Скандалы советской эпохи
Шрифт:
И дело не в том, что кое-кому из хоккеистов пришлась не по душе требовательность тренера. Спортсмен, если, конечно, он любит и уважает свой коллектив, не обидится на хорошую строгость. Но ведь, чего греха таить, тренер армейцев вольно или невольно стал диктатором, а не чутким и отзывчивым воспитателем в команде. Чего стоит одно его «темпераментное» поведение во время матчей! Резкие, подчас грубые слова так и сыпались на хоккеистов… Игроки просто-напросто боялись тренера. Боязнь эта постепенно вытеснила чувство уважения к тренеру…
Надо сказать, в ЦСКА все – от начальника клуба тов. Новгородова до тренеров и инспекторов – давно знали о ненормальном положении в хоккейной команде. Знали, но делали вид, что ничего не замечают. Подумаешь, мол, крутой нрав
Однако если все дело ведут только к тому, чтобы найти другого тренера, команда вряд ли снова заблистает. Важно, чтобы не повторить прежние ошибки, в которых, кстати сказать, не в меньшей, а, быть может, в большей мере повинны и те, кто вовремя не помог Анатолию Тарасову найти верный тон.
Хочется верить, что армейские хоккеисты будут по-прежнему в авангарде нашего хоккея, а Тарасов извлечет верный вывод из этих, пусть резких, но справедливых слов».
Новым тренером сборной был назначен Аркадий Чернышев. Однако команду он принял за месяц до начала чемпионата мира в Швейцарии, что не могло не сказаться на результате: сборная СССР заняла 3-е место, пропустив вперед себя команды Канады и Чехословакии. Учитывая, что мы также потеряли и звание чемпионов Европы, общий итог выступления советской сборной оказался еще плачевнее, чем год назад. Ситуация получилась патовая: два выдающихся тренера не справились со своими обязанностями, а других тренеров, кому можно было доверить сборную, на примете у Федерации хоккея СССР не было. И тогда был сделан неожиданный ход: сборную возглавят… оба неудачника – Аркадий Чернышев и Анатолий Тарасов. В 1962 году этот тандем не сможет себя проявить (наша сборная откажется от участия в чемпионате мира в Колорадо-Спрингс по политическим мотивам), однако уже со следующего года начнется «золотая эра» советской сборной, когда она 9 (!) раз подряд выиграет «золото» мировых первенств.
Что касается работы Тарасова в ЦСКА, то его опала там продлится еще меньше – чуть больше года. Впрочем, о возвращении Тарасова в армейский клуб и новых скандалах, связанных с его именем, будет рассказано чуть ниже.
«Футбольный фигаро»
(Галимзян Хусаинов)
В сегодняшнем российском футболе весьма популярно такое явление, как трансфер, – то есть покупка клубами ведущих игроков других команд. В советские времена это явление тоже существовало, только именовалось более прозаично – переход из одного клуба в другой. Однако материальные стимулы и тогда применялись, правда, не такие баснословные (сегодня счет идет на сотни тысяч, а то и миллионы долларов). Если переходы происходили на законной основе, то это не вызывало никаких нареканий со стороны общественности, но если игрока откровенно подкупали, обещая ему гораздо большие дивиденды, чем он получал в прежнем клубе, то возникал скандал, поскольку соблазнившийся на подобные посулы игрок чаще всего сбегал из своей команды, невзирая на протесты ее руководства. Об одном из таких скандалов и пойдет речь ниже.
Имя Галимзяна Хусаинова в 60-е годы было чрезвычайно популярно в среде спортивных болельщиков СССР. Этого нападающего столичного «Спартака» отличала прекрасная техника и феноменальное чутье на голевые моменты, что позволяло ему долгие годы быть одним из главных «забивал» в составе красно-белых. Между тем начало пути Хусаинова в «Спартаке» было отмечено громким скандалом, который выплеснулся на страницы центральной печати. Дело было так.
