Сказание об Оками 6

– У вас теперь новый босс, Я! Секиро-сама. А ублюдок Нагао спёкся, – и снесла мафиози бошку ударом тупого тесака. Смухлевала. На самом деле “призрачным мечом”, а неудобной железкой взмахнула в такт с крохотной задержкой, для видимости. Заодно кровяки на лезвие побольше собрала. И голову и туловище сбросила вниз пинком. Еще и импульса добавила, и телекинезом траекторию скорректировала, чтоб точняк к собравшимся запулить. – Теперь всё будет, как я говорю! Если кто против, попробуйте меня убить. Сражусь с каждым, кто захочет. Кто бросит вызов открыто, останется жив и при всех конечностях.

Лидера преступного клана мне ни капли не жалко. И не потому, что он в гибели бати Марин виновен. Попросту хорошего я о нем нифига не слышала. Наоми все верно про этого жестокого упыря, большого любителя женщин, расписал. Насильник, убийца и педофил. С трехлетнего возраста морально готовилась к тому, что придется устраивать резню любителям обижать маленьких девочек. И вот, когда сама уже под эту категорию не подхожу, обезглавила своего первого извращенца.

Пять секунд спустя один из сокальянников Нагао решил, что на роль лидера он подходит лучше меня и схватился за очень упоротое оружие – гибкую стальную полосу, остро заточенную с обеих сторон и обернутую у него вокруг талии, под широким поясом. Этакий гибрид кнута и меча. Чтобы от подобной фиговины был хоть какой-то толк, нужно прокачаться до настоящего мастера, проведя не один месяц за тренировками. Ну а в противники следует выбирать крестьянина, ни разу оружие в руках не державшего. Короче, любой студент академии его на кусочки порезал бы во время первого же замаха, чисто на рефлексах и умениях рукопашника.

Однако мне поглумиться над обладателем неформатного оружия не позволил еще один бандос, который без лишних сантиментов схватил то самое пресс-папье с сиськами и саданул коллегу в висок. Самый обычный. Не слишком толстый, волосы и борода красные, причем часть цвета дала кровь, как Нагао, щедро пролитая мной, так и обладателя меча-хлыста.

– Да здравствует Секиро-сама! – бухнулся на колени мужик. Хитрован, походу. Особо на дурь не налегал, больше видимость курения изображал, вот и остался в своем уме. А следом за ним и жирный ублюдок, указавший мне дорогу до особняка, повторил полный почтения жест, то есть пал ниц.

Нормальным людям я бы сказала встать и не позориться, но это же упыри, какие примут вежливость за слабость.

– Ты, как тебя зовут? – указала на любителя мочить своих приятелей статуэтками.

– Чандракант Малик, госпожа.

– Да что ж у вас имена всех такие странные? Ладно, “Малик” меня устраивает. Будешь моим временным помощником. Хорошо себя покажешь – не пожалеешь.

– Что будет с Алым Клубком, госпожа?

– Возврат к принципам прошлого пахана, Хошино. Чтоб каждый в клане знал свое место. Бабла поначалу будет чуть меньше, порядка – намного больше, а дальше деньги приложатся.

– Госпожа, позвольте вопрос – вы с Узушио?

Сразу видно внимательного и неглупого человека. Надо будет ему сердечный приступ устроить, когда покрепче банду в свои руки возьму. Никто из приближенных ублюдка Нагао мне поблизости в долгой перспективе не нужен.

– Да. Вы, мудилы, украли камон Узумаки для своего знака. Красный кружок – это наш символ.

К слову, надо бы еще и у Хирузена права на значок Водоворота отозвать. Они у себя в Конохе половину шиноби им маркируют в знак большого уважения к уничтоженным союзникам. Лучше бы вовремя остров оборонять помогли.

– Многие не согласятся, госпожа.

– Мои проблемы.

До вечера меня попытались прикончить трижды. Двое из троих – нукенины малых деревень, а именно деревни, Скрытой в Долинах и моего в кавычках любимого Скрытого Водопада. Заведомо смертники. Обоих разрубила призрачным мечом на части. Руки, ноги, голова – все отдельно. Самой паршиво от вынужденной жестокости, но нафиг мне сдались подобные подчиненные, выпрыгивающие с кунаем наперевес из-за угла или пытающиеся сенбоном в спину достать.

