Сказания о нартах

Сидит Урызмаг, ждет. Когда сварился ужин, проснулся великан, снял с огня котел и достал из него мясо. Одну половину взял он себе, другую положил Урызмагу:

— Покушай, гость.

Поужинали они вместе, — как же иначе? Поблагодарил Урызмаг уаига, и легли они спать. Настало утро, отвалил уаиг каменную плиту от выхода, расставил ноги, встал у входа и сказал ласково козлу-вожаку:

— Бодзо, мой любезный, гони-ка овец на пастбище, хорошо выпаси их, а вечером в целости пригони обратно.

Первым прошел между ногами великана козел-вожак, а за ним одна за другой потекли овцы. Великан всех их пересчитал, после этого вышел сам и снова завалил выход каменной плитой.

Остался Урызмаг один внутри пещеры. Не раз в течение дня пытался он отвалить от выхода плиту, но даже шевельнуть не смог ее.

Пришел вечер. Возвратился уаиг, отвалил плиту, впустил в пещеру свое стадо и опять закрыл вход в пещеру каменной плитой.

— Только одну ночь гость считается гостем, — сказал уаиг Урызмагу. — Сегодня пришел твой черед готовить ужин. Посмотрим, что ты нам приготовишь.

— Из чего приготовлю я ужин, когда нет у меня ничего?

— Что ж, тогда я сам приготовлю ужин, — сказал уаиг. Взял он свой двухконечный вертел-самоверт, пронзил двумя его концами колена Урызмага и приладил его над огнем.

— Ты будешь поджариваться, а я пока отдохну, — сказал уаиг, лег на спину, растянулся и тотчас же захрапел.

Увидел Урызмаг, что уснул уаиг, уперся ногой в очажный камень, ухватился рукой за надочажную цепь, и весь опаленный, стиснув от боли зубы, напряг все свои силы и стащил себя с вертела. Взял Урызмаг вертел в руки, раскалил его докрасна и вонзил его в единственный глаз уаига.

С ревом вскочил великан, стал он шарить вокруг себя — искать Урызмага. Но зачем было Урызмагу оставаться возле уаига? Бросился он в середину стада и спрятался среди овец.

Ласками и обещаниями подманивает его к себе уаиг, угрожает ему, но не слушает его Урызмаг. Снова стал ловить уаиг Урызмага, но где ему, слепому, поймать зрячего? Замучился уаиг и сказал Урызмагу:

— Я узнал тебя по твоим хитрым уловкам, нарт Урызмаг. Все равно нет мне теперь жизни, слепому. Вот в этом кольце скрыта вся моя сила и все мое счастье. Надень на руку это кольцо — и вся моя сила и все мое счастье перейдут к тебе.

Бросил уаиг кольцо на землю. С радостью схватил его Урызмаг. Но только очутилось на его пальце кольцо уаига, как сразу стало оно громко кричать:

— Он здесь, он здесь!

Теперь уаигу легко было гоняться за Урызмагом. Куда бы ни бежал Урызмаг, кричало кольцо: «Он здесь, он здесь!» — и великан яростно кидался на Урызмага. На волос от гибели был Урызмаг, но Бог послал ему свою милость: увидел Урызмаг топор в углу пещеры, схватил он топор, положил палец свой на чурбан, и — пусть с твоим врагом случится то же самое! — палец с кольцом отскочил в одну сторону, а Урызмаг кинулся в другую.

— Здесь он, здесь он! — кричало кольцо. Подбежал уаиг, наткнулся на чурбан и вмиг испепелил чурбан, так велика была злость великана. Схватил он палец и от ярости проглотил его вместе с кольцом.

Понял уаиг, что побежден, и, успокоившись, сказал Урызмагу:

— Все равно погибла твоя голова. Не уйти тебе отсюда, ведь только между моими ногами можешь ты выйти из пещеры.

Стал Урызмаг думать, как бы уйти из пещеры. А ночью, когда пещера снова наполнилась храпом, зарезал Урызмаг вожака Бодзо и ловко содрал с него шкуру, так, что даже рога остались на ней. Всю ночь жарил он шашлыки из козлятины.

Когда пришло утро и настало время выпускать овец на пастбище, отодвинул уаиг каменную плиту, расставив ноги, встал у выхода из пещеры и ласково сказал козлу:

— Выходи, Бодзо, мой добрый козел, единственное мое упование! Веди сейчас на пастбище свое стадо, собери его к вечеру и приведи обратно.

Тут Урызмаг надел на себя шкуру козла и пошел впереди овец. Когда он подошел к уаигу, то повыше приподнял рога, ощупал их великан кончиками своих пальцев и выпустил Урызмага из пещеры. Следом за Урызмагом пошли овцы, всех их бережно пересчитал уаиг. Когда вышло из пещеры все стадо, скинул с себя Урызмаг козлиную шкуру и крикнул уаигу:

— Эй, слепой осел! Теперь сколько хочешь кричи «Бодзо, Бодзо»! Так же как лишился ты стада, так же лишиться бы тебе всего добра своего!

Рассвирепел уаиг и выскочил из пещеры. Но забыл он в ярости, что над глубокой пропастью его пещера. Сослепу грохнулся он в бездну и разбился насмерть.

Пригнал Урызмаг стада уаига в селение нартов, позвал глашатая и велел ему прокричать, что всех, кто ходил с ним в поход, зовет он делить с ним добычу. И старую Кармагон тоже велел пригласить.

Было это вечером, в рано утром, чуть свет, собрались все нарты. Видят они — делит Урызмаг добычу и одну лишнюю долю отделяет. Переглядываются нарты, невдомек им: для кого эта лишняя доля? Взял каждый то, что ему полагалось, а одна часть осталась. И сказал Урызмаг, обращаясь к старой Кармагон:

— А это тебе, Кармагон, за то, что тебя обидели.

Взяла Кармагон свою долю. Но разве могла промолчать она? И, обратившись к нартской молодежи, Кармагон сказала:

— Вот и вышло по-моему: Урызмаг — лучший из нартов!

И согласилась кичливая нартская молодежь:

— Да, Урызмаг — лучший из нартов.

КАК УРЫЗМАГ РАЗВОДИЛСЯ С ШАТАНОЙ

Разгневался однажды Урызмаг и сказал жене своей Шатане:

— Именем Бога прошу тебя, возвратись в свой родительский дом. Возьми с собой все, что пожелаешь, — любые сокровища, которые привлекают твое сердце, только уходи от меня: невмоготу мне больше жить с тобой.

— Вот и хорошо, — сказала Шатана. — Разве могу возражать я против того, что велит муж мой, данный мне судьбой? Твою волю я исполню, но и ты выполни мою последнюю просьбу. Всю жизнь прожила я с нартами, делила с ними хлеб-соль. Давай устроим прощальное пиршество: хочу я в последний раз поднести нартам свою почетную чашу.

Согласился Урызмаг, устроил прощальный пир. Что за стол накрыла для нартов Шатана! Самые лучшие напитки и яства вынесла она из кладовых. Семь ночей и семь дней просидели на пиршестве нарты, а когда стали они расходиться, сказала Шатана младшим нартам, что прислуживали на пире:

— Плохо потчевали вы хозяина нашего, он совсем еще трезвый. Поднесите-ка ему с ласковым словом почетную чашу.

И стали подносить ему младшие нарты одну за другой почетные чаши. И до этого немало выпил Урызмаг, но выпив почетные чаши, совсем опьянел и погрузился в хмельной, безмятежный сон. После этого младшие нарты тоже разъехались по домам.