они намеревались уничтожить какие-то доказательства, замести следы.

— Да, но они были готовы убить нас, чтобы сделать это, — заметил он. — Один из них сбежал. Мы не знаем, вернется ли он, чтобы попытаться закончить работу. А значит, ты со мной застряла.

— Ладно. — Она нахмурилась, включив свой ноутбук и повернувшись к экрану, ее глаза сузились.

Это было не ее задумчивое лицо. Это было ее злое лицо. Он старался найти в нем что-то отталкивающее, но не получилось

— Что не так?

Она наклонилась вперед, ее пальцы летали над другой клавиатурой, которая, как оказалось, была подключена к монитору мега-размера.

— Кто-то копался в системе безопасности.

— Кто-то залез в здание? — чтобы войти или выйти из помещения был необходим магнитный пропуск. Каждый, кто находился внутри, носил его с собой. Пластиковые прямоугольники позволяли увидеть всю картину и содержали коды, которые определяли, на какие этажи и в какие отделы был разрешен доступ работнику. До того, как вчера охранники ввели его в систему, ему пришлось доказывать, что он был новым генеральным директором «Кроуфорд Индастриз».

— Нет. В мой компьютер. Кто-то пытался получить доступ к моему рабочему столу. — Ее пальцы летали по клавишам. — Это моя основная система. И она, и мой ноутбук подключены к резервной системе и моим мониторам, но здесь намного больше мощности и памяти, чем в моем ноутбуке. Кто-то пытался залезть в него, но после трех неудачных попыток ввести пароль система их заблокировала. — Она снова встала и потянулась к телефону. — Генри? Привет. Спасибо, я тоже рада вернуться. Можешь скинуть видео с камер безопасности вокруг моего офиса за последние тридцать часов или около того? Мне нужно знать всех, кто входил и выходил из моего кабинета. Я знаю, что это невозможно. Я заходила вчера утром, но с тех пор здесь явно кто-то побывал. Спасибо. — Она повесила трубку. — Он просмотрит записи. Здесь кто-то был, но что они искали? Секреты компании?

Гейб пожал плечами.

— Сейчас ты дорого стоишь. Скорее всего, один из сотрудников пытался проникнуть в твой компьютер, чтобы отыскать горячие сообщения в электронной почте или грязные фотки, которые он смог бы продать таблоидам за бешеные деньги. Если они получили доступ к твоему компьютеру, то могли получить доступ и к твоей учетной записи в «Облаке», верно?

— У меня нет учетной записи в «Облаке». А с чего у меня должна быть порнография на рабочем компьютере?

О, она была так наивна.

— Я не говорю о порно. Я говорил о голых фото. Тебя. Нас.

Она очаровательно покраснела.

— У меня нет ни того, ни другого. Это просто смешно.

Эх, а он бы не отказался от парочки ее фотографий обнаженной, разомлевшей и покрасневшей от оргазма.

— Но так случается. Ты же слышала о знаменитостях, которые хранят эти снимки на своих телефонах и компьютерах.

— Я ненавижу это. Я ненавижу все это. Как можно так жить, словно под микроскопом?

Он хотел обнять ее, но она бы, вероятно, запротестовала, так как в настоящее время они были одни.

— Люди всегда смотрят и судят. Мы все сталкиваемся с этим. Такой вид контроля для тебя в новинку. — Он пожал плечами. — Я привык к этому, сталкиваясь с прессой в течение многих лет. У меня не такие плохие отношения с ними, как у Мэда, хотя часто казалось, что он жаждет внимания. Но у Мэда не было и половины того, с чем приходится мириться Заку.

Были дни, когда Гейб включал новости и задавался вопросом, как Зак еще не застрелился. Быть президентом — одна из самых сложных работ в мире. У каждого было свое мнение, и все они стремились рассказать ему о нем.