Сказания о нартах

Не вытерпел тут Сослан, вскочил на вершину башни, взглянул из-под ладони и только разглядел своего коня, ухо его коня полетело прочь, а потом полетело ухо Хамыцева скакуна, а затем и скакун Урызмага остался без уха. Доскакали тут кони до Площади игр. Саууай первый, как коршун, кинулся на знамя и, схватив его, сказал Бурафарныгу — старшему из Бората:

— Неси мне теперь долю первого.

Злоба переполнила Урызмага, и сказал он Бурафарныгу:

— Не давай долю первого этому сыну ослицы, ведь у него с углов рта материнское молоко еще капает.

Саууай тут сказал Урызмагу:

— За седины твои я прощаю тебе, но не оспаривай мою долю первого.

В ответ палкой пригрозил ему Урызмаг.

Не стерпел Саууай обиды, разогнал он коня и, как ворон, взлетел на гору Уаз. Как коршун, спустился он оттуда на Урызмага, толкнул его и сломал у него девять ребер.

Подбежала тут Шатана к Урызмагу, шелковым платком обвязала его, на себе принесла домой, на кровать из слоновой кости уложила и неотступно выхаживала его.

Вот начались поминки у Бората. И когда сели гости по своим местам, тогда подошел Саууай к Бурафарныгу и сказал ему:

— Пленного мальчика моего, долю победителя, и вторую долю, пленную девушку, — долю Урызмага, приведите сюда, ко мне.

Не посмел возразить Бурафарныг, исполнил требование Саууая, привел к нему пленного мальчика и пленную девушку.

Саууай посадил их на круп своего коня и повез их домой к своему отцу.

— Вот тебе моя первая доля — пленный мальчик. Он достался мне как победителю. А вот вторая доля — пленная девушка, я силой отнял ее.

И ответил Кандз Саууаю:

— Вижу, что годишься ты мне в сыновья, и с этого дня люди называть тебя будут Саууай, сын Кандза.

Много дней прошло еще, и вот однажды зашел Саууай к отцу своему и сказал:

— Я в поход отправляюсь.

— Что ж, иди, Саууай, мой маленький. Но лучше бы ты чем другим развлекся, а то если узнает Урызмаг и родичи его, что ты один отправился в поход, нападут они на тебя и погубят, как погубили уже десять братьев твоих, и опять осиротею я без тебя.

— Не опасайся за меня, старый отец мой. Юноша и девушка, доставшиеся мне, останутся вместо меня и будут тебя веселить. Меня же Урызмаг и родичи его не одолеют ни хитростью, ни умом, да и силой меня не победят, можешь на меня надеяться.

Сел Саууай на коня своего, пожелал ему отец доброго пути, и уехал он со двора.

Приехал Саууай на Площадь игр и во весь голос крикнул:

— Эй, поедем, Урызмаг, со мной в поход!

От этого крика сажа посыпалась с потолка Урызмагова дома.

Второй раз Саууай крикнул, и от второго крика его доски полетели с потолка, но все же не вышел к нему Урызмаг.

Третий раз крикнул Саууай, и от этого крика обрушилась кровля дома. И тогда сказала Шатана Урызмагу:

— Посиди-ка ты здесь, я сама к нему выйду.

Вышла Шатана из дома, обернулась в сторону Площади игр, посредине которой находился маленький Саууай на большом своем коне, и сказала ему:

— До утра подожди старика моего, я снаряжу его.

Здесь же на площади стал ждать Саууай. Слез он с коня, седло поставил себе под голову, потник подложил под себя, андийской буркой накрылся и лег спать. Вернулась Шатана домой и сказала Урызмагу:

— Этот юнец, что нам несчастье приносит, так прицепился к тебе, что никак нельзя тебе отказаться ехать с ним. Но будь настороже с этим юнцом. Возьми с собой своих младших и поезжай.

Послушался Урызмаг Шатану и снарядился в путь, но плеть нарочно оставил дома, будто забыл ее. Взял он с собой Сослана и Хамыца.

Прибыли они на Площадь игр и видят: спит Саууай мертвым сном и громко храпит.

— Вставай, юноша! — крикнул ему Урызмаг. — И едем скорее!

Вскочил Саууай, проворно оседлал своего коня, сел на него, и двинулись они в путь. Довольно далеко отьехали, и тут вдруг сказал Урызмаг:

— Плеть свою я забыл, придется мне за ней домой вернуться. Вы поезжайте вперед, а я догоню вас.

Но разве мог Саууай не услужить старшему?

— Я съезжу за твоей плетью и скоро вас догоню, — сказал он, отдал свою плеть Урызмагу и пустился вскачь к Урызмагову дому.

Вот приехал он, коня своего привязал к коновязи Урызмага, пошел в покой для гостей и сел там.

Шатана видела, что приехал гость, и послала к нему свою дочь с рукомойником и тазом. Полила девушка воды на руки Саууаю, умылся юноша. А закончив умывание, вот что сказал он девушке:

— Хороша ты, девушка, только жаль, что хромая!

С плачем вернулась девушка к матери и говорит ей:

— До сих пор никто еще не смел так надо мной издеваться, как этот гость издевался! Почему он назвал меня хромой?

Утешила Шатана дочку, сняла ее башмаки, осмотрела их и в одном нашла зернышко проса. Тут стала она стыдить свою дочь:

— Как же это ты не почувствовала, что у тебя в башмаке зернышко проса? А гость по походке твоей это заметил! Отнеси-ка ему фынг, уставленный яствами, и увидишь, не назовет он тебя больше хромой.

Поставила девушка фынг перед Саууаем, и вот что сказал ей Саууай:

— Хороша ты, девушка, да только малость кривобока. Видно, что опух у тебя правый бок.

Опять вернулась девушка к матери своей и сказала:

— Этот гость назвал меня кривобокой и сказал, что у меня опух правый бок.

Расстегнула тут Шатана застежки на платье дочери и достала из-под платья нитку, не оборванную после шитья. И упрекнула тут дочку Шатана:

— Не умеешь ты за собой следить. Иди-ка да унеси фынг. Если он еще в чем осудит тебя, расскажи мне.

И когда пришла девушка в покой для гостей, чтобы убрать фынг, вот что сказал ей Саууай:

— Эх, эх, девушка, хоть и красива ты, но жаль — крива на правый глаз.

Унесла девушка фынг и, плача, передала матери обидные слова гостя.

Осмотрела Шатана правый глаз дочери и поправила ресницу, завернувшуюся под веко.

— Как же ему не называть тебя кривой? — сказала она и опять упрекнула ее: — Девушка ты на выданье, а совсем не умеешь смотреть за собой.

Тут подала ей Шатана плеть Урызмага и велела передать ее гостю. Вынесла девушка плеть и подала ее Саууаю. А Саууай поблагодарил девушку: