Скай

Они чем-то напоминали ей обычных хиппи, только более трудолюбивых и организованных. А куда от этого деться, если тут ни дорог, ни связи, ни даже гитары какой нет, чтобы скрасить вечер за костром? Остается полагаться только на себя самого и на людей, что тебя окружают.

Что-то было в такой жизни, некое очарование. Подобная умиротворенность посреди первозданной природы заставляла забыть обо всех заботах и проблемах. Хотелось и дальше так сидеть и ничего не делать.

Но Скайлар не могла забыться насовсем. О родном мире каждый раз напоминали чужой говор и кеды на ногах.

После обеда люди разбились на группки. Кто-то пошел бродить по лесу, а кто-то улегся вокруг догорающего костра. Скайлар снова хотела пойти к роднику вместе с Ачорой, чтобы вымыть руки, но к ней подошел Рюдан.

Он жестом указал на землю и тоже сел, устроившись напротив. Затем он разложил перед Скайлар светло-бежевое полотно из какого-то плотного материала. Девушка подумала, что это чья-то кожа, но тут же отбросила эти мысли. Какое ей дело?

Она внимательно присмотрелась. На куске полотна была четко прорисована карта. Обширные земли, разделенные четкими границами, зеленые леса, большое озеро на юге…

Стоп. Где-то она уже видела эту карту.

Скайлар пораженно застыла. Точно такая же карта была нарисована ее отцом.

— Нет, - усмехнулась она. – Это невозможно… Я ведь не могла попасть в выдуманный моим отцом мир. Он ведь ненастоящий. Это же просто книга, скорее всего еще даже незаконченная.

Рюдан молча смотрел на нее. Было очевидно, что карта произвела на Скайлар сильное впечатление, однако он, видимо, просто хотел узнать, где ее дом.

— Карви салоб, - сказал он. – Мекша ту?

Скайлар уставилась на него, не в силах произнести ни слова.

“Я попала”.

Глава 2

Скайлар боялась громко вздохнуть. Одно неверное движение и добыча уйдет, а точнее убежит на своих шести ногах.

Девушка внимательно следила за жирным бокшом, который был похож на обычного кабана, только без бивней, и концы его конечностей венчали заостренные вниз копыта, помогавшие защищаться, а также нападать на других животных.

Объединившись, бокши могли повалить зверя в два, а то и в три раза больше себя. Но сейчас у них был сезон гона, поэтому самцы охотились и жили поодиночке.

Конкретно этому экземпляру не повезло, так как Скайлар сегодня вышла на охоту вместе с Рюданом и еще двумя лучшими охотниками. Теперь главное ей все не испортить и не спугнуть животное, у которого были острые слух и нюх.

Рюдан, лежа рядом, медленно и бесшумно натянул тетиву. Скайлар боялась повернуть к нему голову, поэтому продолжала сверлить бокша взглядом. Зверь еще не подозревал, что его дни сочтены и спокойно жевал что-то в траве на небольшой лесной поляне.

Девушка уже видела, как разделывают бокшей, поэтому знала, что во рту у него ряд острых зубов. Если что-то пойдет хуже, чем не так, то животное могло напасть на них. И пусть Рюдан был рядом, Скайлар все равно сильно нервничала. Это была ее четвертая охота и пока что она смотрела, училась и запоминала.

Задержав дыхание, Рюдан пустил стрелу, пробив бок животного. Бокш коротко взвизгнул и повалился на бок. Он уже был мертв, так как наконечник стрелы был смазан специальным ядом. При разделке женщины просто обезвредят его с помощью магии, поэтому людям не грозило быть отравленными.

Скайлар облегченно выдохнула.

— Все нормально? – спросил Рюдан.

— Да. Ты молодец, - улыбнулась она.

Он усмехнулся, как всегда это делал. Его забавляло, что Скайлар каждый раз хвалила одного из самых опытных охотников этих лесов.

Он помог ей подняться и вышел на поляну, где уже показались остальные охотники. Мужчины быстро скрутили добычу и понесли в лагерь.

— Ты тоже молодец, - произнес Рюдан по дороге.

— Правда? – удивилась девушка. – Я же ничего не сделала.

— Вот именно. Забыла, как в прошлый раз ормари мехту?

— Постой. Что такое ормари?

— Пугать.

— Точно! В прошлый раз я спугнула взрослого мехту…

— А что еще можно было сказать? Ты ведь учишь слова с Ачорой каждый день? Все еще путаешься?

— Да. Просто я подумала, что ты сказал “упустила”, но не была уверена. Теперь вспомнила. Ормари – это пугать.

— Ты быстро учишься. За три месяца сделала большой скачок.

— Еще бы, - усмехнулась она. – Ведь ты не облегчал мне работу, а, наоборот, заставлял остальных почаще разговаривать со мной, чтобы я… Как же это?

— Карумтур, - подсказал он.

— Верно. Практиковалась. И спасибо тебе за это.

— Пожалуйста, но не окажись ты такой усидчивой и трудолюбивой, то и половины моих предложений бы сейчас не понимала.

— Я же говорила, с усидчивостью у меня проблем не было никогда.

— Да-да, ты говорила о своем отце. Он был рассказчиком, верно?

— Не совсем. Он был зунки. Писателем. Он рассказывал свои мысли бумаге. – В местном языке, конечно же, не оказалось такого понятия, как компьютер, поэтому Скайлар всегда употребляла слово “бумага”.

И все же как приятно было слышать похвалу в свой адрес. Рюдан был одним из первых, кто начал активно ее поддерживать и помогать влиться в этот мир, поэтому для девушки было очень важно его мнение.

Действительно прошло уже три месяца, даже чуть больше. Ачора ежедневно занималась со Скайлар, учила ее говорить, читать и писать, и девушка очень старалась.

Сначала потому, что боялась того, что зависима от этих людей, а потом втянулась и начала постепенно ощущать несравнимое ни с чем удовольствие от общения. Она, будто новорожденный ребенок, училась основам заново, только осознавала это, и каждое новое достижение, в виде выученного алфавита или слова, приносило настоящее счастье.

Первое время Скайлар была будто немой, хоть и повторяла раз за разом слова, которым учила ее Ачора. Она находила способ как-то показать значение, но работало это все равно плохо. Тогда на помощь пришел Рюдан. Он попросил всех путников в любое свободное время общаться со Скайлар и со временем она потихоньку стала различать одинаковые слова. Память выуживала их значения с каждым разом все лучше, и вскоре девушка сама стала по чуть-чуть говорить.

Она и сейчас кое-что забывала, но ежедневное общение по-прежнему помогало латать дыры в знаниях. С письменностью дело довольно быстро пошло вперед. Алфавит был небольшой, состоящий из восемнадцати букв, и помогало также то, что это были действительно буквы, а не иероглифы или какие-нибудь закорючки.