Сказ о Халлеке Торсоне
Шрифт:
Часть первая
Глава I
Настил пристани мерно поскрипывал под ногами. Сапоги, попирающие доски, принадлежали Бьярну Серому, который приходился Халлеку не то двоюродным дядей со стороны отцовой мачехи, не то ещё кем-то вроде того. Но такое родство в клановой среде Нордхейма вполне считалось если не близким, то достаточным для необходимой взаимопомощи. Подняв глаза, молодой Торсон взошёл по лестнице на пристань, не оборачиваясь. Это не было принято. Он и так знал — его провожает вся семья. Бьярн, муж зрелых лет, был настолько широким, что Халлек невольно посмотрел на его плечи по раздельности. Родич коротко хохотнул и кивнул в сторону корабля. "Длинный" по имени "Ветер ночи", покачивался
— Хорош таращиться. Полюбуешься потом.
Халлек переступил планшир и огляделся. На корабле все занимались своими делами, готовя его к скорому отходу.
— Эй, Хругнир! Пристрой мелкого у себя! — крикнул Бьярн кому-то, не видимому за балками для укладки реи, и потопал меж скамей к носу.
Подошёл невысокий босой крепыш, одетый в одни только кожаные штаны и ростом едва до груди Халлеку.
— Мелкий, надо же… — протянул он, посмотрев вверх. — Пойдём. Будешь у меня вторым гребцом, а то прежнего Серый списал на берег после ранения. Сейчас барахло уложим и отчалим. Много у тебя с собой?
Халлек, до этого не вымолвивший ни слова, дёрнул плечом, на котором висела дорожная сумка с двумя удобными лямками.
— Только это, меч и нож.
— Добро. Воину ни к чему нагружаться, отправляясь в поход. Вот обратно совсем другое дело. Двигай туда.
Крепыш ткнул пальцем куда-то за опорные балки, а сам резво выпрыгнул на пристань. На берегу ещё лежали какие-то тючки и мешки. Пройдя ближе к носу, за опоры, Халлек заметил пустой рундук под банкой и догадался, что теперь ему здесь и постель, и стол, и рабочее место. Весло, выструганное из ствола специально выращиваемых прямослойных елей, пока что покоилось под настилом прохода между банками. Концы на борт! — проревел с носа знакомый голос. В воздухе промелькнули пеньковые канаты, за спиной кто-то буркнул:
— Ну чего застыл, занимай своё место. До устья фиорда на вёслах идти.
Это был Хругнир. Он ловко плюхнулся на банку ближе к борту, запихнул под неё небольшой мешок из вощёной кожи. Халлек осторожно уселся рядом. Раньше он ни разу не выходил в море на настоящем корабле, только на лодках, когда ставили сети в устьях речек. После восьми лет он намного больше времени проводил в кузнице отца, Хлодвига, или в мужском доме, где старые воины передавали молодёжи премудрость боя. Водил семейный и клановый скот на летние выпасы и чем-то особенным не выделялся. Разве что засматривался частенько на горизонты, горные или морские. Да любил вечером потолковать со старым жрецом, жившим в большом доме. О чём? Ну то одному Свальбарду ведомо, да им двоим. И как сын свободного человека, тем более, кузнеца, готовился однажды пойти на "длинном" за море.
Хругнир вытащил из небольшого проёма в борту притёртую заглушку.
— Готовься.
С носа и с кормы корабль оттолкнули от пристани длинными шестами. Глядя на расширяющуюся полоску воды, Халлек вздохнул и загнал поглубже остатки своего юношества. Его взяли на "длинный", а значит, он должен хоть треснуть, но показать, что стал взрослым. Как будто услышав его мысли, сосед сказал:
— Ну что, мелкий. На вёсла налегать — не девок валять. Скоро пойдём.
На "мелкого" обижаться было глупо, Халлек с детства знал, что это обычные подначки, призванные разрядить обстановку.
— Вёсла на воду! Вперёооод!
На еловой лесине были прикреплены удобные хваталки с крутящимися ручками — об такие не сотрёшь руки, сколько ни греби. Ноги упирались в рундуки впереди стоящей банки. Запела волынка, вытягивая низкие ритмичные ноты походной музыки. И-рааз, и-рраз, откинуться, провести, повторить. "Ветер ночи" легко скользил, раздвигая воду чёрными смолёными бортами, мимо проплывали скалистые склоны с колючими еловыми и пихтовыми лесами. Клановый посёлок отдалялся, пока не скрылся за поворотом фиорда. Перебирая сорока вёслами, "длинный" прошёл дозорные башни на скалах у самого устья и встретил форштевнем первую в этом походе морскую волну.