Хусаинов начинал свою карьеру в составе куйбышевских «Крыльев Советов», куда он пришел в 1957 году в возрасте 20 лет. За короткое время Хусаинов стал там одним из лучших игроков и был избран капитаном команды. А летом 1960 года Хусаинова включили в состав сборной СССР. Однако сезон-61 сложился для «Крылышек» неудачно – они покинули высшую лигу. И на Хусаинова сразу нацелились несколько
столичных клубов, предлагая ему влиться в их ряды. Хусаинов принял предложение ЦСКА. Однако после того, как спортсмен узнал, что из его клуба, кроме него и еще одного футболиста (Гречишникова, который перешел в московский «Локомотив»), никто никуда не ушел, он решил остаться в Куйбышеве. А потом грянул скандал, поводом к которому стала статья от 1 февраля 1961 года в «Комсомольской правде». Она называлась «Хусаинов мечется…» и принадлежала перу аспиранта куйбышевского индустриального института Н. Завьялова. Вот что он писал:«В эти дни Хусаинов показывает, что он уже не тот простой и скромный парень, которого мы знали года два назад. Еще летом он потребовал себе легковую машину. Ему помогли приобрести „Победу“. Возвратившись в конце минувшего года с курорта, Хусаинов сказал, что собирается жениться. Спортивная общественность организовала любимому игроку шумную и веселую комсомольскую свадьбу. И едва ли не первым подняли тост: „За наш успех в новом сезоне!“ Спортивные руководители пообещали обменять квартиру, удовлетворить другие нужды.
А между тем Хусаинов вел двойную игру. Днем он посылал телеграммы во Всесоюзную федерацию футбола, в которых категорически отказывался от перехода в армейскую команду, ходил с товарищами на тренировочные занятия, а вечерами вел телефонные переговоры со столицей: прикидывал, где будет лучше.
Недавно руководители команды отчитывались на собрании городской футбольной секции. Старший тренер и начальник команды Виктор Карпов рассказывал о планах команды. Вместе со своими товарищами присутствовал на заседании и Хусаинов. Он молчал, хотя в его карманах уже лежали вызов в Москву и билет на самолет.
И только когда все разошлись, а Галимзян остался вдвоем с Виктором Карповым, капитан осмелился сказать:
– Завтра я вылетаю, – и показал телеграмму из Всесоюзной федерации футбола: «Приезжайте для решения вашего вопроса». Стало ясно, что Хусаинов навсегда уезжает из Куйбышева.
Галимзян хорошо понимал, как некрасиво выглядит его поведение в глазах Виктора Карпова, недавно ставшего старшим тренером команды. Он снова заюлил:
– Я просто так… Не хочешь – не поеду. Возьми телеграмму и билет…
Карпов договорился с Хусаиновым, что наутро они встретятся в областном спортивном совете, вместе позвонят в Москву. Однако ночью Хусаинов забрал у администратора билет и ранним утром вылетел из Куйбышева.
Да, история получилась совсем некрасивая. Если бы Хусаинов сразу решился и честно обо всем рассказал коллегам, наверное, его в Куйбышеве проводили бы по-хорошему и затем с гордостью вспоминали бы своего воспитанника. А как же теперь Галимзян сможет смотреть в глаза товарищам? Кто рискнет поверить его слову, если капитан команды так втихую, вероломно оставил команду, взрастившую и воспитавшую его?..
Некоторые читатели скажут: но ведь Федерация футбола СССР приняла решение о переходе Хусаинова. Бывший капитан «Крылышек» Г. Хусаинов уже приступил к тренировкам в Москве. Правда, не в армейском коллективе, а в «Спартаке». Но можно ли на этом поставить точку? Не опасные ли лучи «звездной болезни» опалили молодого игрока? Задумались ли товарищи из Федерации футбола над тем, что их действия не способствуют правильному воспитанию спортсмена, кандидата в сборную страны, которому может быть доверена защита чести нашей Родины? Об этом забыли и некоторые куйбышевские руководители, которые в погоне за ногами футболиста готовы удовлетворить любые его прихоти».
Далее шло дополнение от редакции. В нем сообщалось следующее:
«В самую последнюю минуту редакции стало известно, что Хусаинов, так же тайно, даже не попрощавшись со своими новыми товарищами, исчез из команды „Спартак“…
Мы не знаем, в какой город направил свои стопы «футбольный Фигаро», может, он вернулся в Куйбышев, может, подался в другую команду. Но факт остается фактом – Галимзян мечется, не зная, куда пристать. И прав автор статьи Н. Завьялов, говоря, что над историей с Хусаиновым рано ставить точку».