Сказание о рыцаре Гуго

И пришел Гуго в себя.

Очнулся.

Смятенный. Еще отказывающийся поверить.

Но уже и не смеющий сомневаться.

Как странно! Ни на миг не забывал об увиденном, но полагал, что ему – сильному! – не способно затмить жизнь это воспоминание, горькое, но такое пустое в сравнении с великими делами фон Вальдбургов.

Вот чего не может понять Безликий.

А не умея понять, велит объяснить.

И лишь тогда сможет он совершить чудо.

Но значит – пусть в малом, а уступает властелин Башни человеку?

И словно в ответ, улыбка в голосе:

– Да, Гуго. Ты – иной, нежели прежние. Они не спрашивали. Они всего лишь просили.

…Проси, чего хочешь. И, узнав, как достичь, получишь желанное. Ибо Безликий всемогущ…

Неужели так просто? Всего лишь взглянуть в лицо тоске своей, не больше. Но взглянув, узнаешь разницу между просьбой и вопросом.

Слабый просит. Сильный спрашивает.

Спрашивай, человек!

ГУГО ФОН ВАЛЬДБУРГ – ЕДИНСТВЕННЫЙ, ГОВОРИВШИЙ С БЕЗЛИКИМ. И ПОСЛЕДНИЙ, ДОПУЩЕННЫЙ В БАШНЮ. ОН ВЕРНУЛСЯ ВО ЗДРАВИИ И СЛАВЕ, НО ПРОЖИЛ НЕДОЛГО. ТОСКА УБИЛА ЕГО. ИБО БЫЛ РЫЦАРЬ ГУГО ПЕРВЫМ ИЗ ИЗБРАННЫХ, КТО НЕ ОБРЕЛ ЖЕЛАННОГО.

Спроси – и обретешь дар творить алмазы из глины.

Но подкупишь ли тоску?

Спроси – и чело увенчает корона.

Но разве прикажешь тоске?

Спроси – и слава твоя достигнет Гроба Господня.

Но когда и кого устрашилась тоска?

…Говори коротко. Еще лучше – молчи. Безликий знает, чего хочет душа твоя. И станет зеленый глаз синим. Спустя миг – алым. Обратись в слух и внимай. Алый свет – знак: всезнающий готов осчастливить тебя ответом…

На колени опустился Гуго фон Вальдбург, голый и безоружный.

Не рыцарь с гербом.

Но человек, познающий суть тоски своей.

И задал вопрос.

Тотчас же полыхнул выпуклый глаз. Зелень сменилась синевой. Но синева не стала багрянцем.

Ибо внезапно побелел глаз.

Ослепил яркой вспышкой.

И погас, подернувшись мутью.

Ослеп Безликий. И сотни мерцающих огоньков погасли вместе с выпуклым оком. По залу же, неведомо откуда, пополз странный, неприятно-горелый запах. Словно человечью плоть, опутав сыромятными ремнями, поджаривали где-то в глубинах Башни.

Замер рыцарь.

Оглянулся, бессильный, по сторонам.

И, понимая, что ответа уже не дождаться, закричал человек, поднявшись с колен.

Дерзко и почтительно.

Умоляя и угрожая.

Повторяя снова, и снова, и снова:

– Три года минуло со дня, когда прекрасная Катарина, младшая из Цорнов, сказала мне: «Я не люблю тебя, рыцарь…»

ПОЧЕМУ?!!!