Третьим бросившим мне вызов стал ронин из Страны Молчания. С ним я сразилась согласно кодексу, на мечах. Зря я, чтоль, столько времени на иайдо убила? Улучшенная проводимость нервной системы – и я успела извлечь вакидзаси из ножен первой. Подтолкнула себя к противнику кинетическим импульсом и вот мой меч у его шеи, немного порезал кожу. Самурай без хозяина опустил свое оружие, очень паршивого на вид качества катану, и произнес ритуальное “признаю ваше превосходство”. Надо же, не совсем они там у себя еще Кодекс забыли. Оставила Синья, так звали этого самурая, в банде.

Ну и пошли грязные бандитские будни. Дебильную структуру, разрешающую творить что угодно, лишь бы деньги шли в общак, пришлось ломать через колено. К биджу в зад беспредельщиков.

Выстроила четкую полувоенную структуру, очень похожую на ту, что у шиноби в скрытых деревнях. Ну а че ломать то, что неплохо работает? Недовольные и попросту слишком мерзкие сдохли. Не стану я терпеть насильников и прочих психопатов в своей банде. На этот раз как бы не от моей руки. Лидера банды, что казнит подчиненных налево и направо, никто любить не станет, скорее яду в чай подсыплют. Мне, как ученице Цунаде, местная отрава по большей части побоку, но все-таки неприятно. Впрочем, что еда, что напитки у меня свои, из печатей.

Какое у преступников слабое здоровье оказалось! Просто удивительно! Казалось бы, физически сильные мужчины, а так себя запустили. Настоящая эпидемия сердечных приступов произошла. Что мне, ирьенину как минимум А-ранга, сложно какому-то педофильскому ублюдку ночью сердце остановить, чтобы не проснулся? Пара особо неприятных, предпочитающих играть со своими жертвами, от кровавого поноса сдохли. Одному яд в чашку чая телекинезом аккуратно подбросила.

Периодически узнавала, как там у Наоми дела. Тот строил в Синем Шелке головокружительную карьеру. Сначала стал телохранителем пахана, а затем уже и его левой рукой, а когда рука правая тоже подхватил где-то вирус инфаркта, то и его место занял. Ну а че мне, сложно помочь напарнику с устранением мешающего человека, учитывая, что мудилы во второй банде лишь немногим лучше, чем в доставшейся мне. Они там вовсю торговлей людьми промышляют, поставщики персонала портовых борделей по всему побережью. И, конечно, далеко не все девушки добровольно идут работать в сферу услуг. Не, циничная часть моей натуры понимает, что речь идет о неизбежном зле. Но жалости к ублюдкам никакой.

Сам горец по мере постепенного роста в должности целый гарем из пяти красоток себе собрал. Говорит, что все у них по обоюдному согласию и девки его искренне любят, типа дал им лучшую жизнь, недоступную большинству. Пусть только попробует еще хотя бы раз заикнуться о том, что он одну меня любит! Не, так-то парень он свободный, пускай кого и в каких угодно количествах сношает, хоть биджу, лишь бы не меня.

Пристрастилась раз в несколько дней заходить выпить чая к забавному пузану Махинде. Торгаш постоянно радовал меня философскими изречениями своего любимого гуру. Из разряда “Пока два тигра дерутся, обезьяне лучше сидеть на дереве” или “Мудрость в том, чтобы не выбирать сторону. Глупцы выбирают одну, умные выбирают обе, а Махинда – самого себя.” Чай у него паршивый, но разговоры приятные.

В один из визитов к барыге я заметила, как именно он заваривает напиток – опускает в кипяток холщовый мешочек с заваркой, а не кладет листья, как есть. И тут меня осенило – чай в пакетиках! То, что окружающий мир если и видел, то прочно забыл. Настоящая находка для лентяев, таких, как я или рукозадых хозяек типа Конан, никак не способной запомнить, сколько именно заварки нужно.

Озадачила концептом подручных. И спустя пару месяцев в принадлежащем банде здании сотни поденщиков, работающих едва ли не за еду, начали вручную паковать самый дешевый чай в конвертики из паршивой, очень тонкой бумаги. Легализация доходов – важная часть любого преступного бизнеса.