Халлек озадаченно посмотрел себе под
ноги. Ему показалось, что корабль немного изогнулся на волне. Хругнир, заметив его замешательство, хмыкнул:— Ты что, не знаешь? "Длинный" никогда не переломится на волне, он так сделан, что огибает её.
— Так он сшитый?! — Торсон немного подумал и добыл из памяти подходящие слова:
Жилы волка морей пряду,
Будут крепкими рёбра и кожа,
Вдаль по дороге ветров пойду,
Танец волн помешать не сможет.
Смолкли обычные во время гребли едкие шуточки и разговоры, на него обернулись, а Хругнир едва не сбил темп.
— Ну ты даёшь, Мелкий, — просипел он неожиданно севшим голосом. — Ты когда успел у Гудфёлль пивка попить?
— Ставьте парус! — рявкнул Бьярн, подходя к Халлеку. Посмотрел на него одним глазом, потом вторым, наклоняя голову. — Воистину удача, что твой отец отправил тебя ко мне, а не к кому-то другому. Отдыхайте, чуется мне, что ветер нам будет хороший.
И отошёл к корме, слегка усмехнувшись и пробормотав про себя кённиг новичка. Шелестя, пополз вверх по мачте рей, бело-синее полосатое полотнище с вышитым силуэтом росомахи надулось. Забрякали по палубе вёсла, от очага потянуло свежим дымком. Значит, скоро будет заслуженный обед.
— Вижу парус! Справа впереди, мили три до него.
Дозорный соскользнул по концу на палубу.
— Коричневая и зелёная полоса на белом, знака не разглядел.
— Нет у меня настроения драться, но если он будет настаивать… Принять левее, раздать оружие. Зарядить самострелы.
Халлек отнёсся к новости без особого волнения. Ему уже приходилось убивать, когда на семейное стадо прошлым летом позарились какие-то бродяги. Три мили при таком ветре достаточное расстояние, чтобы спокойно надеть плотную кожаную рубаху, набитую конским волосом и простёганную смолёной нитью. На неё — добрую длинную кольчугу, собранную в полтора ряда, и положить под руку шлем с личиной. Защёлкали боевые пружины самострелов. Лук это конечно хорошо, но самострел с рычажным взводом бьёт настильно и точно, на его быструю стрелу не так влияет ветер.
На палубе появились вёдра с водой, на случай, если противник пустит зажигательные стрелы. Корабли сближались под острым углом, не сбавляя хода.
— Серый хочет долбануть его носом, там бронзовый брус наклёпан на киле и скулы обиты. Если хорошо повернём, то можем и борт расколоть, — пояснил Хругнир.
— Посмотрим, — Халлек надвинул личину и присел на банку, скрывшись за поднятым щитом. Вовремя. Первая стрела вонзилась точно в верх щита, и пройдя его почти навылет, застряла оперением. В ответ залязгали самострелы. На корме Бьярн и рулевой с рёвом налегли на водило, "длинный" круто покатился вправо и над морем разнёсся отчётливый треск дерева. "Ветер ночи" врезался в противника почти под прямым углом, раздробив вёсла, верхние доски борта и планшир. Предупреждённые о манёвре, его воины удержались, в то время как на другом почти все попадали кто на палубу, кто за борт. Последний залп самострелов.
— Ыырррррыыыыыыы! — Бьярн издал жуткий вопль и первым перепрыгнул через фальшборт. Банки гребцов были на точно таком расстоянии, когда перепрыгиваешь их по две без запинки, и следом за Бьярном Серым хлынула лавина из девяноста воинов. Ошеломлённые таким натиском, враги — а этот корабль принадлежал клану Лося, с которым ни Медведи, ни Росомахи никогда не дружили — опомнились не сразу. Но те, кто первым пришёл в себя после таранного навала, кинулись в атаку. Халлек отклонился от прямого удара топора, поднырнул под руку и всадил кинжал в подвздошье, снизу вверх. Узкое лезвие проникло между клёпками на куртке и вонзилось в тело. Шаг вперёд, меч поперёк, закрываясь от замаха, развернуться, спустить удар по клинку вскользь, полоснуть в ответ, вложив в движение остаток разворота. Халлек действовал уверенно и не раздумывая. "Когда либо ты либо тебя — думать не надо. Позволь телу самому решить, как двигаться. И вот этому я и буду вас учить" — сказал когда-то старый, седой как снежная сова воин из мужского дома.